Человек с одним из многих лиц - Макдоннелл Куив

Фил нахмурился и снова побарабанил пальцами по столу.

— Нет. Сегодня пятница. Она на водных танцах.

Глава двадцать шестая

Детектив-инспектор Стюарт запыхался.

Ему пришлось одолеть три лестничных пролета, что никак не способствовало улучшению настроения. Пройдя несколько последних ступенек, он сделал усилие, пытаясь не выглядеть усталым, но мокрая от пота рубашка, прилипшая к телу, говорила об обратном. В прежние времена он поднялся бы по этой лестнице бегом. Так, по крайней мере, ему хотелось верить.

Через сорок две минуты после того, как Стюарт сделал свой «запрос», Куинн позвонил ему и попросил встретиться на лестнице. Этот небольшой перебор в духе «рыцарей плаща и кинжала» ясно показывал, что Куинн по-прежнему ничего не смыслил в конспирации. Два человека встречаются на лестнице для непринужденной беседы? С таким же успехом Куинн мог поднять над головой неоновую вывеску «Занимаюсь мутными делишками». Впрочем, Стюарту было плевать — до «золотых часов» ему осталось всего пять дней. Сейчас его интересовал результат.

Если Стюарт и вспотел, то это было ничто по сравнению с Куинном, который метался взад-вперед по лестничной площадке, как страдающий от ломки наркоман. Бегающими глазками парень наблюдал, как старик преодолевает последние ступеньки. Куинну явно не помешало бы потреблять поменьше кофеина.

— Когда ты предложил, — тяжело дыша, произнес Стюарт, — встретиться на лестнице, я решил, что ты имел в виду нижний этаж… а не верхний.

— Это что, подстава? — выпалил Куинн.

— Подстава? — ухмыльнулся Стюарт. — Я уже сказал, что ни хуя не знаю ни про какие подставы. Можешь меня пытать, — он посмотрел на потное недоуменное лицо молодого человека и вздохнул. — Серьезно? Ты не смотрел «Бешеных псов»?

— О чем ты говоришь?

— Неважно, — ответил Стюарт, покачав головой. — На хрена мне тебя подставлять?

— Чтобы отомстить.

— Не льсти себе, Куинн. Ну, случилась у нас небольшая ссора, с кем не бывает? Ты хоть представляешь, сколько людей по-настоящему выбесили меня за сорок один год службы в полиции? Если бы я хотел отомстить, то ты занял бы свое место в списке — где-то между идиотом, неспособным починить кофеварку, и клептоманом, который постоянно таскает мои йогурты из холодильника.

— Может, тебя привлекли к расследованию по делу Райана и ты должен вытянуть из меня улики?

— По-твоему, мне больше заняться нечем в последнюю рабочую неделю? Чтобы после стольких лет безупречной службы меня запомнили Иудой? Приди в себя, Куинн. Твой дружбан Райан насрал в почтовый ящик бывшей жены. На него и так улик достаточно. А теперь… У тебя есть что рассказать или мне придется спустить тебя с лестницы?

Куинн слегка отстранился.

Ростом он был полтора метра с кепочкой, поэтому Стюарт, несмотря на близость седьмого десятка, был вполне уверен, что сумеет его одолеть. Не то чтобы ему хотелось устраивать драку, но не будет ничего плохого, если Куинну покажется наоборот.

— Короче, все это дело пахнет очень подозрительно. Телефон Малкроуна выключен, но аппарат Конрой определился.

— И?

— В том-то и странность. Он здесь.

— Здесь? — переспросил Стюарт. — Может, она пришла ко мне.

— Нет, не в смысле «прямо здесь» — на противоположной стороне парка.

— Твою налево… Это все? Господи, Куинн, Феникс-парк — самый большой городской парк Европы… кажется. Это совпадение, причем не особенно великое. Боже, да ты параноик!

— Да неужели? — Куинн вызывающе выпятил подбородок. — Тогда объясни мне вот что. Я вошел через приложение «Локатор» на ее устройстве, получил доступ к сетевым ресурсам и случайно «наткнулся» на пароль.

— Я ничего не понял, но продолжай.

— Как так получилось, что кто-то другой определял ее местоположение за тринадцать минут до меня?

Стюарт не ответил ни слова, поскольку уже бежал вниз, перепрыгивая через две ступеньки.

