Танцующие наяды - Наталия Николаевна Антонова

— Полина? — приподнял правую бровь Наполеонов.

Нонна кивнула.

— Она сама вам об этом сказала?

— Нет. Но я видела, как она смотрит на Пашу.

— Вы могли ошибаться на ее счет, — выразил сомнение следователь.

— Могла, — легко согласилась Нонна. — Просто мне кажется, что Павел нравился всем женщинам.

— Абсурд! — не выдержал Наполеонов.

— Умом я понимаю вашу правоту, но сердце так не считает, — сказала Нонна.

— Ладно, оставим ваше сердце в покое и задействуем рассудок.

— Чем вам может помочь мой рассудок? — грустно спросила Нонна.

— Я надеюсь, что он поможет вам ответить на несколько моих незамысловатых вопросов.

— Давайте попробуем, — согласилась девушка.

— У Павла Гусинкова, насколько мне известно, обеспеченный отец, может, поэтому на него западают девушки?

— Нет. — Нонна встряхнула волосами, и ее каштановые кудри разлетелись в разные стороны. — У Павла с отцом натянутые отношения. После смерти матери Паша даже уходил из дома, но потом вернулся к отцу.

— То есть Павел жил в отцовском доме?

— Сначала да, потом его отец женился и отселил сына в купленную специально для него квартиру.

— То есть Гусинков-старший все ж таки не бросил младшего на произвол судьбы и обеспечил квартирой?

— Это, скорее всего, только потому, что Паша не ладил со своей мачехой.

— Это он вам рассказал?

— Да, сказал, что его мачеха — зараза.

— Отличная характеристика для женщины, — пробормотал следователь. — Она немолода?

— Думаю, как раз наоборот. Хотя я ее никогда не видела.

— Мне тут администратор сказал, что дядя Павла Гусинкова в клубе как-то скандал устроил.

— Ну да, дядя его, Валерий Фролович Коржов, грозил Павла утопить.

— Неужели? — насторожился следователь.

— Это давно было, — сказала Нонна.

— Обещал и не утопил? Или все-таки утопил, — Наполеонов посмотрел на девушку.

— Нет, это не он, — решительно сказала Нонна.

— Не подскажете, за что дядя так осерчал на племянника?

— Из-за Ксении!

— Кто это? — изобразил непонимание Наполеонов.

— Это дочка Коржова, Павлу она двоюродная сестра. Дядя считал, и в общем-то правильно считал, что Ксюхе в ночном клубе делать нечего. Тем более она тогда несовершеннолетней была.

— Зачем же Павел ее приводил сюда?

— Девчонка попросила, а он не смог ей отказать.

— Не смог или не захотел? — уточнил следователь.

— Может, и то и то, — пожала плечами Нонна.

— Вы сказали, что дядя грозил утопить племянника?

— Я же вам говорю, что это было не всерьез и давно! — занервничала Нонна. Она не хотела, чтобы у кого-то были неприятности из-за невзначай слетевших с ее языка слов.

— Как давно это было?

— С полгода уже прошло.

— Нонна, — Наполеонов решил подвести итог беседе, — вот вам моя визитка. Если вы или Полина вспомните что-то интересное, позвоните мне.

— Хорошо, — кивнула девушка. — Я могу идти?

— Можете. И Полину прихватите с собой. Ордынский уже всех остальных отпустил.

— До завтра?

— Думаю, что клуб закроется как минимум на неделю. Да и Зоя в больнице. Как же вы будете танцевать вдвоем?

— Не знаю, — ответила девушка и ушла.

Глава 4

Наполеонов тоже покинул кабинет администратора. Он переговорил с оперативниками, которые ничем порадовать его не смогли.

— Как всегда, — сказал Ринат Ахметов, — никто ничего не знает.

— Угу, — поддержал его Дмитрий Славин, — а другие недоумевают, кому понадобилось убивать Гусинкова. Да и вообще непонятно, как он прошел в клуб, ведь охранник утверждает, что он его не впускал после того, как парень ушел из клуба в первый раз.

