Дочь за отца - Владимир Григорьевич Колычев

он точно в него.

Кулик и Лозовой спрятались за «Тойотой», Комов, не будь дураком, повернул Темкина спиной к опасности, закрываясь им. Один только Степан оставался на линии огня. Патрон в патроннике, но пистолет стоял на предохранителе, а это лишняя секунда.

Он рванул в сторону, и вовремя. Пули прошли мимо него, стукнув по металлическому ящику на заборном столбе. Остановиться он не мог, прицельно выстрелить тоже, но пистолет с предохранителя снял. Бугай дал вторую очередь, но Степан запрыгнул за кучу снега. В этот момент выстрелил Кулик, тут же к нему присоединился Лозовой.

Собирался стрелять и Комов, он уже отшвырнул от себя Темкина и вытаскивал пистолет из кобуры.

Автоматчик успел дать третью очередь, прежде чем пуля ударила его в грудь, тут же прилетела и вторая, выбив ему глаз. Бугай стал падать, «девятка» сдала задом, но Кулик и Лозовой продолжали стрелять. К ним присоединился Комов, Степан тоже успел сделать несколько выстрелов.

Одна пуля пробила колесо, машина съехала в заснеженный кювет, там и заглохла. Водитель выбрался из машины, но убежать не смог. Лозовой подскочил к нему, сбил с ног, а Кулик подал ему наручники. Вдвоем они скрутили его, с заломленными назад руками поставили на ноги.

А Степан подошел к автоматчику. Даже пульс щупать не надо, и без того ясно, что мертв.

Глава 11

Из дома, на ходу надевая пуховый платок, выскочила средних лет женщина.

— Миша! — крикнула она.

Но Комов уже посадил Темкина в «Тойоту», надев на него наручники. И встал между ним и его матерью, успокаивая женщину. Ничего с сыном не случилось, живой, только немного обгадился.

— Кто такой? — спросил Кулик, с силой тряхнув задержанного водителя.

— А вы кто такие? — дрожащим от страха голосом спросил бугай с белым пигментным пятном на подбородке.

— Капитан милиции Кулик!

— А удостоверение!

— Вот мое удостоверение! — Кулик сунул ему в морду могучий кулак.

А Лозовой засунул руку ему в карман, вытащил портмоне, достал из него права.

— Авилов Дмитрий Константинович. Авил?

— Ну Авил!

— А дружок твой Сказка?

— Кончилась Сказка, — угрюмо буркнул бандит.

— А чего это он сразу стрелять? — спросил Кулик.

Степан слушал его, глядя на милицейский «уазик», выруливающий из-за поворота, патрульно-постовая служба отреагировала на стрельбу в поселке. Все правильно, так и надо.

— Ну, смотрим, вы Темку за хобот взяли!

— Кто мы?

— Ну мы же не знали, что вы менты!

— Думали, братва?

— Сказка подумал, он сегодня с утра закинулся, шары тупые.

— Торчок?

— Есть немного…

— С утра, говоришь, закинулся?

«Уазик» остановился, из машины вышел уже знакомый старшина Титков. Степан приложил палец к губам, указывая на труп бандита и на лежащий рядом автомат. Тут все понятно, вооруженное нападение.

— Ну так.

— До того, как Верзилу замочил, или после?

— Кого замочил?

— А кто вчера Марго, Ташку пользовал?

— А-а… А их что, замочили?

— А ты не знал?

— Откуда?

— И то, что Марго с Ташкой обидели, не знал?

— Ну, может, и знал…

— Так может или знал?

— Знал.

— А бандитов битовских кто убил?

— Каких бандитов?

— Город Битово, Москва. Они из Битова, и мы из Битова. И тебя в Битово заберем.

— Зачем в Битово?

— А на фарш тебя пустим… Еще раз спрашиваю: кто Верзилу убил?

— Да не знаю я!

