Пустота приходит не сразу - Евгения Горская

То, что пришло Павлу в голову, высказать он не решился. Даже все понимающий Борис решит, что он свихнулся.

Сказал только:

— Кто-то хочет, чтобы подозревали меня.

— Вряд ли, — как Павел и ожидал, не согласился Борис. — Это уж слишком притянуто за уши! Ты бы не стал убивать, чтобы перечислить деньги на личный счет. Это всем ясно. Тот, кто это затеял, боится, что ты его вычислишь, отследишь перевод. Вот и собирается тебя нейтрализовать. Ты собираешься ехать в банк?

— Конечно!

— Этого он и боится. — Борис помолчал. — Боится, что ты его отследишь. Кто знал реквизиты личного счета?

Павел потянулся, достал из брошенной на соседний стул куртки бумажник, открыл, показал Борису.

— Вот она, банковская карточка. — Он сунул бумажник назад в карман куртки. — Перевод можно сделать по номеру карты. Бумажник в куртке, куртка целый день в незапертом кабинете.

— Кто вообще знал про личный счет?

— Мы трое: я, Константин и Майя. Я еще до санкций иногда деньги на него со счета фирмы переводил, раздавал в конвертах. Счета российских фирм банки дотошно проверяют, разработка софта дело такое… Под двойное назначение можно попасть, и доступ к счету закроют. А личными деньгами пока еще можно спокойно пользоваться. — Павел подумал и решил: — Этот ублюдок мог искать в моих бумагах копию договора с банком. С номером счета удобнее работать, чем с номером карты. Договор он не нашел, договор лежит у меня дома. Нашел ключи от машины и прихватил.

Зазвонил телефон, Павел снова потянулся к куртке. Звонила Мила.

— Ты еще в офисе? — голос у нее тревожно дрожал.

— Пока здесь. Все нормально, не беспокойся. Я скоро приеду.

Ушибленное плечо болело, не давало руке нормально двигаться. Павел задвинул ящики стола коленом.

— Павел! Я боюсь!

— Все нормально! Я скоро приеду.

Павел положил телефон на стол.

— Жена, — объяснил Проскурину.

— Езжай! Она волнуется. — Борис поднялся, помедлил. — Кто мог отключить камеры?

— Любой, у кого есть мозги. Лучше, конечно, иметь контакты со службой охраны, но и без них можно справиться. Это не ментовские камеры, внутренние. К их сети подключиться плевое дело. Для нормального программиста, конечно, не для новичка.

Борис надел куртку.

— Ты поосторожнее, Павел. Постарайся в одиночку поменьше болтаться. Если понадоблюсь, звони.

Он тяжело пошел к двери.

Еще про его личный счет знал Ковалев, запоздало вспомнил Павел. Ковалев и посоветовал ему иметь два счета. Если оперировать небольшими суммами, налоговая никогда их не отследит.

Больная рука мешала одеться. В самом деле, что ли, в травмопункт съездить?

Ему сильно повезло, что рядом оказался Борис Проскурин. Один Павел совсем бы свихнулся.

Дверь в кабинет Майи оказалась запертой. Бухгалтер отсидела недоработанные полтора часа и имеет право смотреть фильм с чувством выполненного долга.

Машин прибавилось, до дома он добирался дольше, чем утром до офиса.

В машине он немного посидел перед тем, как пойти домой.

Нестерпимо хотелось позвонить Кире. Он понимал, что звонок ничего не даст. Это когда-то давно она умела разделять его радости и его беды.

Впрочем, особых бед у него тогда не было.

Он не позвонил, конечно. Она уже давно не была его Кирой. Она была чужой женой, и ей больше нет дела до Павла.

Рука болела сильнее, чем утром. Он с трудом ее поднял, чтобы обнять бросившуюся ему на шею Милу. Он был виноват перед ней, она за него переживала, а он жалел, что сегодня у нее нет ни записи, ни концерта и невозможно остаться одному.

* * *

Марину Игоревну Свиркину Кира в соцсетях нашла. Марина Свиркина выкладывала отличные фото, на которых обычные деревья казались сказочными, а по мокрой от дождя улице хотелось пройтись. Ей бы не в соцзащите работать, а содержать художественный салон.

Фотографий самой Марины не было, только на аватарке. Не было ни фотографий Даши, ни мужа. Личную жизнь женщина от посторонних глаз оберегала.

Кира тоже в соцсети фото не выкладывала. Но не потому, что оберегала личную жизнь, просто необходимости не возникало. Фотки они с Германом посылали родителям, когда ездили отдыхать, и иногда знакомым, когда на фотографиях было запечатлено что-то забавное.

Подопечные, которых Марина обслуживала, присылали ей благодарности. Благодарностей было много.

Оставалось узнать район, в котором она работает.

— Схожу к Лене, — вертя планшет, сказала Кира мужу.

— Я в понедельник все постараюсь выяснить, — Герман оторвался от телефона, в котором что-то читал.

— Схожу! — заупрямилась Кира, стараясь не обращать внимания на то, что Герман смотрит на нее с усмешкой.

Соседка оказалась дома. Дверь открыла почти мгновенно.

— Ты уходишь? — спросила Кира, глядя на стоящую в сапогах Лену.

— Только пришла, — Лена улыбнулась и отступила. — Заходи.

Квартира у соседки требовала ремонта. Странно, что аккуратная Лена не старалась сделать жилье уютным.

— Ходила с Борисом Яковлевичем на то место. — Лена сбросила сапожки, надела тапки. — Он место знал, ему полицейские показали. Я могла только добавить, что ничего и никого подозрительного тем вечером не видела.

— Леночка, посмотри, — Кира протянула соседке планшет. — Это Дашина мама?

— Да, — удивилась соседка, взглянув на аватар Марины Свиркиной.

Кира с удовлетворением сжала планшет.

— Глеб перед смертью пытался дозвониться по одному номеру. Номер принадлежит женщине, которая давно умерла. Понимаешь?

— Нет, — Лена смотрела на Киру с удивлением.

— Женщина была одинокая и старая. Понимаешь? Ее телефон могла взять только соцработница. Не только она, конечно, но это вполне вероятно. — Кира переступила ногами. — В каком районе работает Марина?

— Не знаю. — Соседка по-прежнему не переставала удивляться. — Ты думаешь, Марина взяла чужой телефон? Зачем?

— Еще не знаю, — пришлось признаться Кире. — Но, согласись, какая-то ниточка тянется. Глеб ухаживал за Дашей и перед смертью пытался дозвониться по номеру, который вполне мог у Даши быть. А теперь она врет, что Глеба почти не знала!

В отличие от Киры, строить домыслы соседке не нравилось.

— Кира, ну что ты придумываешь! У тебя нет никаких оснований, чтобы подозревать Марину! Зачем ей красть чужой телефон? Глупость какая! Так можно на человека любую напраслину навесить! Я ни за что не поверю, что она что-то украла!

— Да не украла! — попыталась объяснить Кира. — Просто взяла! Телефон и симка никому не нужны были.

— Кира, перестань! — Лена озадаченно покачала головой и засмеялась. — У кого-то пропал телефон, а ты сразу думаешь на Марину только потому, что она соцработник! Я ее сто лет знаю. Она к бабушке ходила, продукты покупала и все такое, и никогда ничего не пропадало! И Дашу ты