— Камеры отсмотрели?

— Только за вчерашний и за сегодняшний день.

— И что на них?

— Гусинков приходил вчера. Охранник это подтвердил. Павел сказал ему, что Зоя Селиванова назначила ему свидание в клубе. Охранник усомнился, но пропустил его. Прошло какое-то время, Зоя не пришла, и Гусинков покинул клуб.

— Точно покинул?

— Точно. На камере видно, как он уходит.

— И сегодня он не приходил?

— Нет.

— Чудеса! — воскликнул следователь. — Теперь только остается ждать, чем порадует после вскрытия Шахназаров. А пока надо бы съездить к родителям Павла. В смысле к отцу и мачехе, сообщить скорбную новость.

— Можно позвонить, — тихо сказал Аветик, — пригласить на опознание.

— Можно, — согласился Наполеонов, — но не нужно.

Гусинковы жили в элитном доме с консьержкой, которая поначалу воспротивилась пропуску следователя без предупредительного звонка хозяевам квартиры.

Наполеонов тяжело вздохнул, повернулся к оперативнику и проговорил:

— Налицо оказание сопротивления правоохранительным органам при исполнении. У нас есть камеры свободные?

— А как же, — радостно откликнулся Ринат, — место для дамочки имеется.

— Какая я вам дамочка! — взвизгнула консьержка.

— Точно, капитан, она гражданка. Будем производить задержание. Наручники у вас при себе?

— А как же! — заверил его Ринат.

— Итак, — начал следователь.

— Да идите куда вам надо! — закричала не на шутку перепуганная женщина. — Никто вам не чинит препятствий! Просто я должна соблюдать инструкции.

— Не вздумайте звонить, — Наполеонов кивнул на внутренний телефон, — враз в каталажке окажетесь.

— Не буду я никуда звонить, — пролепетала консьержка, поверившая в то, что ее могут посадить в обезьянник. Она видела подобные сцены в многочисленных сериалах по телевизору, и при одной мысли, что и она может оказаться на месте киношной героини, у нее пробегал мороз по коже. Так что пусть холеная хозяйка гусинковских апартаментов сама с полицией разбирается. У нее и прав больше, и язык хорошо подвешен.

Дверь квартиры Гусинковых долго не открывалась. Наполеонов уже собрался было начать наяривать по ней кулаком, но тут-то она и распахнулась.

— У вас в квартире что, слышимость плохая? Мы уже… — начал было следователь, но умолк на полуслове.

На пороге стояла сногсшибательная платиновая блондинка с по-лисьи длинными зелеными глазами. При первом же взгляде на нее у Наполеонова отпала челюсть.

Заметивший эту досадную оплошность оперативник Ринат Ахметов тихонько шепнул ему на ухо:

— Товарищ капитан…

— Чего тебе?

— Челюсть… — только и ответил Ринат.

Следователь сердито зыркнул в его сторону. Потом достал свое удостоверение и развернул его перед глазами блондинки. Для этого ему пришлось привстать на цыпочки.

— Следователь, Александр Романович Наполеонов, — представился он и кивнул в сторону Рината: — Оперативник, капитан Ахметов. Представьтесь, пожалуйста, и вы.

Блондинка лениво повела наливными, как яблоки, плечами. При этом с них сползла ткань полупрозрачного пеньюара. Мужчины сглотнули слюну.

— Янина Аркадьевна Гусинкова, — почти что пропела роскошная женщина.

— Вам знаком Павел Геннадьевич Гусинков? — как можно строже спросил Наполеонов главным образом для того, чтобы унять дрожь в коленях. И тут, к счастью, ему вспомнилась Фаина Георгиевна Раневская, примеряющая забавную шляпку и произносящая при этом: «Красота — страшная сила!» Наполеонов невольно улыбнулся. Охватившая его оторопь