Человек с одним из многих лиц - Макдоннелл Куив

— Что? — переспросил Фил.

— Ты давно знаешь Пола?

— Целую вечность. Мы жили вместе в домах, когда были маленькими.

— В домах?

Лишь произнеся это вслух, Бриджит сообразила, что, возможно, допустила невероятную бестактность. Но Фила вопрос нисколько не смутил.

— В детских домах. Мы жили в одном из них в Бланше, затем нас разделили ненадолго, но потом снова вернули, но уже в тот, что недалеко от Парнелл-сквер. В Бланше было здорово, пока Барри Доддс не попытался устроить пожар и этим все испортил. Такой козел этот Доддси!

— Похоже на то.

— Господи, ага, — кивнул Фил. — Однажды, когда я спал, он сунул мою руку в ведро с теплой водой, чтобы заставить меня описаться. Но ничего не вышло — ему помешал Пол. На следующее утро, когда Доддси зашел в ванную, то же ведро упало ему на голову. Пол был ужасно хитрым, когда дело касалось таких штук.

— Значит, вы двое долго жили вместе?

— Пока тетушка Линн и дядя Пэдди не взяли меня к себе. Наверное, мне повезло… Блин! — внезапно воскликнул Фил, развернувшись к Бриджит всем телом. — Как думаешь, она теперь выгонит меня из дома?

Бриджит подняла брови, пытаясь понять, шутит он или нет.

— Ты что, до сих пор живешь со своей тетей?

Фил посмотрел на нее такими глазами, будто она дала ему пощечину.

— У нее есть кабельное телевидение… Кабельное… телевидение! — произнес он с нескрываемым благоговением.

— А что случилось с семьей Пола? — спросила Бриджит.

— Это долгая история. Его мама, благослови ее Господь, была родом с севера. Она часто ошибалась в жизни и вот однажды влюбилась в британского солдата и, так сказать, с ним слизнула.

— Ты хотел сказать, «улизнула»?

Немного подумав, Фил покачал головой.

— Да нет, я почти уверен, что это называется «слизнула». Ну, в любом случае они уехали в Англию — кажется, в Манчестер. Там родился Поли, но его мама так и не сумела там прижиться. Случились какие-то неприятности или что-то в этом роде. В общем, из Англии они переехали в Дублин в надежде, что так будет проще, но без толку. Его мама, если честно, была немного…

Фил покрутил пальцем у виска и кивнул с таким важным видом, будто только что сделал узкоспециализированное медицинское заключение.

— Линн говорила, у нее была маньячная депрессия.

— Маниакально-депрессивный психоз?

— Что? — переспросил Фил.

— Неважно.

— В общем, ее постоянно мотало туда-сюда. То она твой лучший друг, то вдруг — раз! — и становится злобной. В конце концов, я думаю, отец Пола этого не выдержал и ушел. И больше о нем никто ничего не слышал.

— А его мама?

Фил покачал головой.

— Ей становилось то лучше, то, наоборот, хуже, поэтому Пол стал жить в детском доме. Иногда она навещала его и все повторяла: «Мы будем жить вместе. Мы уедем в Америку. Папа вот-вот вернется…» Но потом она уезжала, и всё. А как-то раз она приехала к нему и просто начала петь во всю глотку. За это другие мальчики облили Пола мочой. Ему часто приходилось драться. В конце концов его мама попала в аварию, — Фил сделал паузу, чтобы перекреститься. — На похоронах были только я, Пэдди, Линн и Пол. Ну и Банни, конечно.

— Банни? — удивилась Бриджит.

— Ага.

— А кто он такой на самом деле?

Фил посмотрел на нее слегка шокированно, словно был не в силах понять, как можно не знать Банни Макгэрри.

— Ну ты даешь, он же типа шериф Дублина. А еще он главный тренер команды по хёрлингу в клубе Святого Иуды. У него, конечно, есть помощники — пара копов и какой-то учитель из Финтана, — но, вообще говоря, это его любимое детище. Через него проходят все. Несмотря на то, что это худшая юниорская команда по хёрлингу в Дублине.

— Худшая?

— В целом да. Но опасная, надо сказать. Слышал, это самая наказываемая команда в лиге. Банни — мастер поорать, но не очень силен в тактике. Единственный хороший состав в возрасте до двенадцати лет, который он воспитал, был наш. За все эти годы — и до, и после — только мы чуть не выиграли первый приз. И выиграли бы, если бы не Поли.

— Он что, напортачил во время матча?

