Зеркало Архимеда - Наталья Николаевна Александрова

— Разве ты ничего не знаешь, господин?

— Что я должен знать?

— Город захватили римляне, они подожгли многие дома в Александрии. Только что они подожгли и нашу библиотеку, и если ты не покинешь ее немедленно, ты сгоришь вместе с ней!

— Подожгли библиотеку? — воскликнул Архимед, схватившись за голову. — Погибнут все эти великие труды?

— Именно так, господин!

Теперь Архимед и сам почувствовал запах дыма, понемногу наполняющий библиотеку.

В дальнем ее конце уже мелькали багровые языки пламени, которые облизывали шкафы с рукописями…

— Но почему никто не спасает эти манускрипты? — воскликнул Архимед в отчаянии.

— Господин, римляне не позволяют ничего выносить. Люди поспешили спасти свои жизни. Я — сторож библиотеки, и я тоже хотел бежать, но увидел тебя и подумал, что нужно тебя предупредить.

— Благодарю тебя, добрый человек. Ты сделал все, что мог. Теперь спасай свою жизнь.

— А ты?

— Я тоже постараюсь спастись… но прежде еще кое-что сделаю.

— Твоя жизнь в твоих руках! — с этими словами сторож бросился наутек.

А Архимед сложил на ближайшем столе груду рукописей.

Демокрит и Платон, отец истории Геродот и Аристофан, Ксенофонт и Аристотель…

Труд величайших умов человечества…

Ему хотелось спасти как можно больше — но в то же время он понимал, что нельзя собрать слишком много, потому что его способ перенесения может не сработать. Все зависит от веса перемещаемых предметов…

И еще нужно учесть свой собственный вес…

А потом он подумал, что труды великих предшественников важнее. Сам он может и уцелеть в этом пожаре. Главное — спасти бесценные манускрипты…

И он стал добавлять новые рукописи.

Еще вот этот манускрипт… и этот… и еще этот…

Пламя подходило все ближе и ближе, и Архимед понял, что нужно остановиться, иначе он не спасет ничего.

Он положил поверх рукописей свою самую большую драгоценность — гепатизоновое зеркало, затем определил на глаз вес рукописей, принялся торопливо рассчитывать коэффициенты.

Пламя уже окружало его кольцом, как стая диких зверей…

Архимед ввел в расчеты последнюю переменную…

Груда рукописей на столе задрожала, как летнее марево, и исчезла…

Архимед перевел дыхание.

Ему удалось спасти хотя бы небольшую часть великой библиотеки…

И в тот же миг кровля библиотеки обрушилась.

Геннадий поднимался первым.

Он молча шел по лестнице, переваривая свалившуюся на него информацию.

Лена немного отстала, завязывая развязавшийся шнурок кроссовки.

Геннадий вышел через потайную дверь — и вдруг попятился.

В то же время в комнате раздался насмешливый голос:

— Ну, здравствуй, здравствуй!

Лена застыла на месте.

В прозвучавшем голосе она расслышала интонацию торжествующего злорадства.

— Стой, где стоишь! — произнес тот же голос. — Лишнее движение — и ты получишь пулю в печень! Ты не представляешь, как это больно!

— Кто вы? — удивленно и испуганно проговорил Геннадий. — Как вы здесь оказались? Что вам нужно?

— Слишком много вопросов! — отрезал незнакомец. — Ты не в том положении, чтобы их задавать. Хотя… пожалуй, я тебе отвечу на них. Хотя бы частично. Знаешь, чем мы с тобой отличаемся друг от друга?

Геннадий ничего на это не ответил, да незнакомец, наверное, и не ждал от него ответа, он слушал самого себя и отвечал на свои собственные вопросы.

— Ты не знаешь, кто я такой, а я все про тебя знаю. Или почти все. Впрочем, мне достаточно того, что твои жена и дочь разгромили мой магазин и избили меня до потери сознания. Хорошо, что я пришел в себя, сбежал из больницы и сумел вовремя добраться до этого дома… но ты видишь, как они меня отделали! Их мне уже не достать, но ты за это ответишь…

Лена тихонько, стараясь не выдать звуком шагов свое присутствие, поднялась по лестнице. Она не стала выглядывать в комнату, но достала из кармана заветное зеркальце и выставила вперед руку с ним в качестве самодельного перископа, чтобы увидеть незнакомца, с которым разговаривал Геннадий.

Действительно, она увидела в зеркале часть комнаты и пожилого человека, который сидел в кресле. В руке у него был пистолет, направленный на Геннадия.

Лицо незнакомца было покрыто синяками и ссадинами, одна нога — в лангетке.

— А, я понял, вы — владелец антикварного магазина… — догадался Геннадий. — Дочка рассказывала мне кое-что, как вы работали на них с матерью и на их конкурента. И за это они на вас очень рассердились. Но я-то не имею к этому никакого отношения…

— Имеешь, и самое прямое!

— Да я и сам от них немало пострадал…

— Ох, сейчас я тебя пожалею! — старик криво усмехнулся. — Ты имеешь к этому отношение хотя бы потому, что претендуешь на сокровище профессора Согурского, а значит — стоишь у меня на пути… я потратил на него столько сил и времени, что сейчас ни за что не отступлю!

Геннадий растерянно молчал, но его собеседнику и не нужны были его ответы. Он продолжил:

— Я много лет торговал антиквариатом, но дела мои шли ни шатко ни валко. Большая часть моих доходов уходила на оплату «крыши»… антикварный бизнес, знаешь ли, очень криминальный, и без надежной крыши в нем не просуществуешь.

Однажды я посмотрел в зеркало — и внезапно понял, что моя жизнь подходит к концу, а я все еще не заработал достаточно денег на безбедную старость.

И тут я случайно узнал о том, что непонятным образом сохранилась часть легендарной Александрийской библиотеки.

Любой манускрипт из этой библиотеки стоил бы целое состояние!

Я знал многих богатых людей, которые заплатили бы за эти свитки миллионы! А если устроить среди них аукцион… трудно даже представить, какие деньги можно получить!

Я стал по крохе собирать информацию об этих бесценных манускриптах.

Ради этой информации я завел знакомства в криминальном мире. Я готов был на все, я не выбирал средства и работал одновременно на все криминальные группировки — потому что неизвестно, откуда может просочиться нужная информация… впрочем, зачем я тебе все это рассказываю?

Старик сделал паузу, откашлялся и продолжил:

— Все это уже не важно. Важно, что ты нашел сокровище Согурского. Ты сделал эту работу для меня и больше мне не нужен. Значит, от тебя можно избавиться…

Лена не знала, что делать.

Она видела, что старик целится в Геннадия… еще мгновение — и он выстрелит…

Но в это время в окно комнаты заглянуло солнце.

Яркий солнечный луч упал на зеркальце, которое Лена держала в руке…

Лена зажмурилась, чтобы отраженный луч не ослепил ее…

Тут же она услышала удивленное восклицание…

Она открыла глаза.

Геннадий, растерянный и