Стормберги - Лиза Марклунд

мастерской по изготовлению ключей назывался «Фиалка» – вероятно, с отсылкой к песне Ульфа Педера Ольрога. Построен, должно быть, еще в 1960-е годы. С другой стороны торгового центра находились продуктовый супермаркет и алкогольный магазин из той же эпохи. Здание, напоминающее молельный дом какой-то церковной общины, превратилось в мечеть.

Поездка на поезде до Хеллефорснэса заняла тринадцать минут. Еще восемь понадобилось Викингу, чтобы дойти до улицы Нюбблегатан.

Когда он позвонил в дверь квартиры Эрлинга Стормберга, ему открыли буквально через несколько секунд.

В дверях стоял худой мужчина с живыми глазами и пышной седой шевелюрой. Джинсы с коричневым поясом, клетчатая рубашка. Он был очень похож на Густава, своего старшего брата, но более стройный и складный. Дядюшке было восемьдесят два, но выглядел он моложе своих лет. Он окинул Викинга с головы до пят внимательным взглядом.

– В последний раз, когда я тебя видел, ты еще лежал в пеленках, – сказал он, повернулся и вошел в квартиру. – Хочешь кофе?

– Нет, спасибо, – ответил Викинг, снимая куртку. – Можно мне воды?

Старик зашел в кухню, налил воды в стакан и поставил на стол. Остался стоять, прислонившись к столешнице у мойки, пристально разглядывал гостя.

– Так вот каким ты стал, – проговорил Эрлинг. – И что ты хотел узнать?

Говорил он с мелодичной интонацией, характерной для выходцев с севера. Викинг сел за стол, оглядел кухню. В ней царили чистота и порядок. Квартира, похоже, была трехкомнатная.

– Ты живешь один? – спросил Викинг, отхлебывая глоток воды.

Эрлинг кратко кивнул.

– Маргарета умерла в 2004-м.

– Грустно слышать, – сказал Викинг. – Мама умерла этим летом. От ковида.

– Я видел объявление о похоронах, – ответил Эрлинг. – Соболезную. Я хорошо относился к Карин.

Стало быть, он следит за тем, что происходит в Стентрэске, – хотя прошло столько лет.

– Я вырос, считая Густава своим отцом, – начал Викинг. – Только после смерти мамы я узнал, что мой отец – совсем другой человек.

Он выждал несколько секунд, отпил еще пару глотков.

Эрлинг молчал, только провел рукой по невидимой щетине на подбородке.

– В последний год я сильно болел, – продолжал Викинг. – Перенес рак. Это заставило меня задуматься о жизни и ее быстротечности. Для меня не травма, что у меня другой отец, я никого ни в чем не хочу обвинять.

Эрлинг откашлялся.

– У тебя были близкие отношения с отцом? С Густавом?

– Разве кто-то был с ним близок? – спросил Викинг. – Кроме Ларса-Ивара?

На этот раз дядюшка улыбнулся, хотя улыбка получилась кривоватая и вскоре исчезла.

– Не помню, когда я догадался, что он не интересуется женщинами, – проговорил Викинг. – Лет в двадцать, наверное. Вы знали об этом?

– Он так и остался с Ларсом-Иваром? – спросил Эрлинг.

Викинг кивнул.

– И они постоянно проводили время в домике у водопада Тэльфаллет?

Да, так оно и было.

Глаза у Эрлинга сверкнули.

– А тебе известно, кто его построил?

Нет, над этим Викинг никогда не задумывался.

– А разве он не всегда там стоял?

– Его построил Большой Нильс, – ответил Эрлинг. – Весной 1962 года.

– Человек, который меня зачал, – произнес Викинг.

Эрлинг снова кашлянул. Подумал немного.

– Хорошо сказано, – заключил он наконец.

– Можешь рассказать, кто он такой?

Эрлинг расправил плечи.

