Если хочешь знать… - Лариса Павловна Соболева

– Вы с Феликсом поезжайте, а я домой смотаюсь, сын приболел, с ним надо побыть. Сообщите, как только Полина или кто-то другой даст знать.

– Тимка заболел или близнец? – осведомился Феликс.

– Тимка. Поехали? Даниил, не отставайте от моей машины.

Павел высадил Феликса у его автомобиля, тот сел за руль и поехал следом за Даниловым.

Анжела босиком и на цыпочках подобралась…

…к спальне для гостей на первом уровне послушать. Опять Дракула притащился, Бобик не повел его в комнату отдыха, там стало холодно, пожадничал на отопление потратиться, батарей маловато. Впрочем, Анжелу интересовало, о чем треп идет. Начало она пропустила, карлик Бобик частенько зовет ее, мол, принеси то да принеси это. Вот и бегает Анжела, как гончая, не до прослушки тут, но вызовы закончились. Она прильнула ухом к дверной щели, нормально слышно, хотя старались два негодяя говорить тихо, но оба срывались. Она включила диктофон, приложив динамик к щели, Дракула отчитывал карлика:

– А так мы не договаривались! Нет-нет, я на ваши мокрухи не подписывался и не подпишусь.

– Клянусь молодой женой, сам не знаю, кто подсунул отраву Данилову. Я ничего не знал и не знаю…

Анжела не могла не отметить клятву ядовитым шепотом:

– Мной клянется, лживый козел! Ну, погоди, образина, я тебя заставлю рыдать горючими слезами.

– Засунь свои клятвы… сам знаешь куда! – тем временем огрызнулся Дракула. – Нашли дурака! И я, как пацан сопливый, повелся на твои уговоры, но ты не все рассказывал. Теперь баста, даже не подходи ко мне, сидеть будете без меня.

– Ты что такое говоришь! – возмутился Акулич. – Чего ради мы будем сидеть? Что за чушь с бредом, что за… Ты куда? Погоди…

Словно лань, большими и длинными прыжками Анжела отскочила от двери и очутилась на противоположной стороне гостиной, как будто только вошла. Дракула, идя к выходу, бросил в нее уничтожающий взгляд и проследовал мимо.

– Бобик, что здесь произошло? – войдя в спальню, спросила она растерянно. – Ильин выскочил, как бешеный, что ты ему сделал?

– Отвали, дура, без тебя тошно. И посуду унеси.

– Ой, подумаешь…

Она собрала посуду, вся не поместилась, двинула к выходу, заметив, что Акулич стал звонить. Мигом отнесла поднос и вернулась, а карлик все пытался дозвониться, безрезультатно. Собирая остатки посуды, сказала:

– Бобик, посмотри, что с бачком в туалете, я же просила… Плиз!

Он кинул трубку на столик и отправился в туалет, а она приложила палец к смартфону и, как ни в чем не бывало, ставила чашки с вазочками на поднос. Едва муж скрылся из виду, Анжела достала из кармана халата свой смартфон и сфотографировала контакты, продвинув их пальцем, сфоткала еще раз. Напевая, отправилась на кухню, чтобы переправить посуду в посудомойку.

Никита, попав в дом отца, не удержался от восторга:

– Ух, ты! Пап, здесь у тебя красиво, мне нравится.

Саша младшего брата осадил, не грубо, несколько лениво:

– Слышь, малой, вообще-то у нас мама пропала вместе Машей, а тебя дом чужой восхищает.

– Почему же чужой? – подошел к ним отец. – Это и ваш дом. Выбирайте комнаты наверху. Мою без труда определите, остальные три ваши на выбор.

Данилов излучал доброжелательность, особенно со старшим сыном надо осторожно действовать, в данном случае совет убитой жены в тему: приручить назад. По всей видимости, это будет непросто.

– По отдельной комнате? – засиял от восторга Никита.

– Конечно, – сказал добрый папа. – Но если вы хотите вдвоем спать…

– Я не хочу с ним жить, он мне дома надоел, – заявил Никита.

– Ты и жить здесь уже собрался? – бросил ему старший брат, садясь в кресло и беря со столика пульт, но, повертев его, положил назад.

А Никита во весь опор бежал по лестнице вверх, переступая через ступеньки, Даниил предложил и старшему отдохнуть наверху, тот скупо ответил:

– Не хочу.

– Пойду посмотрю, чем вас накормить…

– Лучше я, – поднялся Саша. – Есть хочется, а готовить я умею.

