Баоцан Золотой Цикады - Ольга Михайлова

влияние на приму, по окончании арии нашёл в себе смелость спросить красотку Ши, что же они будут делать на премьере? Кто будет петь мужскую партию? Ши вздохнула.

Неожиданно рядом со сценой раздался голос.

— Может быть, я попробую, красавица Ши?

Ши Цзинлэ резко обернулась. У сцены стоял высокий худой юнец в чёрном халате с молотком в руках. Лицо его, лишенное и капли грима, было весьма красивым, но это не главное. Оно было ей знакомым, и Ши несколько секунд молча оглядывала наглого красавца-подмастерье, который решил, что может петь, а не сбивать декорации.

За спиной девицы послышался шепот музыкантов.

— Это же победитель турнира мечников… Ученик Ван Шанси…

— Да, это же Фэн Цзиньчэн! Золотая Цикада…

Девица тут же вспомнила его. А, тот самый…

— А ты что, умеешь петь? — высокомерно поинтересовалась она.

— А ты, красотка Ши, когда-нибудь видела цикаду, которая петь не умеет?

Девица, если и растерялась, виду не подала, тут же обернулась к Му Цао и велела начать сначала.

Цзиньчан поднялся на сцену, взял бумагу со словами «Одинокой орхидеи» и стал рядом с Ши.

И кто бы мог подумать?! Девица запела, как соловей, но вступивший после нее Цзиньчан неожиданно оказался божеством вокала. Музыканты и Му Цао обернулись к нему и внимали в благоговейном молчании, играя и наслаждаясь магией пения. В его голосе слышались отголоски древних легенд, шепот ветров, доносившийся с вершин гор, и плеск волн, омывающих берега далёких морей. Они были зеркалом, отражающим душу, и ключом, открывающим двери самые сокровенных уголков человеческого сердца…

Ши Цзинлэ с уважением посмотрела на юношу. Петь с таким партнёром было удовольствием, и хоть теперь ей надо было подстраиваться под Цзиньчана, она смогла заставить свой голос слиться с его голосом и оттенить его. Едва пение смолкло, раздались аплодисменты. Хлопали актеры, музыканты и даже подмастерья! Мао Лисинь даже завизжала от восторга. Ошеломлённый Бяньфу тоже смотрел на Цзиньчана с удивлением. Он понятия не имел о таких его дарованиях!

Но в восторге были далеко не всё. Волком смотрел на невесть откуда взявшегося горлопана Исинь Чэнь, причем бесило его в этом парне всё: красота, стройность, рост, талант! Да кто он такой и откуда взялся? Чжэнь Чанлэ и Сюань Янцин тоже смотрели на нахала довольно пренебрежительно. Выскочка! Что он себе позволяет? Состязаться с самим Исинь Чэнем?

— Да, Цикада петь умеет, — охотно признала Ши Цзинлэ. — Ты талант, приятель. Хочешь выступать с нами?

Цзиньчан сделал вид, что сконфужен похвалами.

— Вы смущаете меня, красавица Ши. Но удовольствие петь с вами столь велико, что я просто не в силах отказаться, — не заставил себя долго упрашивать певец.

— Но он не успеет выучить все арии к премьере! — взвизгнул Исинь Чэнь.

— Не волнуйтесь, господин Исинь. Стоит мне раз услышать арию — и я легко повторю её, — успокоил его Цзиньчан, взбесив того ещё больше.

Прима приняла решение вводить нового актера в спектакль. Исинь опять пытался возражать, но его никто не слушал. Теперь актеры подлинно воодушевились и ожидали триумфа. Ведь с такими артистами им удастся увековечить свои имена в Гоцзысюэ по крайней мере на целый месяц! Попробовали репетировать сначала, звуки гуциня и флейты сплетались с мелодичными голосами. Теперь все понимали, что премьера обещала стать событием!

Обратно Цзиньчан и Бяньфу возвращались вместе. Бяньфу не переставал восхищаться пением Золотой Цикады, но тот быстро умерил его восторги.

— Всё это вздор. Я умышленно привлёк к себе внимание, чтобы кое-кого разозлить. Но на премьере, боюсь, быть беде, Бяньфу. Я не прошу тебя быть осторожнее, потому что тебе ничего не угрожает, но смотри в оба. Что-то непременно произойдёт.

Глава 15. Стратагема 釜底抽薪. Тайно вытаскивай хворост из-под чужого котла

Не противодействуй открыто силе врага,

Но ослабляй постепенно его опору.

Если надо что-либо уничтожить —

следует уничтожить источник.

— Это неправда, Цзиньчан, — уверенно возразил Бяньфу.

— Неправда? — удивился Цзиньчан. — Что неправда?

— Неправда, что ты привлёк к себе внимание труппы, чтобы разозлить Исинь Чэня! Плевать тебе на него было с Башни Диких гусей! Ты просто вытаскивал хворост из-под его котла! Ты пытался понравиться этой ужасной красотке Ши Цзинлэ! Ты просто влюбился в неё и стремился обратить на себя её внимание, поэтому и распустил перед ней хвост!

Цзиньчан остановился в растерянности.

— Ну, — помолчав с минуту, ответил он, — Это не так… точнее, не совсем так. Или совсем не так? Она, безусловно, умна и красива. С чего ты назвал её ужасной?

Бяньфу хмыкнул.

— Потому что она ведёт себя так, словно и не нуждается в мужчине рядом! Самовлюбленная, дерзкая, ни женской слабости, ни скромности! Она ужасна!

— Ну, скромной, серой и слабой может прикинуться только мышь, — рассмеялся Цзиньчан, — но если ты — феникс, то чего же скромницу-то из себя строить? Она просто честна, естественна и лишена лицемерия.

— Не уходи от ответа. Ты влюбился в неё, да?

Цзиньчан задумчиво почесал за ухом.

— Нет… не знаю… может быть.

— Не может быть, а точно. У тебя искры из глаз сыпались, когда ты пел с нею!

Цзиньчан только развёл руки в стороны.

— Ну, допустим, девица пришлась мне по душе. И что с того? Это ничего не меняет ни во мне, ни в нашем родстве и дружбе. Ничего это не меняет и в том, что происходит вокруг. При этом мои слова о том, что что-то непременно случится, основаны именно на том, что Ши сказала в гримерной Мао Лисинь. Оказывается Исинь Чэнь — племянник всесильного канцлера Ли Дэю! Не потому ли он в академии на особом положении, и считается красавцем и умницей? И ещё — он был женихом Лю Лэвэнь. Но не любил её, потому что у него со мной одинаковый вкус. Он тоже предпочел бы Ши, если бы сумел ей понравиться.

— Ты шутишь? — оторопел Бяньфу. — Не может быть! К нему же красавицы Чжэнь Чанлэ и Сюань Янцин липли, как пчелы к мёду! А он предпочёл Ши, которая ему ни одного доброго слова не сказала, да ещё со сцены его спихнула на старый тюфяк? Он сумасшедший?

Цзиньчан рассмеялся.

— Вовсе нет, Бяньфу. К таким женщинам, как Ши, сильным и одарённым, тяготеют два типа мужчин: столь же сильные, как и она сама, которые видят в ней достойную партнёршу, и слабые типы, вроде Исинь Чэня, которым кажется, что такая полноводная река, как Ши, вытянет утлое судёнышко их жизни к лучшим берегам. И нельзя сказать, что их надежды тщетны: если бы Исинь был немного умнее