Хэллоуин в книжном «Ленивые кости» - Дункан Эммелин

Я пыталась дорисовать в голове последние штрихи, чтобы из смазанного пятна получилась ясная картина.

— И ты больше не могла иметь детей?

— Когда меня заставили отдать мою малышку, я пошла камнем на дно. Еле окончила школу, и родители тут же меня выгнали. Какое-то время я валялась на диване, потом в итоге оказалась в Сиэтле. Но я занималась «самолечением». Попросту разрушала себя. Сначала в ход пошел алкоголь, потом вещества похуже. В остальном я тоже вела себя не очень умно, так что подхватила инфекцию. Я не знала, что из-за нее стану бесплодна. Узнала гораздо позже, когда снова взялась за ум.

Ее улыбка была полна печали.

— Я трезва и чиста уже двадцать лет. Умудрилась получить швейное образование. Даже обустроила этот магазин. Я не говорила мужу о прошлом, пока не пришли анализы на фертильность. Я стала ему противна. Он бросил меня и прислал документы на развод, не сказав ни слова. Везде меня заблокировал, но страница его второй жены открыта. У них двое детей. Он живет жизнью мечты, пока я хромаю в тени своей.

Руки Перл застыли.

— Я сделала все, чтобы найти свою дочь. Я зарегистрировалась на всех генеалогических сайтах и загрузила свою ДНК. Я делала все возможное, чтобы не скрываться, но мне не приходило от нее вестей.

— И после всего этого ты вернулась в Элиан-Холлоу?

Даже представить сложно такое возвращение.

— Я не сразу сделала этот выбор, но мой тогдашний муж получил работу в округе. Он подумал, что это очаровательный город и лучшее место, чтобы завести детей. А я поняла, к добру или к худу, что этот город — часть меня. Так что открыла магазин пряжи и не опускала головы, когда все остальное рухнуло. Но в этом городе моя дочь может меня найти. Уверена, в ее свидетельстве о рождении стоит Элиан-Холлоу.

— Ты пришла на выступление Рекса, но ушла рано, когда он не появился.

И Мэтт Левертон явно видел ее у лабиринта. Одноклассником, о котором он говорил, точно была Перл.

Перл наконец-то отложила вязание. Что-то в ней говорило о поражении, будто она отказалась от остатков надежды в своей жизни.

— Ты права. Я заглянула на выступление Рекса, но ушла, когда он не объявился. В итоге села вязать в тыквенном лабиринте. Там было так хорошо, тихо. А потом появился Ланс.

— И ты с ним схлестнулась.

— Помнишь тот вечер, когда Ланс пришел в паб? Ты ведь была там с Колби? Он притворился, что не узнал меня, и я ему попеняла. Он наконец спросил о нашей дочери, и я сказала ему правду: мои родители заставили меня отдать ее в другую семью. А он…

Перл обхватила себя руками.

— Он что?

— Ланс сказал, что это к лучшему. Что тогда я не годилась в матери и сейчас уж точно не стала лучше. Он говорил так самодовольно и отвернулся от меня, как будто я пустое место. Как будто я ничего не значила. Я была все той же глупой школьницей, которую он использовал и выбросил, как мусор. И я просто сорвалась. У меня в руках было вязание, я набросила леску круговых спиц ему на шею. А потом он упал на землю и не шевелился.

Перл взяла бутылку с водой и сделала глоток.

Я бросила взгляд на телефон, где шла запись.

— Зачем ты подложила карманные часы Ланса в мою сумку?

— Они лежали у меня в кармане кардигана, а твоя сумка была открыта. Мне нужно было от них избавиться. Я думала, что тебе хватит ума сунуть их куда-нибудь, где никто не найдет, ведь тебя подозревают в убийствах. Я очень хотела их оставить. Это семейное наследие — возможно, единственное наследство, которое моя дочь получила бы от Ланса.

Перл шагнула ко мне, и Джек громко зарычал.

Она отступила назад.

— Должен же быть способ как-то все уладить. По Лансу никто не будет скучать, а нераскрытые убийства случаются каждый день.

Да, но в этих убийствах полиция не подозревает меня. И каким бы ужасным ни был Ланс, как бы дурно он ни обошелся с Перл, он не заслужил смерти в лабиринте из сена. Огласки его мерзких поступков — да. Всеобщего презрения — да. Но не смерти.

— А как же Тейлор?

Перл покачала головой.

— Глупая девчонка. Она догадалась, что между нами с Лансом что-то было, и продолжала надо мной издеваться. Потом решила меня шантажировать, и это уже было чересчур.