Можно сказать, сын выручил отца, Даниил совсем не расположен что-либо делать, с такими событиями свихнуться можно, да и насчет готовки он не очень, можно сказать, совсем не очень. Проводив сына на кухню, Даниил вернулся в гостиную, упал в кресло, во втором кресле полулежал, вытянув длинные ноги, Феликс, повернул к нему голову и молчал. Тот сам заговорил, но сначала достал телефон и положил его рядом:

– Ума не приложу, на какой козе к нему подъехать.

– К Сашке? Ни на какой. Будь самим собой, со временем все срастется.

– Раньше я злился на него, вот дурак. Сейчас понял, это лучшее, что у меня было и осталось, но потеряно.

– Не знаю, чем тебе помочь.

Потянулись минуты, каждый думал о своем, наверное, сокровенном, но раздался звонок, Феликс взял телефон, звонили ему:

– Ух, ты… Слушаю, Веник.

– Феликс, – услышали оба голос Вениамина, – я по поручению Терехова. Номер телефона Полины назови, Сорняк запишет. Если есть второй номер, то оба называй. Ребята попробуют найти местоположение Полины.

– Даниил, диктуй, – бросил в его сторону Феликс, протянув к нему трубку. – Я наизусть не помню.

Номер у Полины один, Данилов помнил его наизусть, продиктовал. Феликс поблагодарил и попрощался с Веней, снова расслабился на какое-то время, веки прикрыл, пару минут спустя вдруг заговорил:

– Все хотел спросить тебя… да не решаюсь, не мое ведь дело.

– Спрашивай, все равно ждем, так хоть время убьем.

– Очень хочется знать чисто из любопытства, вдруг пригодится, вдруг когда-то остановит от глупого шага. Скажи, как мужик мужику, чего тебе не хватало? Марина… она же как коробка для подарка, красивая и пустая, в ней чего-то главного не было, она старалась это главное изобразить, отсюда фальшь из нее лезла потоком. Причем все видно издалека, мне хватило понаблюдать за ней тайком именно издали, когда я раздумывал: помогать тебе или нет. На кого-то же надо опереться в таком непростом деле, посмотрел на твою Марину и понял, что опереться можно только на Зарубина. Потом мои чисто интуитивные ощущения подтвердились в видосах из банкетного зала и твоего кабинета. А Полина… вот так если поставить их вместе, внешне не хуже, может, нет в ней изящества и налета высшей масти, но, когда Зарубин одел ее, между прочим, в траур, какой она эффектной стала. И знаешь, что интересно? Шикарные шмотки высветили в ней то самое главное, которого не было в твоей Маринке, разодетой в пух и перья. Эффект лакмусовой бумажки случился. Как ты этого не замечал, если дело только в оболочке? Нет, наверно, Полина непокорная, с характером, она умная, что не все мужики любят, в общем, не идеал. Но это тыл, надежный и крепкий тыл, это два твоих пацана и девчонка, насколько я понял Полину, точно твоя, но мы проверим, чтоб уж знать наверняка. Пообщавшись с ней двадцать минут, понял, что на нее можно опереться. И Марина… ноль, полный ноль, одна внешняя оболочка без содержания. Точнее, содержание дерьмовое. Уф… чтоб я променял своего Вовку и Настю на какую-то картонную бабу – никогда.

– Думаешь, я этого не видел? – уныло промямлил Даниил. – Ай, ты и так все знаешь, но посыпаешь солью мою пробитую голову.

– Ну да, помню. Пять минут удовольствия и жизнь наперекосяк, пардон, в твоем случае целых пять дней и четыре года с гадюкой под боком. Тебе звонят!

Даниил взял смартфон и вскрикнул:

– Полина?.. Полина! Ты где, куда пропала?

Ее голос был ровным, без интонаций, но тусклым:

– Даниил… Тут с тобой… хотят поговорить…

– Кто?.. Алло!.. Полина!.. Кто хочет поговорить?.. Я не слышу!

– Я. Это я хочу, я.

– Шумаков? Ты?! – И Даниил закричал: – Ты дурак? Ты что творишь!

– Значит, так, без истерик давай, не люблю. Ты сейчас где?

Маленькая пауза, просто от волнения Даниил вспоминал, что должен говорить по инструкции Терехова, всего понадобилось несколько секунд.

– Странный вопрос… я в деревне, где ж еще быть. С сыновьями ждем Полину. Так она у тебя… Эмиль, что ты хочешь?

– Чтоб ты приехал в город, а куда, скажу позже. Учти, мне терять нечего, если нарушишь мои условия, твою дочурку и ее мать… ты уже знаешь, на что