Пустота приходит не сразу - Евгения Горская

Слова подействовали. Выходные прошли мирно.

10 февраля, понедельник

За дверью слышались тихие голоса. Кира в последний раз посмотрела в зеркало и пожалела, что в химчистку за выходные так и не выбралась. Два выходных дня они с Германом смотрели фильмы, читали и ни разу не вышли под снег и ветер. Наверное, это неправильно, они не старички, чтобы дома сидеть, но Кира выходными была довольна.

К тому же сегодня в нелюбимой куртке она почему-то не показалась себе неуклюжей. Объемная куртка даже странным образом подчеркивала тонкую Кирину фигуру. Пожалуй, с химчисткой можно не торопиться.

Она еще раз посмотрела в зеркало и отперла дверь. Соседка Лена прощалась с Любовью Ивановной.

— Здравствуй, Кира, — обиженно посмотрела на нее Любовь. — Тяжело мне одной…

Наверное, соседка обижалась, что в выходные они с Германом к ней не заглянули.

— Я зайду в аптеку, — пообещала Лена. — Не беспокойтесь.

— Что бы я без тебя делала, Леночка!..

— Если что-то понадобится, звоните, Любовь Ивановна, — предложила Кира. — Мы всегда вам поможем.

Любовь вяло покивала, заперла дверь.

Лена, быстро улыбнувшись, вызвала лифт.

— В пятницу к ней родственница приезжала, — кивнув на Любовину дверь, доложила Кира. — Герман с ней разговаривал, с родственницей.

— Я не знала, что у нее есть родственники, — удивилась соседка.

— Мы тоже не знали, — кивнула Кира. — Но мы тесно с Любовью никогда не общались.

— Да я, в общем-то, тоже. Она мне иногда звонит, просит что-то купить. Мне не трудно. А сейчас я просто так заглянула. Старая женщина, одна…

— Родственница и продуктов кучу навезла, и в аптеку наверняка сходила.

Подошел лифт, обе вошли в раскрывшиеся двери.

— Мне тоже кажется, что Любовь Ивановна немножко прибедняется. — Лена улыбнулась. — Но я ее понимаю. Одной тяжело. Тем более в таком возрасте.

— Да, — не могла не согласиться Кира.

Лифт спустился, открыл двери, в которые рванулся, мешая выйти, маленький веселый пудель. Хозяйка пуделя, полная пожилая дама, одергивала собачку.

На улице было безветренно и ясно. Погода напоминала мартовскую.

— Хорошо как! — Лена натянула перчатки.

— Хорошо. Лена… — решилась Кира. — В тот вечер, когда убили Глеба, в фирме моего бывшего мужа пропали деньги. Большие деньги. Кто-то увел их со счета. Глеб работал у моего бывшего мужа, и Павел считает, что это мог сделать только Глеб.

— Не верю! — Лена замерла и решительно покачала головой. — Этого не может быть!

— Я тоже не верю, — вздохнула Кира. — Но Павел уверен, что никто другой этого сделать не мог. Деньги ушли на зарубежный счет. Наверное, кто-то обманом заставил Глеба это сделать! Ну… Объяснил, что это для чего-то нужно!..

— Объяснить могло только непосредственное руководство. — Лена подумала перед тем, как ответить. — Позвонили и приказали. Больше никто!

Нахохлившийся воробей опустился на асфальт, недовольно попрыгал.

— Но я и в это не верю. — Лена проследила за воробьем. — Глеб не был идиотом. Он бы заподозрил, что происходит что-то ненормальное.

Кира согласно покивала.

— Хотя… У меня в прошлом году знакомого бухгалтера телефонные мошенники чуть без копейки не оставили. Вроде бы опытная женщина, а они смогли так ее уболтать, что она только в последний момент спохватилась. Представляешь, опытный бухгалтер чуть им все сбережения не перевела!

— Не представляю! — улыбнулась Кира.

— Но с Глебом, мне кажется, такое бы не прошло. Он был умный мальчик. Господи, как его жалко!

— Ты хорошо его знала?

— Да нет. Любовь Ивановна о нем заботилась, даже пирожки ему пекла, — Лена улыбнулась. — Он действительно был ей как внук.

— Где твоя машина? — Кира оглядела уже опустевшую стоянку, не увидев Ленин «Рено».

— Мне разбили стекло. Надо забрать машину, но никак не соберусь. Я уже неделю на метро езжу. — Лена потерла пальцы. — Кирочка, извини, я опаздываю.

— Да-да, — виновато кивнула Кира. — Это ты меня извини. Пока! Хочешь, довезу тебя до метро?

Соседка, улыбнувшись, покачала головой и заспешила.

То ли оттого, что день выдался такой солнечный, то ли просто непонятно отчего у Киры вдруг сжалось сердце от легкой горечи. Лена сказала, что ей жалко мальчика Глеба. И Кире было его жалко, но не настолько, чтобы это мешало радоваться чудесному, не по-зимнему теплому дню.

И в этом было что-то очень несправедливое.

Солнце светило в глаза. Сев за руль, Кира опустила козырек машины, пожалела, что не догадалась захватить темные очки, и внезапно вспомнила, что в прошлый понедельник, когда погиб сосед Глеб, с Лениной машиной все было в порядке. Она в тот день тоже вышла из подъезда вместе с соседкой, и обе сели в свои машины.

Когда она проехала шлагбаум, Лены на тротуаре уже не было.

* * *

Не разбудить Милу не удалось, хотя проснулся Павел до будильника. Жена пришла вслед за ним на кухню, когда он жарил яичницу.

— Будешь? — Павел кивнул на сковородку. — Могу поделиться.

— Нет. — Она села за стол, зевнула.

Пряди светлых волос падали на лицо, она заправила их за уши.

Павел переложил глазунью в тарелку. Достал телефон, начал читать новости.

— Тебе не интересно, что я сегодня буду делать? — беззлобно вздохнула Мила.

— Что ты сегодня будешь делать? — поднял на нее глаза Павел.

— Отдыхать! — буркнула она и засмеялась.

— Хорошее дело! — похвалил он.

С Кирой он проводил времени не больше, чем со второй женой, он всегда много работал и мало отдыхал. И по утрам они так же лениво переговаривались ни о чем. Но только тогда ему не хотелось, чтобы жена поспала подольше и дала ему возможность побыть одному.

Сравнивать своих жен глупо и незачем, но он почему-то все последнее время это делает.

Павел поставил пустую тарелку в мойку, молча ушел одеваться.

Мила подошла, только когда он вышел в прихожую.

— Павел, у нас правда все плохо?

— Не смертельно, — вздохнул он. — В крайнем случае пойду куда-нибудь программистом. Мне бы этого не хотелось, но помереть с голоду я тебе не дам.

— Ты только люби меня всегда. — Она просунула руки ему под мышки. — На остальное наплевать! Вместе мы все трудности преодолеем, правда?

— Правда, — послушно заверил Павел, обняв мягкие плечи.

У него замечательная жена, но от этого делалось еще тоскливее.

Солнце ослепило, когда он вышел из подъезда. На фоне белых сугробов чернели веточки кустарников. И, чего никак не могло быть в середине зимы, пахло весной.

Константин ждал его, прогуливаясь по коридору.

— Какого черта ты мне не позвонил?! — опять зло спросил он, не дожидаясь, когда Павел отопрет кабинет.

Костя был прав, он имел право злиться. Он сделал для раскрутки фирмы