— Ты дурак или притворяешься? Ты же видишь, нет больше Сказки, все, хана ему!.. Не понимаешь? — тряхнув Авила за грудки, мотнул головой Кулик.

— Ну, хана ему!

— Вот баран! Ты на Сказку все вали! Сказка мочил, а ты даже рядом не стоял!

— Да не мочил Сказка никого!

— Значит, ты замочил!

— И я никого не мочил!..

Титков стоял возле трупа и нервно курил, Степан подошел к нему, попросил огоньку.

— Весело у вас тут, — сказал он. — Чуть что, сразу стрелять!

— Сказка первый начал? — спросил Титков.

— За Темкина заступились. Хорошо, ребята у меня ученые.

— Ну да. До вас у нас тут ничего подобного не было.

— Бандиты до нас безнаказанно стреляли? — усмехнулся Круча.

— Да нет, не стреляли… Из автоматов точно не стреляли.

— Значит, началось. Ты бы поменьше курил, старшина, и по сторонам почаще оглядывался. Вдруг подъедут… Кто тут у вас за центрового, Живодер?

— Он.

— Большая у него группировка?

— Ну как… Весь поселок под ним, я же говорил, наркота, проститутки… Много наркоты, за это я ничего сказать не могу… Передозы, убийства, изнасилования, всякое случается, но чтобы вот так, из автомата!

— Группу сюда давай! Отпечатки пальцев пусть снимут с автомата. И чтобы при нас!

Федосов, может, и правильно поступил, что списал убийство на Драчева, но вызывала беспокойство легкость, с которой он это сделал. С той же простотой он мог повесить убийство Сказки на Кулика и Лозового. Автомат исчезнет, бандита занесут в стадо законопослушных овец, а битовские опера предстанут в образе хрестоматийных ментов-злодеев.

— Знаешь что, я своим экспертам позвоню, пусть подъезжают, — немного подумав, сказал Степан.

— Из Москвы? — спросил Титков.

Но Степан промолчал, скользнув по нему взглядом. Неподалеку находился детский садик, оттуда он и позвонил Кузовикову, насколько мог кратко объяснил ему ситуацию, подал сигнал «SOS».

— Боюсь, что нас тут крайними могут сделать, — сказал он.

— А говорили тебе, не надо с Верзилой этим связываться! — Слышно было, как Кузовиков хлопнул ладонью по столу. Или по своей голове.

— Хотите сказать, что это Шашкин его убил?

— При чем здесь Шашкин?

— При том, что наказал нас за то, что мы Верзилу ищем.

— Судьба вас наказывает!

— Судьба будет, если Воротков не подъедет.

— В такую даль?

— Или не судьба. Двух лучших оперативников можем лишиться.

— Ну, хорошо, я что-нибудь придумаю.

— Вы сначала отправьте Вороткова, а потом уже придумывайте.

— Круча!

— Что Круча?.. Вилы у нас тут, Александр Григорьевич. Боюсь, что убийство всех бандитов на нас навесят, и наших, и местных…

— Может, Шашкина прислать? — спросил вдруг Кузовиков.

Степан облегченно вздохнул. Если начальник отдела шутит, значит, настроение у него боевое и никак не подлое.

Федосов не заставил себя ждать. Косо глянув на Степана, он велел оцепить место преступления, а Кулика и Лозового доставить в отделение. Как подозреваемых в убийстве. Именно этого и опасался Степан.

— Ты, наверное, не понял, откуда мы, Георгий Сергеевич, — сказал Степан, напирая на него. — Уже сегодня здесь будет представитель Генеральной прокуратуры.

— Уже сегодня?! Генеральной прокуратуры?! — фыркнул следователь.

— Это по делу Бурнакова, Буслаева и Драчева. Как продолжение резонансного убийства в Битове. Я говорил тебе про двадцать два трупа?

— Генеральная прокуратура?

— Ну ты же поверил убийце. А Генеральная прокуратура не рекомендует верить преступникам. Пришлось позвонить… И еще этот,