Танцующие наяды - Наталия Николаевна Антонова

— Даже если их уже нет в живых?

— Даже.

— А во-вторых, мне хотелось бы получить свежие факты.

— То есть узнать, как ведет себя мачеха утопленника после смерти пасынка?

— И после попадания супруга в больницу. Она должна понимать, что у нее велик риск потерять его.

— А может быть, она только и ждет этого.

— Вот после того как ты проследишь за ней, мы и обсудим все версии.

— То есть общение с детективом не входит в ваши планы?

— Ну почему не входит, — ответила она. — Просто сначала нам нужно выследить любовника Янины, если он у нее имеется. А потом выкупить компромат на Гусинкову у детектива.

— Уговорили.

Мирослава рассмеялась.

— Вообще-то это и есть твоя работа, — напомнила она.

— А кто будет готовить и вообще хозяйство вести? — проворчал он с шутливым недовольством.

— Этим всем займется дед Пыхто, — весело ответила она. — А я помогу тебе перетаскать посуду на кухню.

— Ни-ни! — воскликнул Морис так громко, что она испуганно отскочила от стола.

— Что случилось-то?

— Ничего, — ответил он. — Просто я думал, что вы заметили, из какого сервиза мы пили чай.

— Из красивого, — ответила она спокойно.

— И не только! Это настоящий китайский фарфор! Через него все просвечивается, как сквозь папиросную бумагу!

Мирослава пожала плечами. На самом деле она прекрасно помнила, что этот сервис Морис привез из одного из своих отпусков. Она сразу догадалась, что сервиз дорогой. Заметила она и то, что он выставлял его на стол, только когда они ужинали вдвоем. Берег.

— А если ты сам его расколотишь? — спросила она с нескрываемым интересом.

— Не расколочу, — заверил он ее и добавил ворчливо: — Надеюсь, у вас есть еще какие-нибудь дела на сегодня.

— Это надо понимать так, что ты выставляешь меня из собственной столовой?

— Никуда я вас не выставляю. Можете сидеть здесь сколько хотите.

— Спасибо, отец родной, — насмешливо проговорила Мирослава. После чего схватила со стола чашку с блюдцем и понесла на кухню.

У Мориса перехватило дыхание, он зажмурил глаза. Прислушался. Ничего не произошло. Мирослава вернулась за новой порцией посуды. А ему стало стыдно. «Чего я, действительно, трясусь над этим сервизом. Ну и что, что он коллекционный и стоит огромных денег! Ведь я люблю Мирославу. И если ей так угодно, то пусть все переколотит, лишь бы была со мной».

Мирослава, в свою очередь, тоже мысленно корила себя: «И чего я взялась трепать ему нервы? Ну дорожит он этим сервизом, хочет сам его переносить и мыть, и пусть себе на здоровье. Все, — решила она, — больше не буду таскать эти плошки. Только чинно пить из них чай за столом».

— Морис, ты не сердишься на меня? — спросила она, когда сервиз был вымыт и убран в шкаф.

— Нет! — быстро вырвалось у него. — А вы на меня?

— Нисколько, — ответила она, подошла и чмокнула его в нос: — Мир?

— Мир.

Глава 15

На следующий день с утра Морис все-таки спросил:

— Давайте уточним, кто нас кормить будет?

— Мы вроде бы сами едим, — решила отшутиться Мирослава.

— Чтобы что-то съесть, нужно это приготовить, — не оценил ее шутки Морис.

— Ладно, — отмахнулась она. — Кто первый приходит домой, тот и готовит.

— Тогда готовить придется вам, — одарил он ее насмешливым взглядом.

— Это еще почему?

— А потому! До которого часа я должен опекать Янину Аркадьевну?

— Ну, скажем, часиков до восьми или до прихода домой ее мужа.

— Тогда включите логику! — усмехнулся он.

— Включаю…

— Во сколько я приеду домой, если из города смогу выехать только в восемь вечера?

— Поздно, — приуныла Мирослава.

— Так что извлекайте из закромов свой фартук, — распорядился Морис.

— Ты же знаешь, что у меня нет никакого фартука, — фыркнула она с высокомерным видом.

— Хорошо, так и быть, я одолжу вам свой, — расщедрился он.

— Обойдусь без фартука!

— Хозяин — барин, — пожал плечами Морис.

Перед тем как выйти из дома, он спросил:

— А что вы собираетесь приготовить на ужин?

Мирослава вздохнула и ответила:

— Заеду в какой-нибудь магазин, куплю котлеты и пожарю их.

Морис поморщился:

— Не вздумайте делать этого!

— Да? — озадачилась она. — Уж не хочешь ли ты…

Он перебил ее:

— Котлеты лежат в холодильнике. Вам остается их достать и приготовить.

— А где ты их взял? — спросила Мирослава.

— Прокрутил мясо, которое было у нас в морозилке, и сделал котлеты.

— Но когда ты успел? — удивилась она.

— Тогда, когда вы с Доном вчера улеглись спать.

— Морис! Я обожаю тебя!

— Спасибо. Надеюсь, что картошку вы сами начистите.

— С этим я, пожалуй, справлюсь. — Ее губы дрогнули в ироничной улыбке.

— Варить поставите, когда я вам позвоню, что выехал из города.

— Слушаюсь, мой господин и повелитель. — Она сложила руки на груди, демонстрируя смирение.

— Надо еще посмотреть, кто у нас тут повелитель, — ответил он.

— Не ворчи.

Он хмыкнул и проговорил:

— Я пошел.

— Угу. Я тоже скоро поеду.

Благодаря раннему времени Морис без пробок добрался до дома Гусинковых, и, выбрав место, где его машина не бросалась в глаза, а самому ему прекрасно был виден выход из подъезда, он осторожно въехал в промежуток между кустами жимолости и сирени. «Придется припарковаться здесь», — сказал Миндаугас автомобилю. «БМВ» согласно мигнул фарой и замер на месте.

Мирослава выехала из коттеджа позже, путь ее также лежал в город. Она решила побеседовать с уборщиком клуба «Наяды» Василием Максимовым и набрала номер его телефона, находясь недалеко от дома парня.

Судя по всему, Василий спал, так как откликнулся он далеко не сразу, а когда включил связь, то промычал что-то маловразумительное.

— Здравствуйте, Василий Дмитриевич, — проговорила Мирослава. — Извините, если разбудила вас.

— Ничего, — пробормотал он, — чего там. А здрасте! Вы кто?

У Мирославы на языке вертелось «дед Пыхто», но она настроилась на серьезный лад и представилась:

— Я детектив, Мирослава Волгина. Не могли бы вы уделить мне с полчаса вашего драгоценного времени?

— Мог бы, — неожиданно для нее сразу согласился он, подумал минуту и спросил: — А следователь с вами?

— Нет.

— А где он? — искренне удивился Василий.

— В следственном комитете, — ответила Мирослава.

— А… — протянул Василий и неожиданно сообщил: — А то я уже привык к нему.

«Даже сроднился», — подумала Мирослава с иронией и спросила:

— Насколько я понимаю, вы, Василий Дмитриевич, сейчас дома.

— Ага, дома я. Но только я Вася, — вздохнул парень.

— Вася?

— Ну да, не надо называть меня Василием Дмитриевичем.

— Не буду, — пообещала Мирослава. И спросила: — Я к вам или вы ко мне?

— В каком это смысле? — буквально оторопел парень.

— В том, что у нас два варианта. Либо