Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

"Хорошо."

«После этого создай дистанцию. Не звони мне из его отеля. Не звони мне оттуда, где он слишком близко».

«А позвонить вам?»

«То же самое. Воспользуйтесь таксофоном. Позвоните в «Сен-Рояль». Спросите пентхаус».

«Хорошо», — сказала Ада. «А теперь? Когда я повешу трубку, куда мне идти?»

«Затаитесь. Держитесь подальше от тех, кто может вас узнать. Исчезните».

"Хорошо."

«Как тебя и готовили».

"Понятно."

«Проверяйте карту каждый час. Адрес будет там».

«Хорошо», — сказала Ада.

«И убедитесь, что вы не создадите след, ведущий ГРУ к Саше. Будьте осторожны. Будьте осторожны. Вы единственный, кто будет знать, где он».

"Я понимаю."

«Ладно, Ада. Я повешу трубку. Удачи».

«Спасибо, — сказала Ада и уже собиралась повесить трубку, когда добавила:

"Ждать."

"Что это такое?"

«Как мне тебя называть?»

«Зовите меня Татьяной», — сказала женщина, и связь прервалась.

OceanofPDF.com

24

Саша Газинский был человеком, пережившим в жизни утрату. Ему было пятьдесят пять, он был худым, с седыми волосами и непослушной седой щетиной на щеках и подбородке. При жизни его жену часто принимали за его дочь. Она умерла при родах их дочери Наташи, а теперь Наташу принимали за его внучку.

Сашу это не смущало. Он ни на кого не производил впечатления. Он жил двумя вещами: работой и дочерью. Ни то, ни другое не было помехой его внешности.

Он посмотрел на Наташу через кровать. Она крепко спала, измученная дорогой. В комнате было тепло, и прядь волос прилипла к её лбу. Он протянул руку и положил её на спину, чувствуя, как она дышит. Он бы умер тысячу раз, чтобы спасти её.

Они остановились в недорогом отеле в Сохо, где принимали оплату наличными. Они прилетели накануне вечером последним рейсом Finnair из Хельсинки. В Хитроу он снял с карт столько денег, сколько смог – больше тысячи фунтов – а затем выбросил бумажник, мобильный, iPad Наташи и их паспорта. Из аэропорта они поехали на метро в центр Лондона, трижды пересаживались и вышли на станции Oxford Circus.

Саша был не в себе. Он ничего не знал о тактике ГРУ и о том, как от неё ускользнуть. Он знал лишь, что у него есть нечто ценное, что он может обменять. Если бы ему удалось скрыться от глаз достаточно долго, чтобы заключить сделку с американцами, Наташа была бы в безопасности.

Он мог бы пойти прямо в посольство, он думал об этом, но знал, что это слишком опасно. Это место находилось под постоянным наблюдением.

Как только он приблизится к нему на расстояние в полмили, ГРУ узнает об этом. И даже если он проникнет внутрь, что тогда? Никто там не имел ни малейшего представления, кто он такой. Они увидят на улице оборванного русского с портфелем в одной руке и девятилетней дочерью в другой. Не совсем то, к чему их приучили. Зачем им его слушать?

Почему они поверили его словам? Он не прошёл бы дальше вестибюля, а если бы и прошёл, то попал бы в комнату для допросов без окон, где изложил бы свою позицию какому-то равнодушному, низкоуровневому аналитику ЦРУ, не имевшему никакого представления о ситуации, не знавшему о российской программе создания оружия и не имевшему никаких полномочий, чтобы заключить с ним сделку. Без предварительного уведомления ЦРУ, без высокопоставленного представителя, готового принять его, риск получить отказ был слишком велик.

И что потом? Он выйдет прямо из парадного входа посольства, прихватив с собой Наташу, а внизу лестницы их заберёт кучка головорезов из ГРУ.

Единственный способ оказать какое-либо влияние, единственный способ встретить человека, понимающего ценность того, чем он собирается торговать, заключался в том, чтобы он заложил основу.

На это требовалось время, а также необходимо было объяснить суть дела Татьяне Александровой, прежде чем он приблизится к посольству.

Он ломал голову, пытаясь представить себе все способы, которыми ГРУ могло бы найти беглеца, одного в гостиничном номере без мобильного телефона, кредитной карты, без электроники. Он не мог придумать ни одного, но знал, что они существуют. В ГРУ существовали целые подразделения, специализирующиеся на подобных вещах. Он не собирался недооценивать их.

Самая уязвимая точка наступит сразу после того, как он выйдет на контакт с американцами. Сейчас, насколько он мог судить, он и Наташа были единственными живыми людьми, знавшими, где они находятся. Когда он расскажет Татьяне, их будет трое. И кому она расскажет? Как быстро будет расти круг? Насколько осторожным будет каждый из его членов?

Насколько он был уверен, что никто в ЦРУ или посольстве в Лондоне не был в кармане у Кремля?

Это был момент риска, момент крайней опасности, но какой у него был выбор? Он приехал в Лондон, чтобы заключить сделку с ЦРУ, получить защиту ЦРУ. Если он не мог им доверять, план уже провалился.

И какой был план? Просто оставаться незамеченным достаточно долго, чтобы заключить сделку. Он не думал, что соглашение будет трудно достичь, особенно после того, как ЦРУ раскусит, кто он такой. Он мог предоставить им всю кремлевскую программу супероружия, все детали конструкции, все технические новшества, все недостатки и уязвимости. У Саши были чертежи, схемы, тысячи гигабайт технических данных и аналитических материалов. Новое оружие было ужасающим, но Саша был одним из немногих, кто точно знал, насколько оно несовершенно. Их технологии содержали так много уязвимостей, что под руководством Саши американские военные могли легко разработать контрмеры, которые делали любое из них совершенно непригодным к использованию.

Какова была стоимость лечения одного ребенка по сравнению с этим?

Лечение одного невинного ребенка.

Если они возражали против Саши, а он понимал, как это может произойти, то всё было в порядке. Они могли делать с ним всё, что хотели. Они могли посадить его в тюрьму за нарушение всех существующих на планете конвенций по ядерному оружию. Они могли публично судить его. Они могли использовать его в своих политических целях. Он говорил всё, что им было нужно. Он признавал себя виновным в любом преступлении. Он дискредитировал бы Кремль и его программу создания оружия Судного дня до посинения. Он даже позволил бы им бросить себя на растерзание на Лубянке, если бы они этого хотели.

Лишь бы они забрали Наташу. Она была всем, что имело значение. Она была всем, что когда-либо имело для него значение.

Он сделал для неё всё, что мог. Она получила самое лучшее лечение, какое только могла предложить Россия. Саша был ценен для правительства, его роль