Исправительный дом - Никки Френч

и отправилась в наш магазин. По утрам там всегда полно народу, да к тому же подъезжает школьный автобус, так что у кассы образовалась очередь. Рядом стоял Роб Кумбе, но я с ним не разговаривала и ни о чем не спорила. Рассчиталась за молоко и пошла домой завтракать.

Несколько секунд Табита молчала, думая, о чем рассказывать дальше.

– Знаете, вообще все это довольно бессмысленно, – сказала она. – Это был самый обычный, ничем не примечательный день, когда я не убивала Стюарта Риза. Я вернулась домой, сварила себе кашу и не убивала Стюарта Риза. Потом я пошла искупаться и не убивала Стюарта Риза. И когда я вылезла на берег, то тоже не убивала Стюарта Риза.

– Мисс Харди, будьте любезны отвечать на заданный вам вопрос, а не повторять заявление защиты! – прервала ее судья.

– Извините меня, миледи, – ответила Табита, в глубине души благодарная Мандей за то, что та вовремя остановила ее. – Моя беда в том, – продолжила она почти умоляющим тоном, обращаясь к присяжным, – что я не могу помнить все, что происходит со мной изо дня в день. Ну, например, я скажу, что на обед у меня тогда была яичница-болтунья – но я помню это только потому, что я ем ее постоянно. Иногда, правда, я варю себе суп из крапивы… Вот что я точно могу вам сказать, так это то, что день тот был для меня одним из самых поганых. Обычно после купания мне становится лучше, но тогда даже это не помогло. Еще я помню, что видела доктора Мэллона и викария Коглан, и, как мне кажется, мы общались довольно спокойно и доверительно. Большую же часть дня я провела у себя дома. У меня было несколько дел по работе, но в основном я лежала на диване. Лень было даже чаю себе заварить или почитать что-нибудь…

Говоря все это, Табита словно бы слушала себя со стороны. Ей казалось странным, что она стоит посреди зала суда и все остальные смотрят на нее. И хоть бы одна мысль, о чем говорить дальше!

– Но как бы то ни было, – продолжила она, – вечером ко мне пришел Энди Кейн. Он хотел помочь мне с ремонтом в доме, но я была не в настроении. А потом случилось то, что случилось. И я оказалась здесь…

Табита снова остановилась, не имея никакого понятия, что ей говорить дальше. «Надо было продумать свою речь заранее», – подумала она.

– Жаль, но я не могу предоставить вам твердое доказательство своей невиновности. Я и сама не знаю, как оно должно выглядеть. Однако мне не хотелось бы, чтобы вы подумали, будто я пытаюсь замести следы и отделаться какими-то формальными фразами. С другой стороны, вы можете подумать, будто я сама ставлю себя в невыгодное положение перед вами. Но нет, видит бог, я всегда так поступаю. И, черт меня побери, это все, что я могу вам сказать!

Табита спустилась было с трибуны, но ее остановила судья Мандей:

– Подождите, мисс Харди. Теперь нужно заслушать мнение стороны обвинения.

Табита выругалась про себя – она совсем забыла о формальности.

Тут поднялся Саймон Брокбэнк с озабоченным лицом.

– Постараюсь быть кратким, – сказал он, сунув руки в карманы брюк. – Я не хотел бы испытывать ваше терпение, поэтому хочу просто прояснить пару моментов. Вы только что сказали, что полиции стало известно о ваших отношениях со Стюартом Ризом из-за поступившего анонимного письма. Этот факт достоин пристального внимания. Письмо было отправлено потому, что вы сами не стали заявлять в полицию о случившемся?

– Понятия не имею, зачем его вообще написали.

– Но вы сами ведь не сообщали в полицию о том, что произошло?

– Нет.

Тут лицо Брокбэнка приняло озадаченное выражение. Он издал какой-то фыркающий звук, будто наконец нащупал признание вины. Табите также показалось, что она уже на грани. Она подумала было заявить протест, но, заранее обсудив такую возможность с Микаэлой, вовремя остановилась. Микаэла советовала ей отвечать на все вопросы как можно короче. «Не давай ему возможности разговорить тебя», – посоветовала она.

– Присяжные прослушали запись ваших объяснений в полицейском участке, – продолжал Брокбэнк. – И все прекрасно помнят, что именно вы отвечали на вопросы полицейских офицеров. Однако тут есть один нюанс. Вы не заявили тогда о своей невиновности. Отчего?

– Вы просто не представляете, что тогда было, – сказала Табита медленно, покачивая головой, словно разговаривая сама с собой. – Вам не понять, если вы не испытали хоть раз подобного. В тот момент я не отдавала отчета в своих словах и действиях.

– Может, потому что именно вы убили Стюарта Риза?

– Нет, только потому, что я обнаружила его труп в своем доме, – ответила Табита зазвеневшим голосом. – И тогда я думала, что именно меня и считают виновной.

– Но ведь вам нужно было лишь заявить о своей невиновности. Почему вы не сделали этого?

– Говорю вам – я вообще тогда ничего не соображала!

– Вот именно, – с расстановкой произнес Брокбэнк, как бы смакуя каждое слово.

Со стороны могло показаться, что он тщательно обдумывает следующий вопрос, но Табита была уверена, что его речь заранее подготовлена.

– У меня есть лишь один вопрос к вам, – продолжал Брокбэнк. – Откровенно говоря, вы много рассказали о том, что нам вовсе и необязательно знать, но как только речь зашла о сути, то вы сразу словно язык проглотили. Это не кажется вам странным?

Он сделал паузу и посмотрел на присяжных. Затем перевел взгляд на Табиту. От этого у нее что-то сжалось внутри. О чем она умолчала? Какую ловушку подготовил ей обвинитель?

– Вот вы упомянули о том, что к вам пришел Эндрю Кейн. Но ничего не сказали об одной важной детали, какая явствует из его показаний. Он говорил, что, когда собрался зайти в ваш сарай за строительными материалами, вы попытались помешать ему. Значит, вам было известно, что там находится труп мистера Риза и Кейн непременно обнаружит его до того, как вам удастся от него избавиться. Это же очевидно, как я уже говорил. Что вы на это скажете?

– Но я его не останавливала!

Брокбэнк изобразил на своем лице удивление:

– То есть вы хотите сказать, что мистер Кейн лгал перед судом и дал ложные показания полиции?

– Я не препятствовала ему. А просто сказала, чтобы он не выходил из дома.

Брокбэнк тяжело вздохнул. Нехороший это был вздох.

– Хорошо, мисс Харди. Я переформулирую мой вопрос. Почему вы просили его не выходить из дома?

– Знаете, – ответила Табита, – когда я обращаю свой взгляд вспять, то вижу