Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

«Лорел снова там спит, — сказала Татьяна. — Из-за этого у меня такое ощущение, будто я работаю в комнате общежития».

«Ей нужно наладить свою жизнь», — сказал Рот. «Найти баланс между работой и личной жизнью».

«Я могла бы сказать вам то же самое», — сказала Татьяна, взглянув на часы.

«О, — сказал Рот, качая головой. — Я снова был с президентом. Он умудрился сказать несколько вещей, которые заставили меня встревожиться».

«Обычно так и бывает», — сказала Татьяна. «Могу ли я чем-то помочь?»

Рот покачал головой почти слишком нетерпеливо. «Нет, нет. Возвращайся домой. Уже очень поздно».

Она повернулась и ушла, а он остался на месте, наблюдая, пока не увидел, как она входит в лифт. Убедившись, что она ушла, он подошёл к дежурному офицеру и сказал, что его ни при каких обстоятельствах нельзя беспокоить. Затем он прошёл в свой кабинет – стеклянную коробку с видом на этаж управления, – запер дверь и методично задернул каждую из полудюжины жалюзи. Комната была оснащена самыми современными цифровыми и аналоговыми устройствами антинаблюдения ЦРУ – детекторами сигналов, глушителями частот, генераторами белого шума. В сверхсекретном здании на глубине сотен футов под землёй, само существование которого было засекречено, кабинет Рота представлял собой хранилище в хранилище. Это было, пожалуй, самое защищённое место на планете, оснащённое самым надёжным коммуникационным оборудованием из всех существующих. Никто не мог подслушать, что он собирался сделать.

Именно поэтому он и приехал туда. Ему нужно было сделать очень личный телефонный звонок.

Он снял трубку и набрал серию кодов, которые перенаправили номер через шестнадцать аналоговых телефонных станций в двенадцати странах, включая девять, у которых не было соглашений об обмене информацией с Соединёнными Штатами. Он подождал – соединение, казалось, длилось необычно долго, – и вдруг хриплый, гортанный русский голос нарушил тишину: «Да?»

Рот ответил по-английски: «У тебя дырявый корабль, Осип».

Последовала долгая пауза, после которой раздался тошнотворный голос Осипа Шипенко.

«Ах, друг мой, я уж было подумал, что ты обо мне забыл».

«Мы не друзья», — процедил Рот сквозь зубы.

«Ну же, Леви. Не будь таким. Ты же знаешь, что я нужен тебе так же, как и ты мне».

«Мне нужно, чтобы вы прекратили свою деятельность».

"О чем ты говоришь?"

«Здесь говорят о взаимодействии на высоком уровне».

« Взаимодействие ?» — спросил Осип, и то, как он это произнес, заставило это слово прозвучать как что-то непристойное.

«Ходят слухи, что у вас есть друг в Вашингтоне».

«Конкретно я?»

«В разведданных указан Тушонка. Президент сегодня вечером пригласил меня в свой кабинет, говорил: Тушонка то, Тушонка сё. Ты же говорил, что знаешь, как держать своё барахло под замком».

«Хм», — сказал Осип. «Это проблема».

Рот знал, что растущее влияние Осипа повлечёт за собой соответствующий рост его репутации, которую он десятилетиями успешно скрывал. Это усложняло ситуацию. «Вам нужно сплотиться», — сказал Рот. «Если Монтгомери об этом пронюхал, сколько времени пройдёт до Молотова?»

«Но у меня нет званий, Леви. Я никому не доверяю. Я ни с кем не работаю. Я достиг того, что имею, не благодаря друзьям».

«Просто укрепи свой корабль».

«Это была твоя идея встретиться. Я же говорил тебе, что в Ростове небезопасно».

«И я рассказал тебе, как нейтрализовать угрозу».

«Юрий Волга? Я его арестовал. Он ничего не знал».

«Не Волга», — сказал Рот. «Британский. Риттер».

«Риттер?»

«Да! Я отправила имя несколько дней назад».

«Ты это послал? Как?»

«Как ты думаешь?»

«Я этого никогда не видел. Мы, должно быть, пропустили».

«Я думал, что нет никакого «мы». Я думал, ты никому не доверяешь».

«Мне нужно будет это изучить».

«Твоя операция ставит нас под угрозу, Осип. Если ты не разберёшься со своими делами, мне придётся…»

«Куда ты собрался, Леви? На другую лошадь поставишь?» — рассмеялся Осип, и от этого смеха у Рота закипела кровь. Осип Шипенко был не просто самым влиятельным помощником в зверинце психопатов Молотова, но и человеком, лично стоящим за недавней бойней в посольстве США в Праге, а также за бесчисленными другими злодеяниями. Он был отвратительным для всего, что Леви Рот пытался построить всю свою жизнь. То, что Рот узнал об Осипе, тёмные стороны его прошлого, его отношение к подчинённым, к молодым женщинам, которые напоминали ему гувернантку его детства, — всего этого было достаточно, чтобы Рота стошнило. Леви Рот ненавидел Осипа Шипенко и всё, за что тот выступал.

Но угрызения совести, личные сомнения и угрызения совести – всё это Рот не мог себе позволить. У него была работа, неприятная работа, и он понимал, что не может полагаться на президента или кого-либо ещё в её выполнении. Если он хочет добиться успеха, если он хочет обеспечить безопасность страны, он должен делать то, что необходимо, в одиночку, когда это необходимо, без аплодисментов или одобрения коллег. И без их ведома. Если для этого ему придётся нарушить закон, он готов на это.

Закулисные сделки с кремлёвскими социопатами, если они и способствовали его целям, были лишь мелочью. Для Рота ставкой было выживание нации. Если Молотов сойдёт с ума, как предсказывали всё больше моделей, ему понадобится план, чтобы сбить Россию с пути, по которому она шла.

В ядерном противостоянии победителя быть не могло. Война между сверхдержавами невозможна. Именно из этого исходил Рот.

«Я не собираюсь делать ставку на другую лошадь, — сказал Рот. — Мне просто нужно, чтобы вы сосредоточились».

«Сосредоточься?» — спросил Осип. «Ты хоть представляешь, с чем я имел дело?»

«Вам нужно работать лучше».

«Он сходит с ума, Леви».

«Я знаю, что он проигрывает. Он начал войну, которую не сможет выиграть. Он вторгся во вторую по величине страну Европы зимой, с армией, которая была так ужасно…

недостаточно оснащенный, он не мог...

«Он казнит генералов».

"Что?"

«Сегодня утром он позвал меня во дворец, и что вы думаете, я там обнаружил? Десять с лишним наших самых влиятельных и важных военных лидеров, выстроившихся в ряд, словно банда преступников. Генералы, директора СВР и ГРУ, даже представители гражданского оборонного ведомства».

"О чем ты говоришь?"

«Ты и половины не знаешь. Достань спутниковые снимки Ново-Огарёво двухчасовой давности».

«Казни?»

«Расстрелял их на рассвете, Леви, словно он злодей из ковбойского фильма».

«На лужайке дворца?»

«Некоторые из них были женщинами. Он расстрелял их, как бешеных собак».

«Не говорите мне, что это оскорбило ваши тонкие чувства».

«Если ты не считаешь его сумасшедшим, скажи только одно слово, Леви,