Дурная кровь - Дженнифер Линн Барнс

Шейн перевел взгляд со значка Стерлинг на меня, потом обратно.

– ФБР решило присмотреться к Холланду Дарби? – По тону Шейна было ясно, что он старается не обольщаться надеждами.

Агент Стерлинг не стала спорить с его объяснением.

– А что за девушка была с вами? – спросил Шейн. – Она тоже из ФБР? Мне поэтому только что позвонил приятель и сказал, что она выясняет, как к ним вступить?

Девушка, которая была с вами. Я хотела узнать больше про Кейна Дарби. Но, похоже, не только я. Все дороги в Гейтере вели в доброжелательную местную секту, и мне не требовалось специального анализа, чтобы догадаться, кто из прирожденных попытается раскрутить эту зацепку.

В одиночку.

Глава 38

Ранчо «Безмятежность» походило не столько на ранчо, сколько на жилой комплекс, окруженный со всех сторон трехметровым забором. Агент Стерлинг припарковалась у главных ворот.

– Ждите здесь, – сказала она нам.

В этот момент она явно не слишком хорошо соображала. Лия была для Дина почти семьей. Прежде чем он успел взяться за ручку двери, я остановила его.

– Понимаю, – сказала я. – Лия сделала глупость, и ты не смог ее остановить. А теперь она ведет очень опасную игру с очень опасными людьми. Но тебе нужно успокоиться, потому что ты видел, как Дарби обошелся с Шейном. Он хотел, чтобы Шейн размахнулся и ударил, и он будет добиваться того же от тебя.

Власть. Контроль. Манипуляция. Вот на каком языке разговаривал Холланд Дарби. И я, и Дин знали этот язык слишком хорошо.

Дин напрягся всем телом, но заставил себя вдохнуть и выдохнуть.

– Лие было семь, когда ее мать вступила в религиозную общину, – хрипло сказал он. – Ее мать находилась в стране нелегально, и после всего, что она пережила, мужчина, который руководил общиной, казался ей спасителем. – Дин закрыл глаза. – Но для Лии он оказался кем-то иным.

Я представила, как Лия училась распознавать обман. Как Лия училась врать.

– Лия любит забираться повыше, – тихо продолжил Дин, – потому что ее мать позволила человеку, похожему на Холланда Дарби, держать ее в дыре в земле по нескольку дней. Потому что шестилетняя Лия была не из покорных. Потому что она не принимала прощения, когда его предлагали. Потому что она не каялась в своих грехах.

Дин заставил себя остановиться, но я усиленно пыталась осмыслить сказанное. В детстве Лия сошлась в поединке характеров с человеком, который разговаривал на языке власти, манипуляции и контроля. С человеком, который благосклонно предлагал прощение, если ты принимал, что твое спасение зависит от него. С того момента, как Лия увидела в городе этих людей, с того момента, как она прочитала про ранчо «Безмятежность», в ней тикала часовая бомба.

Власть. Контроль. Манипуляция. Лия знала, что подойти к Холланду Дарби в облике туриста – не сработает. Если появится ФБР, они только сомкнут ряды. Но если подойти к нему в облике потерянной души, которая ищет искупления?

Ты играешь в эту игру лучше, чем он. Ты узнаешь, что он скрывает. А если это обойдется тебе дорого – какой бы ни была цена, – так тому и быть.

– Я не собираюсь ни на кого замахиваться. – Дин изо всех сил старался не выглядеть как человек, который вот-вот даст волю своей темной стороне. – Но и оставаться в машине не собираюсь.

– Хорошо, – ответила я, когда лидер секты подошел к воротам, у которых ждала агент Стерлинг. – Потому что я тоже.

Глава 39

– Как я могу вам помочь? – Голос Холланда Дарби звучал приятно и спокойно, более властно и притягательно, чем у его сына.

Агент Стерлинг даже не взглянула на Дина и меня, когда мы подошли и встали у нее за спиной.

– Я пришла за Лией, – сказала она. Ее тон не предполагал возражений. Она просто констатировала факт.

– В этом я не сомневаюсь, – ответил Дарби. – Лия – очень необычная девушка. Могу я узнать, кем она вам приходится?

Холланд Дарби и агент Стерлинг стояли по разные стороны ворот, свободно опустив руки. Оба сохраняли каменное спокойствие.

– Я ее законный опекун. – Агент Стерлинг решила не церемониться. – А она несовершеннолетняя.

Если мы что и знали про Холланда Дарби, так это то, что он старательно держался в рамках закона. Слово несовершеннолетняя было для него криптонитом, и агент Стерлинг это знала.

Тебе не захочется расставаться с таким призом, но если ей нет восемнадцати…

– Уже три месяца, как нет. – Лия подошла и встала позади лидера секты. На ней была белая крестьянская рубашка и свободные белые штаны. Она была босая и с распущенными волосами.

– Лия. – Дин лишь произнес ее имя, но это слово было насыщено предостережением.

– Прости, – тихо ответила ему Лия. – Понимаю, это делает тебе больно. Понимаю, ты хочешь все исправить, вообще все исправить, но это невозможно, Дин. Не для такого человека, как я.

Специалист по лжи вплетает правду в обман. Лия могла произнести слова «для такого человека, как я» вполне правдиво.

– Я верю, что это возможно. – Холланд Дарби воспользовался возможностью, которую оставила для него Лия. – Для всех, Лия, даже для тебя.

Даже для тебя. В этих словах звучала нежность. Он уже подбирался к ней, уже пытался посеять в ее душе веру, что она ниже его, что она недостойна, но что он может поверить в нее, несмотря на ее непростительные грехи.

На мгновение Лия встретилась со мной взглядом. «Ты точно знаешь, что делаешь, – подумала я. – Он кукольник, которому нравятся сломанные игрушки, а ты знаешь, как сыграть разбитую, сломанную куклу».

Агент Стерлинг почти наверняка увидела это так же отчетливо, как я, но она совершенно не собиралась позволять человеку, за которого она отвечала, вести эту игру.

– Лия, у тебя есть два варианта. Первый – ты сваливаешь отсюда в следующие пять секунд. А второй? – Агент Стерлинг шагнула вперед. – Второй тебе не понравится.

Лия – что для нее было неудивительно – поняла, что это утверждение правдиво. Я ожидала, что она продолжит провоцировать агента Стерлинг и дальше. Но вместо этого она отступила.

Уязвимая. Сломленная. Слабая.

Холланд Дарби поднял руку.

– Я попрошу вас следить за тем, как вы говорите. – Он встал перед Лией, заслоняя ее от Стерлинг. – Это простое место, и мы живем по простым правилам. Уважение. Безмятежность. Принятие.

Агент Стерлинг несколько секунд смотрела на него, а потом сунула руку в задний карман – за