Зловещий шепот - Барбара Фритти

– хлоп! – и закрывался. Бросал на меня недовольные взгляды, часто поворачивался спиной и исчезал на несколько недель.

– Я так не делал.

– Нет-нет, делал – много раз. Вот и сейчас тоже. Ты пустил меня к себе, а теперь отталкиваешь прочь.

– Не похоже, чтобы прежде ты хотела остаться, – сухо заметил он.

– Почему ты так говоришь?

– Ты была с Джонни.

– Я не стану переписывать историю. Да, какое-то время я была увлечена Джонни. Мы оба это знаем. Но он никогда не имел отношения к нам с тобой. Никогда нас не разлучал. Ты закрылся от меня задолго до того, как появился Джонни. Когда я снова увидела тебя в старших классах, когда мы снова встретились, я была счастлива, потому что вернулся мой друг, чудесный парень, на которого я могла положиться, с кем могла дружить. Так мне казалось… Но так было совсем недолго. Потом ты снова исчез. Мои отношения с Джонни начались как раз во время твоих долгих отлучек.

– Так, значит, это я виноват во всем?

– Я не это имела в виду. Просто я рассказываю тебе о том, как я видела тогда наши отношения.

Он мрачно смотрел на нее и, казалось, хотел что-то сказать, но не решался произнести те слова.

– Давай не говорить сейчас об этом.

– Почему?

– Потому что я хочу, чтобы случившееся только что между нами повторилось еще, еще и еще. Не думаю, что этот разговор приведет нас туда.

– Я убеждена, что нам пойдет на пользу, если мы разъясним наши прошлые недоразумения. Давай будем полностью честными друг с другом.

– Полная честность, значит? – простонал он.

– Да. И сейчас мы не будем обсуждать твою ненависть к брюссельской капусте, хотя, думаю, я смогла бы убедить тебя, что она непременно тебе понравится, если ты попробуешь ее по моему рецепту.

– Я пробовал всякую, – упрямо буркнул Нейтан.

– Ладно. Давай вернемся к более важным темам. Я знаю, что ты не одобрял многое из того, что я делала в те годы. И знаю, что отчасти заслуживаю это. Я действовала импульсивно, опрометчиво ныряла в отношения, лишь бы не быть одной. Я очень боялась тишины, молчания. Иначе у меня было слишком много времени на разные мысли, на стрессы, на сознание того, как мне плохо.

– Бри, я знаю про твое тяжелое детство.

– Меня терзало одиночество, – сказала она, ощущая глубинную ноющую боль воспоминаний. – Мне всегда казалось, будто я живу одна на острове. Вокруг меня были люди, но они были не со мной. Я хотела чувствовать себя частью чьей-то жизни, но не была никому нужна. Моей семье уж точно, а семьям, куда меня определяли, нужны были только деньги.

– Мне жаль, что у тебя все было так плохо.

– Не нужно меня жалеть. Не твоя это вина. Да, по сути, тут нет ничьей вины вообще. Просто я родилась у матери, которая была не создана для этой роли. А потом я только ухудшала ситуацию, потому что пошла по ее стопам, выбирала никчемных парней, делала те же ошибки, забеременела, хотя не смогла бы вырастить ребенка. Я была глупой и безрассудной, и ты видел, что я приближаюсь к краю пропасти. – Она помолчала. – Ты был зеркалом моих неудачных решений. Достаточно мне было взглянуть на твое лицо, и я понимала, что иду куда-то не туда. Но я, кажется, ничего не могла с собой поделать.

– Неужели я действительно был таким занудой? – спросил он спокойным тоном.

– Да, особенно в последний год перед моим отъездом. Вот почему мы вообще перестали общаться. Я не хотела видеть по твоим глазам, что я делаю все неправильно. А ты наверняка не хотел смотреть, как я качусь под гору. Твои моральные устои всегда были выше, чем мои.

– Неправда, – резко возразил он. – Ты уже говорила об этом, и это не так.

Она удивилась, почему он внезапно так озлился.

– Что не так? Разве не из-за этого ты отвернулся от меня? Разве не из-за этого мы перестали дружить? Ты не хотел общаться с такой сумасшедшей, как я.

– Нет. Причина не в этом – ну, не только в этом. – Он нахмурился и покачал головой.

– Тогда в чем? – спросила она, когда он не стал продолжать. – Что я не поняла или пропустила?

Он встал со стула, подошел к окну и стал глядеть в ночь.

Неожиданно она спохватилась и спросила себя, чего она добивается. В ней зашевелились опасения, но отступать было поздно. Что там было в его голове, что он утаивал? Ей нужно было это услышать.

Она встала и подошла к нему.

– Нейтан, скажи мне.

Он повернулся к ней, и в его глазах была мука.

– Что такое? – удивилась она. – Что я такого сказала?

– Ты ничего не сказала.

– Тогда почему у тебя в глазах такая боль?

– Я никогда и никому не говорил об этом, – выдавил он.

– О чем не говорил? – Ее беспокойство усилилось.

– О том, что случилось.

– Тогда расскажи мне, – решительно сказала она. – Расскажи сейчас.

– Я отдалился от тебя тогда не потому, что не одобрял твои поступки. Нельзя сказать, что я с ними соглашался, но у меня была гораздо более эгоистичная причина. Я не хотел лгать тебе.

– Лгать мне? – Теперь она ничего не понимала. – Объясни мне, Нейтан. Ты говоришь какими-то загадками. Зачем тебе пришлось бы мне лгать?

Он скрестил на груди руки, словно защитился броней.

– Потому что мы ничего не утаивали, когда дружили. Мы были честными и откровенными друг с другом. Иногда до жестокости честными. Для нас не было запретных тем.

– Это было так замечательно. Именно этого мне потом больше всего не хватало. Так почему тебе пришлось отгородиться от меня?

– Из-за секрета.

– Какого секрета? – спросила она, удивленная его словами.

– Он касался моего отчима.

У Бри все похолодело внутри. Она знала, что его отчим был жутким негодяем. Значит, и секрет Нейтана должен быть жутким.

– Ты можешь рассказать мне сейчас? – нерешительно спросила она.

– Когда моя мать вышла замуж за отчима, мне было десять лет, а Джози восемь. Мама думала, что он заменит нам нашего умершего отца. Но нам достался монстр. Мы оказались в ловушке, из которой не могли выбраться. У матери не было силы воли, чтобы уйти от него. Она была убеждена, что мы должны каким-то образом уживаться с ним. Поэтому и возвращалась к нему.

У Бри сжалось сердце. Теперь перед ней стояли глаза того маленького мальчика, который изо всех сил пытался защитить мать и сестру от зла, живущего рядом с ними.

– Я знаю,