— Ты оставила ее перед моим магазином.

— Не специально. Я не могла уснуть и пошла гулять. Ночью город такой мирный. Тейлор что-то снимала на телефон рядом с твоим магазином, и мы поспорили. Я не хотела ей вредить.

Впервые я почувствовала, что Перл мне врет.

— Как Тейлор могла тебя шантажировать?

— Видимо, Ланс что-то сказал: она утверждала, что у нее есть видео, на котором Ланс говорит, что у меня был давно потерянный ребенок. Она назвала меня жалкой. Но я сказала, что ей бы на себя посмотреть, и она надо мной посмеялась.

Видимо, из-за этого смеха Перл и сорвалась.

— И у тебя просто случайно оказались с собой лишние круговые спицы, когда ты столкнулась с Тейлор? — спросила я.

— Я всегда ношу с собой все для вязания.

Еще одна ложь, ведь у Перл было свое мнение по поводу того, как хранить круговые спицы, чтобы гибкий тросик не перегнулся. А использовать инструмент для рукоделия, предназначенный для создания чего-то нового, для убийства — непозволительное нарушение кодекса вязальщиц.

— Ты должна сдаться полиции, Перл, — сказала я.

Она покачала головой.

— Мы можем притвориться, что этого разговора не было.

Перл снова шагнула ко мне, и Джек зарычал.

Тут зазвенел колокольчик над дверью, и, когда я повернула голову, Перл рванула мимо, толкнув меня в витрину. Мотки пряжи взлетели в воздух, а она побежала к двери.

Джек залаял, когда Перл попыталась выбежать наружу — но столкнулась с какой-то бедной женщиной, которая только что вошла, и ударилась головой о косяк. А потом упала лицом вниз.

Набирая 911, я посмотрела на рассыпанные мотки оранжевой и черной пряжи, а потом на женщину, в которую врезалась Перл. Та выглядела смущенной. Она отошла назад и прислонилась к диванчику.

Перл застонала. Я попросила оператора прислать полицию и скорую. Джек стоял, глядя на Перл. Когда она дернулась, он зарычал. И Перл застыла — то ли без сознания, то ли от страха.

Я сидела на диванчике в «Колдовской нити», а пара офицеров полиции в форме выводила Перл в наручниках из магазина. У нее на лбу была ссадина, но приехавшие врачи скорой не очень ей впечатлились. Все же я была готова поспорить, что полицейские отвезут ее в приемное отделение — на всякий случай.

Я даже не знала, как себя чувствовать. С одной стороны, мне было жалко Перл. Раны ее прошлого не исцелились, и я поверила, что она сорвалась.

Но это не оправдывало ее нападение на Тейлор.

И она спрятала карманные часы в моей сумке. Каким был бы ее следующий шаг? Анонимный звонок в полицию?

Ко мне подошел детектив Уитлок. Он выглядел уставшим, но я подозревала, что он чувствовал облегчение. Смертность из-за убийств в Элиан-Холлоу в этом году просто взлетела, но хотя бы раскрываемость была стопроцентная.

Мой водоворот эмоций оттеняло легкое самодовольство. Я была права все это время. Ланса догнало его прошлое. Если бы Перл не сунула его часы мне в сумку, я бы не сложила воедино все улики и не сообразила, что она сделала.

— Я помогла вам раскрыть убийство, — сказала я.

Конечно, я была далеко не всем довольна, легкая нотка гордости придала мне уверенности. Как будто мир снова обрел смысл.

— Давайте без самоуверенности, — ответил детектив Уитлок и сел на диванчик рядом со мной. — Мы нашли в телефоне Тейлор видео с Лансом и Перл: Перл настаивала, что ей надо поговорить с Лансом за пределами паба. Когда он проигнорировал ее и ушел, Перл сказала, что он пожалеет, что снова ее бросает. Тот же инцидент засняла камера наблюдения паба. И у Тейлор была запись, на которой Ланс говорил, что у Перл, скажем так, проблемы.

Я не стала указывать, что раскрыла дело без этих записей.

— Поэтому Перл была в моем списке на допрос. И нами получены записи пятничного вечера с камер из соседних кварталов, мы их еще анализируем. Кадры вокруг вашего магазина оказались неполными, они не исключали Перл. Мы знали, что она была рядом, когда умерла Тейлор. Когда мы нашли кадры, как вы и ваш огромный белый пес уходили из центра, то не увидели, чтобы кто-то, похожий на вас, возвращался.