Глава двадцать седьмая

Однажды в корзине «Три за пять евро» Пол нашел замечательную книгу о том, как работает ум. Одна из глав была посвящена так называемому «эффекту прожектора». В сущности, мы все переоцениваем внимание, которое обращают на нас другие люди. Пол знал, что в целом это правда. Однако теперь, стоя в бассейне с плотно забинтованной правой рукой, которую он аккуратно упаковал в полиэтиленовый пакет, и изо всех сил цепляясь левой рукой за трусы, он понимал, что внимание других людей — это не плод его воображения. Кажется, он действительно стал местной звездой.

«Водные танцы», как поэтично выразился Фил, на самом деле оказались аквааэробикой. Тетушка Линн посещала занятия в банях Святого Винсента два раза в неделю — во вторник утром и в пятницу вечером. Группа занимающихся женщин заняла большую часть неглубокой стороны бассейна, оставив для заядлых пловцов свободными две дорожки с левой стороны. Вся остальная глубокая зона досталась компании старшеклассников, которые пытались резвиться и шалить в той мере, в какой это было возможно под бдительным оком спасателя. Как правило, им не удавалось разойтись как следует, но в этот раз внимание спасателя оказалось полностью прикованным к чудаку с перевязанной рукой, который упорно брел через весь бассейн. Моментом немедленно воспользовался один из пятнадцатилетних оболтусов, получив жизненно важные ощущения от удачно подвернувшейся под руку девичьей груди.

Женщина-администратор спросила, как Пол собирается плавать с перевязью. Он солгал ей, сказав, что пришел по совету физиотерапевта тренировать мышцы ног после «пережитой аварии». Полчаса назад это казалось отличной идеей. Пол решил, что в таком положении Линн точно будет вынуждена с ним поговорить — хотя бы ради того, чтобы от него избавиться. Ведь после занятий ей будет слишком легко от него удрать. К тому же раздетый вид вызывает доверие — если она вдруг разделяет семейную подозрительность по отношению к подслушивающим устройствам.

Все это, конечно, при условии, если его не вышвырнут отсюда раньше. Быстро утрачивающие структурную целостность дешевые зудящие трусы, которые он использовал вместо плавок, превращали задачу в гонку со временем. Поэтому Пол тщательно сосредоточился на достижении того, что, по его мнению, могло сойти за водную прогулку в физиотерапевтических целях.

От резкой вони химикатов, которые в наше время подливают в бассейны, чтобы подкрашивать мочу, у Пола щипало глаза и горел нос. Медленно шагая по краю мелководья к группе аквааэробики, он слышал зычный голос инструктора, подававшего команды: «Выше ноги, дамы!», «Почувствуйте растяжку!» Всего в группе было около дюжины женщин. Со спины Пол не мог определить их точный возраст, но догадывался, что большинству перевалило за сорок. Плавательные шапочки на головах делали их еще более трудноразличимыми. Однако, обойдя женщин сбоку, он мгновенно заметил Линн Неллис. И если другие женщины всего лишь ощутили неловкость от присутствия Пола, то Линн стала мертвенно-бледной.

Пол угловато махнул перевязанной рукой, как бы говоря «Мне подойти к тебе или…», чтобы у окружающих создалось впечатление, будто они старые друзья, встретившиеся по счастливой случайности. Лицо Линн посерело еще больше, она мотнула головой в сторону противоположного конца бассейна. Пол побрел туда по диагонали, в то время как Линн быстро извинилась перед «мистером Аквамускулом», выбралась из строя женщин и пошла Полу наперерез.

Когда пути их пересеклись, они остановились. На лице Линн под фиолетовой купальной шапочкой застыла натянутая улыбка.

— Хули ты тут делаешь? — прошипела она сквозь стиснутые зубы.

— Я тоже рад тебя видеть, тетушка Линн, — ответил Пол, стараясь говорить непринужденно и без конфронтации.

— Какая я тебе на хрен тетушка?

В общем-то, она права. Честно говоря, и Филу она была не тетей. Она была его троюродной сестрой. Линн и ее муж Пэдди взяли Фила к себе, когда ему исполнилось одиннадцать, и воспитали как родного. Но прежде Фил с Полом вместе сменили несколько детских приютов. Кажется, Фил стал испытывать неловкость по отношению к Полу после того, как его усыновили, словно ощутив «вину выжившего». Пол был совсем не против. В доме Линн и Пэдди он провел довольно много времени, и они всегда были ему рады. Пол догадывался, что лишь отчасти они сочувствовали странному маленькому сироте, но в основном принимали его, потому что Филу было непросто заводить новых друзей. Почти ежедневно Фил возвращался из школы со значительно большим количеством синяков, чем можно было объяснить даже его крайней неуклюжестью…