– Хочешь шоколадный бисквит? Я тут стряпал.

– С удовольствием, – ответил Викинг.

Дядюшка достал шоколадный бисквит, чернику, взбитые сливки, тарелки, нож и две чайные ложки. Отрезал два больших куска, щедро посыпал черникой, украсил взбитыми сливками и поставил все это на стол.

Бисквит оказался безумно вкусным.

– Ты сам его испек?

– Не говори это с таким скепсисом.

Однако Эрлинг с довольным видом ухмыльнулся себе под нос.

– Стало быть, тебя интересуют Лонгстрёмы? – спросил он.

Викинг кивнул, не переставая жевать, отрезал себе еще кусок.

– Они пришли в Лонгвикен, когда на реке Турнеэльвен прекратилась добыча железной руды. К тому моменту Стормберги уже обосновались на южном берегу залива.

– Но ведь это вроде бы до конца не установлено? – произнес Викинг, однако Эрлинг пропустил его комментарий мимо ушей.

– Поначалу все шло неплохо, но вскоре два семейства схлестнулись из-за земли: кто имеет право скосить траву на болоте Кальмюрен или нарубить себе дров на горе. Иными словами, кому принадлежит земля.

– Хотя на самом деле она принадлежала саамам? – вставил Викинг.

– Мой дедушка, которого тоже звали Викинг, родился на том дворе. Он женился на Саре – одной из лонгстрёмских дочерей. Мою сестру назвали в честь нее.

– Так у вас еще была сестра? – спросил Викинг. – У меня сложилось впечатление, что вас было трое братьев.

Лицо Эрлинга помрачнело, он перевел взгляд на кухонное окно.

– Сара была самой старшей. В моих воспоминаниях она была просто ангелом, излучала свет. Она нянчилась со мной, когда я был маленьким.

Он бросил на Викинга быстрый взгляд.

– Да, понимаю, звучит чересчур сентиментально. Но у меня осталось о ней такое представление.

– А что с ней случилось?

Эрлинг сглотнул, какое-то время сидел молча.

– Папа выдал ее замуж за Большого Нильса. Ради примирения между семьями. Сара не хотела.

Викинг охнул.

– Безумие какое-то. Как он мог так поступить?

– Папа уговорил ее. Вражда между двумя родами должна быть погребена навечно, так он сказал. Расписал, как хорошо это будет – для всех. Она сможет жить в большом богатом доме, неподалеку от семьи. Так что они поженились. Была пышная свадьба, на которой гуляло пол-Калтиса. Но потом она все никак не могла забеременеть. Большой Нильс был в ярости, хотя выражал это своим хитрым, изуверским способом. Говорил, что ему нужен наследник…

Эрлинг шумно сглотнул.

– Часто она ходила вся в синяках. Однажды он сломал ей руку. Не раз и не два она сбегала через залив домой, к нам. Но папа всегда отсылал ее назад. В конце концов она все же забеременела. Но тут Большому Нильсу взбрело в голову, что она ему изменила. И однажды она упала с лестницы в гостиной и сломала шею. Он ужасно злился на нее за то, что она умерла.

– Упала с лестницы? – переспросил Викинг.

– По этому поводу есть разные мнения.

Эрлинг отодвинул от себя блюдо с пирогом.

– А потом он женился на Ингрид Нильсон из Видселя. Она была прекрасна, как утренняя заря. У них родился мальчик, и Нильс был доволен. После этого он отделался от жены.

– Отделался?

– Рассказал всем, что она сошла с ума, заблудилась в лесу и замерзла насмерть. По весне ее нашли у водопада Тэльфаллет, заледеневшую и без одежды. Думаю, он просто отвез ее туда и оставил.

– Но зачем? – изумился Викинг.

Эрлинг пожал плечами, продолжая смотреть в окно.

– Кто знает, чем она ему не угодила? А сын у него уже был.

– Карл, – сказал Викинг.