Пустота приходит не сразу - Евгения Горская

— Костя иногда ходит на ее концерты, — отмахнулся Павел. — Поздравляет с удачными клипами. Меня это не беспокоит.

— Я вовсе не хотела, чтобы ты обеспокоился. Просто… сейчас на всякую ерунду обращаешь внимание.

В приоткрытую дверь донесся шум остановившегося лифта. Павел выглянул из чужого кабинета. Вовремя выглянул, из лифта вышел старший Проскурин.

* * *

На первый взгляд ничего серьезного с дамой, которую мама попросила проконсультировать, не было. Герман настоятельно порекомендовал даме обратиться к кардиологу, отказался от чая с домашними пирожками и, сев в машину, позвонил матери.

— Мам, я хирург! — зло в сотый раз объяснил он. — Для операции показаний не вижу. Ну что я мог ей сказать! Пусть в поликлинику сходит!

— Не злись! — мать вздохнула. — У Ирочки сложная ситуация, дети заняты, она чувствует себя ненужной. Это неприятно, по себе знаю. Что бы ты ни сказал, твой приход подействует терапевтически. Ну что я тебе объясняю, Гера! Ты это знаешь не хуже меня. Она знала тебя с детства. Потратил ты на нее час, ничего ужасного в этом нет! Радуйся, что сделал доброе дело!

— Радуюсь! — буркнул Герман. — Ладно, пока!

Машин было немного, постоять пришлось только у поворота к дому. Киру и соседку Лену он заметил, когда светофор наконец сменил цвет. Издалека они казались похожими, обе тонкие и в коротких куртках. Пока подъезжал к дому, женщины свернули во двор.

Они стояли около лавочки, поставив на нее сумки. Вообще-то погода нахождению на улице способствовала. Ненормально теплый февраль казался весной. Солнце отражалось в мокром асфальте, как в апреле.

Девушка с бульдогом подошла к подъезду одновременно с Германом. Девушка остановилась рядом с соседками, сердито оглянулась на Германа и недовольно сказала Лене:

— Ко мне никто не приходил!

— Думаю, что придет, — мягко отозвалась Лена.

Девушка дернула за поводок, бегом поднялась по ступенькам к подъездной двери.

— Ты уже приехал! — Кира повернулась, увидела его, глаза засветились ласковой радостью.

— Здрассте, — поздоровалась Лена.

— Привет! — обеим ответил Герман. — Приехал!

— Девочка знала Глеба, но признаваться в этом ей не хочется, — объяснила Кира. — Мы ее испугали, сказали, что Борис Яковлевич хочет с ней поговорить.

— Он и ко мне не зашел. — Лена взялась за стоявшую на лавке целлофановую сумку.

— Зайдет, — успокоил Герман. — С ментами, наверное, занят.

— Я Дашину мать, Марину, неплохо знала. — Сумку соседка не подняла, но продолжала за нее держаться. — Она у моей бабушки социальным работником была. Бабушка ее жалела, жизнь у Марины была не из легких. Дашу рано родила, социальный университет окончила с маленьким ребенком на руках. С мужем жила плохо, то сходились, то расходились…

— Что же она с университетским образованием получше работу не нашла? — удивилась Кира. — Старушкам продукты разносить и без универа можно.

Лена пожала плечами.

— Надеялась какую-никакую карьеру сделать. Но у нее это не получилось. На хорошие должности своих хватает.

— До сих пор в социальных работниках? — заинтересовался Герман.

Мысль, которая у него мелькнула, захотелось проверить.

— Да, — кивнула соседка. — Марина сейчас опять с мужем живет. В центре где-то. Ей ее подопечные благодарности пишут. Много благодарностей, она мне показывала.

— Благодарности не всегда от души пишут, — проворчал Герман. — Особенно социальному работнику, от которого зависишь.

Жаль, что сегодня выходной и работница пресс-службы полиции едва ли сможет ему помочь.

— Герман! — обиделась за незнакомую Марину Кира.

Лена быстро улыбнулась, подхватила сумку, пошла к подъезду.

— Как фамилия этой Марины, знаешь? — Герман посмотрел вслед соседке.

— Нет, конечно. Можно спросить у Лены. А зачем тебе?

Он поднял оставшуюся на лавке сумку и зло ахнул.

— Какого черта таскаешь такую тяжесть!

— Больше не буду, — засмеялась Кира, вздохнула и прижалась к его плечу.

— Только попробуй! — пригрозил он. Не сдержался, прошептал ей в ухо: — Я тебя очень люблю.

Лена уже уехала, в подъезде было пусто. Кира вызвала лифт.

— Подожди-ка! — Герман поднялся на пол-этажа к почтовым ящикам. — В какой квартире живет девушка?

— Даша?

— Даша, Даша! — поторопил он.

— В двадцать второй. — Кира от удивления похлопала глазами.

Герман тронул дверцу двадцать второго ящика. Дверца не была заперта, поддалась. Девушка Даша за корреспонденцией не следила, ящик был забит газетами, рекламными листками. Повезло, сверху лежала платежка, выписанная на Свиркину М. И.

— Герман!

Герман быстро достал телефон, сфотографировал платежку.

— Герман!

— Все! — Герман спустился к лифту. — Поехали!

— Герман, что происходит? — Кира решительно требовала ответа.

Войдя в лифт, Герман нажал кнопку их этажа.

— Хочу кое-что проверить.

— Что ты хочешь проверить?!

Жена недоумевала и злилась.

Герман притянул ее к себе свободной от сумок рукой.

Он бы до сих пор не знал, как скучно и неинтересно ему живется, если бы семь лет назад случайно не оказался с ней в соседних квартирах.

— Как ты думаешь, кто мог взять телефон умершей одинокой женщины?

Лифт остановился, он подтолкнул Киру к выходу.

Жена соображала быстро, больше вопросов не задала.

* * *

Павел отпер кабинет, пропустил Бориса вперед.

— Идеи не появились?

Гость бросил снятую куртку на стул, сам сел на соседний.

— Не появились, — признался Павел, включая компьютер.

— Я осмотрел место, где тебя вчера встретили.

Выдержка у гостя была огромная, горе выдавали только глаза.

— Место удачное, до твоей машины всего метров десять. Это кто-то свой, Павел. Вряд ли случайный гопник станет поджидать здесь припозднившегося клерка.

— Это я и сам понял. — Павел замер и быстро выдвинул ящик тумбочки.

Судорожно вытащил бумаги, отодвинув мраморного слона, пошарил по дну ящика и озадаченно потер подбородок.

— Несколько дней назад я заметил, что кто-то копался в моем столе. Я понять не мог, что там можно было искать. — Он выдвинул еще один ящик, пошарил там. — Исчезли ключи от машины. Я здесь запасные держал. У меня когда-то бумажник из кармана вытащили, я с тех пор подстраховываюсь. От дома ключи лежат, а от машины исчезли. Странно, что я сразу не заметил.

Павел покрутил связку ключей и снова бросил в ящик. Туда же смахнул со стола бумаги.

— Посмотри, кто вчера здесь был, когда ты приехал.

Павел кивнул, открыл сведения с проходной.

— В офисе оставались трое, ушли все вместе минут за двадцать до того, как я вышел. Два программиста и девушка.

— Девушка Анастасия? — перебил Проскурин. — Она приезжала на похороны.

— Да, Настя. У нас других девушек нет. А этих парней, которые вчера задержались, в тот день, когда… В тот день их не было, я список уже наизусть помню.

Проскурин