Необратимость - Владимир Николаевич Моргунов

Рындин разбросал фотографии по кровати.

— Взгляни.

Ольга наклонилась, взяла фотографии одну за другой.

— Ну и что?

— Ты как-нибудь это объяснишь?

— Я объясню это так, что являюсь адвокатом Верютина.

— А вот я объясняю это тем, что ты шлюха.

Прищуренные глаза, неприкрытая злость читалась на ее лице.

— А ты ревнивый лузер!

Рындин залепил ей оплеуху, от которой она рухнула на кровать.

За семнадцать лет их совместной жизни Рындин впервые сделал такое. Неизвестно, что потрясло Ольгу больше — боль или осознание того, что с ней поступили именно так. Прижав руку к ушибленной щеке, она смотрела на Рындина с нескрываемым страхом. Наверняка она чудным образом протрезвела за несколько секунд.

— Слушай меня внимательно, сука, — произнес Рындин свистящим шепотом. — Завтра, когда я буду на работе, а Юля в школе, ты соберешь все свои шмотки и переберешься к своему жирдяю.

Что Рындина удивило и принесло ему злорадное удовлетворение — Ольга и в самом деле убралась из квартиры на следующий день…

— Всякое, Моника, в жизни случается. И не поймешь, как на что реагировать и что с этим делать.

«Мрм, хрмм» — Моника доедала остатки мяса.

— Вот именно. Без пол-литра тут точно не разберешься.

Рындин еще раз открыл холодильник, достал бутылку виски, налил в стакан.

Телефонный звонок не заставил Рындина прервать поглощение напитка. Только допив стакан до дна, он взял смартфон. И тут же засуетился:

— Юленька! Ты откуда звонишь? Как из аэропорта? Какого аэропорта? Нашего? Юля, но я тебя только завтра ждал… Нет, нет, нет! Конечно же, я рад! Сейчас я за тобой заеду. Что, уже едешь на такси? Едете? Сюрприз? Ладно, жду.

Рындин положил смартфон стол и спросил у кошки:

— Моника, ты что-нибудь понимаешь?

— Мргм, — «дай доесть, потом поговорим».

«Мы» не могло означать, что Юля приехала с подругой. Рындин предположил, Рындин не ошибся. Вслед за дочерью Рындина в прихожую вошел парень. Высокий, едва ли не с Рындина ростом. «Правильно, Юля с ее росточком в метр семьдесят три недомерка и не могла выбрать. И крепкий мужик, не дрищ».

— Папа, знакомься, это Игорь.

«Так, лапища у него крепкая».

— Очень приятно, — Рындин удерживал руку Игоря в своей.

— Папа, оставь его руку в покое. Игорь занимается тем же видом спорта, что и ты когда-то.

— Да ну? — Рындин отпустил руку Игоря. «Она мысли мои читает, что ли?»

— Ну да. Я же тебе обещала найти твою копию. Или почти копию. Ты так нас и будешь держать у порога?

— И в самом деле. Что это я?.. Проходите, проходите. Я вас сейчас ужином кормить буду.

Моника вышла в прихожую и разглядывала гостей.

«Так. Это та двуногая, которая брала меня к себе в постель. И кормила меня. Годится. Хорошо, что не вернулась другая — та меня ногами пинала иногда. А с ней кто? Я его не знаю. Но знаю одно — когда их много собирается, они мой корм жрать начинают».

— Папа, у тебя кулинарный талант! — Юля вытирала губы салфеткой. — Из тебя бы классный шеф-повар фешенебельного ресторана получился. Эх, такую карьеру загубил!

— Твоя мать мне то же самое говорила.

— Про загубленную карьеру шеф-повара?

— Ладно, проехали, — вздохнул Рындин. — Игорь, а можно полюбопытствовать, чем вы занимаетесь?

— Нужно, — встряла Юля. — Игорь в этом году закончил университет, но уже на третьем курсе организовал свою ай-ти компанию.

— Вроде Билла Гейтса или Брина с Пейджем? — Рындин взглянул на потенциального зятя с подчеркнутым интересом.

— Игорек, видишь, какой у меня папа продвинутый? Папа, Билл Гейтс в свое время в университете не доучился.

— Наверное, поэтому он и создал «Майкрософт», в отличие от меня, — Игорю, наконец-то, удалось вставить слово.

— У тебя все впереди, — уверенно заявила Юля.

«Отчего-то мне этот тон знаком, — почти с тоской подумал Рындин. — Командный тон. Юлька, Юлька, неужели тебе передались гены твоей матери? Ведь ты же на меня похожа».

А Юля продолжала щебетать.

— Зато ты смог совместить обучение без отрыва от производства. Так в твое время, кажется, говорили, папа? Без отрыва от производства?

— Да-да, так, — рассеянно ответил Рындин. — Юля, вы с Игорем где спать будете — в большой комнате, наверное? Там раскладной диван просторный.

Юлины глаза сделались такими большими, что Рындин сразу вспомнил забытое уже «глаза — по семь копеек».

Игорь застыл и приоткрыл рот.

— Ну, пап… Игорь, оцени, какой у меня папа классный.

* * *

С утра Рындин первым делом поручил Грачеву проверить алиби Дмитрия Воронова. Результат Грачев выдал примерно через час. Хватило пока что телефонного звонка Светлане Рыбиной.

Алиби у Воронова Дмитрия Витальевича, 1992 года рождения, на время убийства не было. Или почти не было — учитывая тот факт, что его алиби подтверждала только все та же Светлана Рыбина. А еще он проживал в квартире родителей в доме номер шесть по улице Октябрьской. Именно в этой квартире наверняка стоял сейф с охотничьим оружием, зарегистрированным на отца Дмитрия Воронова. Где же еще владельцу оружия хранить его, как не по месту прописки?

С учетом еще одного обстоятельства — того, что отец и мать Дмитрия Воронова уже четвертый день жили на даче — все в совокупности делало его подозреваемым номер один. Троим свидетелям труднее договориться между собой и подозреваемым, чем одной.

Так что дело оставалось за малым — получить разрешение на обыск в квартире Вороновых.

— Но я так думаю, что этот Дмитрий Воронов не дурак, — Рындин сделал кислую мину. — Он наверняка уже почистил ружье и отпечатки свои удалил с него. И с сейфа отпечатки удалил.

— Но это же улика не в его пользу — уничтожение отпечатков. — Грачев был преисполнен энтузиазма.

— Ну, давай, действуй. Только без фанатизма.

Дотошный и въедливый мужик Грачев. В тандеме с экспертом-криминалистом Грачев способен найти в подвале-бомжатнике винтовку, из которой убили Джона Ф. Кеннеди. Эту не слишком остроумную шутку про Кеннеди, похоже, сам Грачев и придумал.

У Рындина порой закрадывалось подозрение, что Грачев следует указу Петра Великого: «Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство». Уж чем-чем, а разумением своим Грачев начальство точно не смущал.

Дмитрий Воронов явно нервничал. Впрочем, на его месте нервничал бы любой. Обыск с понятыми, да еще в первый раз в жизни — событие малоприятное.

Понятые — сосед и соседка пенсионного возраста — всем своим видом показывали гордость за возложенную на них миссию. А еще на их лицах читалось: «Натворил дел Димка. Такая серьезная «контора» зря к