Заместитель Иуды - Валерий Георгиевич Шарапов

– Дразнишься? – Генерал недовольно засопел. – Тебе не кажется, что это несколько размытая информация? Какие только люди не выходили на пенсию. А кое-кто не уходит, продолжает получать зарплату, да еще и пенсию…

– Другой информации нет, Михаил Юрьевич. Не уверен, что соглашусь с вами. Высокопоставленный и осведомленный офицер Комитета. Возможно, генерал. Сколько людей, имеющих доступ к самой секретной информации? Сколько из них в обозримом прошлом ушли на заслуженный отдых? Неважно, фактически или по бумажкам. «Фауст» продолжает сливать информацию, значит, одно из двух: либо работает дальше, либо поддерживает связи с коллегами. Фактически их не так много, товарищ генерал, даже с учетом наших многочисленных управлений. Не думаю, что это 4-е Управление – борьба с антисоветским подпольем – или, скажем, 10-е – коменданта Московского Кремля. Мы сможем обрисовать круг. Потом будем сужать его – при этом действовать тихо, чтобы не пошла волна. Одна неделя, Михаил Юрьевич, максимум две, и этот список ляжет вам на стол. При этом строгая секретность, никакой огласки.

– Мы говорим о Москве, в частности о центральном аппарате? – уточнил Жигулин. – А то, знаешь ли, существует Московская область со своим штатом, тот же Ленинград, Урал с множеством государственных секретов, Новосибирск с их Академгородком, где секреты прямо под ногами валяются…

– Нет, товарищ генерал, судя по специфике сливаемых сведений, «крот» работает в центральном аппарате, куда стекается информация со всей страны.

– Хорошо, не продолжай, – отмахнулся Жигулин и погрузился в молчание, впрочем, не очень продолжительное. – Так, знаешь ли, можно многих под монастырь подвести. Я сам фактически полгода на пенсии, вон Корифеев, что по Юго-Восточной Азии… Да хоть твой будущий тесть – Дмитрий Сергеевич, если не ошибаюсь, в июле на заслуженный отдых ушел?

– Это другое, Михаил Юрьевич, вы же сами понимаете…

– Что я понимаю? – напрягся генерал. – Есть люди, которые по модулю вне подозрений? Ну хорошо, себя и Руднева, которому, кстати, тоже скоро 60, я, с твоего позволения, выведу за скобки. Мы сами создали «нашего парня», у истоков, так сказать, стояли. Зачем нам его искать? Мы и так знаем, кто он такой. А вот что касается твоего тестя – ты уж будь последователен, майор…

– Товарищ генерал-майор, ну что вы, ей-богу? Я не призываю всех чесать под одну гребенку. Дмитрий Сергеевич – тот человек, на которого следует равняться.

– Хоть это понимаешь, – с иронией посмотрел на Влада генерал.

В горле образовалось неприятное жжение. Не по этой ли причине нервы шалят? Об этом даже не думал, ну, вспомнил пару раз с черным юмором. Есть вещи незыблемые, и пошатнуть их лучше не пытаться. Как вообще такая мысль пришла в голову?

– Да уж, задал нам загадку наш заокеанский друг, – пробормотал Жигулин, – та еще шарада с ребусом. Но делать нечего, будем работать с тем, что есть. Действуй, майор, но не дай тебе бог привлечь внимание. И людям своим скажи. Разрабатывать пенсионеров скрытно, чуть загвоздка – сразу ко мне. Быть может, и не пустышка, как знать. Особо ценных и незаменимых лучше не трогай, нам вонь не нужна. Стукнешь мне – сделаем пометку. Имеющих ограниченный доступ к секретам тоже оставь в покое – не наши клиенты. Ох, чует мое сердце, что ввязываемся мы с тобой в гиблую авантюру… Ладно, уходи, не расстраивай меня окончательно.

Ульяна при его появлении как-то приободрилась, остальные поскучнели. Но после вводной оживились. О существовании агента «Фауста» знали все, кто-то считал его вымышленным персонажем, другие, в принципе, верили в его существование, но увидеть воочию даже не рассчитывали.

– Все, что вы сейчас услышали, конфиденциальная информация, товарищи, – предупредил Влад. – И неважно, с какой степенью недоверия вы к ней относитесь. За стены отдела это выйти не должно. Не хочу вас пугать уголовной ответственностью, но… пугаю. В ближайшие полторы-две недели работаем по данному направлению. Всю добытую информацию несете для анализа в отдел, будем разбираться. Чужаков к бумагам не подпускать. Если в отделе никого нет, документы прятать в сейф. Мы выполняем указания только генерала Жигулина и его заместителя Руднева, остальные нам не указ, пусть хоть трижды старшие по званию. Я ясно выражаюсь?

– Предельно, товарищ майор, – сухо кивнул капитан Зыбин – осанистый субъект с мучнистым лицом и нехваткой волос на голове. – Но вы понимаете, какой объем информации придется переработать?

– На самом деле небольшой, – подал голос капитан Муренич – сравнительно молодой, светловолосый и голубоглазый. – Я знаком с сотрудницей отдела кадров Трошиной Лилией Яковлевной. Ей 58 лет, – уточнил капитан, чтобы не подумали чего плохого. – Она дружила с моей мамой, жили рядом в эвакуации в годы войны. Лилия Яковлевна не склонна к болтливости… Есть возможность ускорить и упорядочить наши поиски.

– Я поговорю с Жигулиным, – задумался Пургин. – Посторонних привлекать нельзя, к тому же у Трошиной свое начальство, но… В общем, поговорю. Еще вопросы?

У сотрудницы Волошиной вопросов не было. Ее больше волновало, с кем провел майор последнюю ночь. Вернее, как (а уж с кем, она знала).

– Как съездили, товарищ майор? – спросил Зыбин.

– Нормально. Запад загнивает, пролетариат задыхается, а уличная преступность бьет все рекорды.

– Вот и Ульяна Игоревна то же самое нам сказала, – вздохнул Муренич – Вы такие разговорчивые, прямо слов нет. Разрешите приступать к работе?

– Приступайте.

– И все-таки поговорите с товарищем генералом насчет Трошиной, – напомнил Муренич. – Нам нужны личные дела, верно? Санкция будет – сможем приходить и знакомиться. Но все равно слухи поползут, что наш отдел копает под своих же. Нам это надо?

– Вопрос позволите, Владислав Анатольевич? – как-то вкрадчиво спросила Ульяна. – Дмитрия Сергеевича Поляковского тоже рассматриваем? Если кто не знает, это будущий тесть товарища Пургина.

– Точно, – удивленно протянул Зыбин, – даже не подумал. А ведь Дмитрий Сергеевич совсем недавно ушел на пенсию…

– Рассматриваем всех, – резко бросил Влад, – но все же иногда подключайте мозги, хорошо? Вы же в состоянии отличить хорошее от плохого?

Вечером позвонила Женечка, она чуть не плакала. У матери в Отрадном поднялось давление, и ей пришлось сбежать с работы раньше. Бегал отец с тазиками и полотенцами, распотрошили все запасы таблеток. Приехала скорая сделали укол. «Все в порядке, милый, – уверяла Женечка, – просто прыгнуло давление, ничего страшного. Мама уже в норме. Но знаешь, мне придется на ночь остаться с родителями. Ты же сможешь переночевать один?» Он мог, правда, с трудом. «Точно все в порядке? – переспрашивал Влад. – Может, мне приехать к вам?»

«Да точно, Владислав, точно, – взял трубку Дмитрий Сергеевич, – отставить волноваться. Просто Тамарка, глупая девчонка, на машине куда-то въехала – педали