— Нет, он никогда не портачил. Видела бы ты его в деле. У него был настоящий талант. Даже в двенадцать лет он мог без проблем забросить штрафной с сорокаметровой отметки. Мы играли грязно, соперники мстили. В итоге Пол набирал очки, и мы выигрывали. Это была примитивная тактика, но она всегда работала.

— И что же случилось?

— А то, что Пол не стал играть в финале. Они с Банни сильно поссорились.

— Из-за чего?

— О, ужасная вышла история. В школе же проводят всякие тесты, да? После них кому-то из нас уделяли особое внимание: мне, Доддси, Коньку и еще некоторым. Нам назначали дополнительные уроки с этой милой дамой за то, что мы… ну… умственно отсталые. По крайней мере до тех пор, пока Доддси не попытался сжечь класс. Тот еще придурок.

— Пол тоже ходил на эти уроки?

— Господи, нет. Ему дали пройти другие тесты. Я случайно об этом узнал, когда заглянул в его сумку, ведь он ничего не говорил. В общем, про него написали, что у него айкью как у гения и всякое такое.

Бриджит перевела взгляд на мужчину, осторожно выбиравшегося из бассейна, одна рука которого была забинтована, а другая отчаянно цеплялась за трусы, с трудом сохранявшие целомудрие.

— А потом появилась приятная пара… Они были этими, как их… лекторами! Из Голуэя. Они говорили, что хотят взять его к себе, причем по всем правилам. Они были друзьями женщины, которая делала тесты. Это было чертовски необычно. Как правило, тех, кому больше десяти лет, уже никто никогда не усыновляет. Это было здорово, в общем-то, но потом…

Фил сделал паузу ради драматического эффекта.

— Что потом?

— Вмешался Банни. Они приходили, приходили, а потом вдруг перестали приходить. Представь, как Поли это воспринял. Он стал винить Банни во всем. Он решил, что Банни не хочет, чтобы он переезжал, — из-за клуба Святого Иуды. В итоге Поли ушел из команды прямо перед финалом. На игре нас раскатали в блин. Это была настоящая бойня, но Поли так и не вернулся.

— Господи, — пробормотала Бриджит. — Этот Банни затаил злобу из-за дурацкой игры в хёрлинг?

— Ну… — Фил смутился. — Не совсем так. На тебе что, микрофон?

— А? С чего бы это мне…

Звук удара кулаком по толстому стеклу, разделявшему бассейн и стойку администратора, заставил их обернуться. За стеклом стоял Пол, похожий на мокрую крысу. Кажется, он оделся, даже особо не вытершись. До Бриджит вдруг дошло, что кроме плавок у него не было и полотенца. Это могло показаться комичным, но выражение лица Пола отнюдь не располагало к веселью.

Он стал бешено махать Бриджит и что-то бормотать.

Не нужно было обладать IQ гения, чтобы сообразить, что это значит.

Надо срочно бежать.

Глава двадцать девятая

Детектив-инспектор Джимми Стюарт пребывал уже даже не в раздражении.

Раздражение осталось не более чем счастливым воспоминанием. Злость уплывала прочь в зеркале заднего вида. Теперь его настроение достигло состояния раскаленной ярости. Прижав телефон к уху, он слушал размеренный ритм гудков вызова, перекрывавший белый шум проливного дождя. Сердце бешено колотилось в груди. Он стоял по щиколотку в траве, когда на него вдруг обрушился неистовый ливень. Теперь следует ждать внезапных наводнений. Они заполнят все выпуски новостей. Он покинул кабинет так быстро, что забыл взять пальто. Костюм никак не защищал от дождя, быстро превратившись в тяжелые промокшие тряпки, липнувшие к телу. Стюарт подергал мокрую рубашку, чтобы дать коже хоть немного подышать. Под ней он чувствовал прижатый к груди медальон Святого Михаила — покровителя полицейских. Заплаканная мать подарила его в первый же день его работы на улицах. Со своим братом Томом — дядей Джимми — она не разговаривала потом пять лет. Она так и не простила ему, что он не устроил ее младшего сына на работу в «Гиннесс».

Уилсон стоял чуть впереди, наполовину освещенный фонариком Стюарта, и бросал на него укоризненные взгляды. Очевидно, он считал происходящее очередным способом поиздеваться над юным новобранцем. Стюарт взял его с собой не только потому, что он был единственным членом недавно собранной оперативной группы, которому он мог доверять, но и из-за того, что скромный опыт Уилсона не позволял ему задавать вопросы, куда они идут и почему.