Кубок королевы Розамунды - Наталья Николаевна Александрова

старый уродливый человек в расшитом золотом одеянии.

Женщина в запыленном дорожном плаще остановилась перед ним и спросила:

— Ты правитель Равенны?

— Нет, я — его слуга.

— Я не хочу разговаривать со слугами. Пусть меня проводят к правителю.

— Прежде я хочу узнать, кто ты такая.

— Я уже сказала вашим стражникам. Я — Розамунда, королева могущественного племени лангобардов, дочь покойного короля гепидов Кунимунда.

— И отчего столь знатная дама путешествует без свиты, всего с двумя спутниками?

— Об этом я расскажу твоему повелителю. А пока доложи ему, что королева Розамунда желает с ним поговорить.

— Сказать можно что угодно, женщина. Чем ты можешь доказать свои слова?

— Каких доказательств тебе нужно, старик?

— Ты назвала себя супругой короля Альбоина и дочерью Кунимунда. Мне доводилось встречаться с Кунимундом, это был умный и дальновидный человек, но это ему не помогло…

— Достаточно ли будет тебе его свидетельства?

— Свидетельства Кунимунда? — Нарцисс удивленно взглянул на женщину. — О чем ты говоришь, женщина?

— Вот о чем! — Розамунда достала из-под плаща человеческий череп, оправленный в золото, и подняла его: — Это — череп моего отца, великого Кунимунда. Король лангобардов Альбоин убил его и сделал кубок из его черепа. И, словно этого ему было мало, заставил меня пить из этого кубка. Я убила своего мужа и бежала из владений лангобардов.

— Где это случилось — в Павии?

— Нет, милорд. Мы с мужем и всем двором были в Вероне. Там все и произошло. И теперь я, королева, вынуждена стоять перед тобой, как нищая, и просить у твоего правителя защиты и покровительства. Но я — не нищая!

С этими словами Розамунда протянула старому царедворцу тяжелый золотой перстень, увенчанный пылающим рубином.

— Возьми этот перстень, прими его в дар от королевы Розамунды и скажи своему господину, что я вынесла из сокровищницы Альбоина кое-какие дорогие вещицы, и я щедро одарю вас, если вы окажете мне гостеприимство!

Нарцисс взял перстень, надел на безымянный палец и полюбовался сверканием рубина. Затем он улыбнулся:

— Простите мое недоверие, королева! Времена сейчас смутные, и к воротам Равенны порой приходят самозванцы. Но в вас я сразу разглядел королевское достоинство.

— Ты говорил с той женщиной? — спросил экзарх Нарцисса, когда тот вернулся в шахматную комнату. — Кстати, пока тебя не было, я придумал хороший ход…

— Да, я говорил с ней. Ход и правда неплохой, ваша милость, но вам снова шах.

— Вот как! И что — это правда королева лангобардов?

— Вне всякого сомнения. Она предъявила мне неоспоримые доказательства.

— Зачем же она прибыла в Равенну?

— Она убила своего мужа, короля Альбоина, и ищет у нас защиты.

— Вот как! Но это может быть опасно. Лангобарды многочисленны и воинственны, они захотят отомстить за своего короля…

— Лангобарды многочисленны, воинственны, но не сильны в политике. Кроме того, после смерти Альбоина у них начнется борьба за власть и им будет не до беглой королевы. Напротив, то, что она будет у нас, даст нам определенные козыри в политической игре. Есть и еще один интересный нюанс…

— Какой же?

— Покидая Верону, Розамунда на прощание навестила королевскую сокровищницу и принесла с собой немало ценных вещиц. Она готова поделиться ими.

— Вот как… тогда, пожалуй, с ней стоит поговорить…

Наутро из агентства прислали новую горничную — худую бледную особу средних, как говорится, лет с тихим голосом и неприязненно поджатыми узкими губами. Представилась она Доротеей (с ума сойти!) Михайловной.

— Если вас смущает мой возраст, то вы же сами просили не присылать девчонок, которые ничего не умеют, только хозяину глазки строить, — сказала она, и Марианна не нашлась что ответить.

Далее новая горничная обошла дом, чтобы определить, как она заявила, фронт работ, после чего сообщила, что дом в ужасном состоянии и такое чувство, что уборкой не занимались не три дня, а три года. И это еще она не видела кухни, поскольку ее туда не пустили.

И то правда, Марианна слышала крики и звон посуды, а когда явилась на шум, то застала кухарку в такой ярости, что та употребила даже несколько неприличных слов, чего Марианна очень не одобряла.

— Да что же это такое? — возмущалась Нина Ивановна. — Какая-то мымра сушеная будет мне указывать! Марианна Петровна, так работать невозможно!

Марианна еле ее успокоила. Вот если кухарка уволится — тогда точно муж с нее голову снимет.

— Дадим ей шанс, — сказала она, — проверим, как она с уборкой управляется.

— Очень сомневаюсь, что хорошо, — сказала Нина Ивановна, гремя кастрюлями, — у таких людей вечно другие виноваты, а сами ничего не умеют.

Марианна отвернулась. Возможно, Нина Ивановна и права, но ей все равно. То есть в данный момент ей совершенно не важно, что будет с этим домом дальше. Потому что она не будет его хозяйкой. Вот именно: как бы ни обернулось дело, с мужем она жить больше не станет, а значит, покинет этот дом. Но перед этим отомстит. За все.

Тут настроение ее испортилось, потому что Марианна поняла, что она в тупике. Она понятия не имела, что делать дальше, как получить доказательства того, что муж причастен к ограблению, а стало быть, и к смерти ее отца.

Запершись в спальне, она достала череп. Но он ничем ей не помог, не дал ей понять, как действовать дальше. Возможно, он, так сказать, активизировался только ночью…

Марианна осознала свою мысль и рассмеялась бы, если бы все не было так серьезно. Неужели она и в самом деле думает, что череп может подсказать ей, что делать?

Тут в дверь постучала новая горничная и строго заявила, что в доме нет самых необходимых вещей для уборки и что она не представляет, как можно работать в таких условиях. И протянула список, составленный, очевидно, заранее.

Список состоял из семнадцати пунктов, и Доротея (!) настаивала, что нужно купить именно все, и никакой замены.

— Хорошо, — Марианна решила соглашаться на все, — я съезжу и куплю, а вы пока займитесь глажкой. Там белья накопилось ужасное количество, начните с мужских рубашек.

Вспомнив утренний рык мужа, она так посмотрела на горничную, что та проглотила все возражения.

— Марианна Петровна, я вас здесь высажу, а сам на заправку съезжу, ладно? Вы же долго по магазинам ходить будете, не меньше часа, — просительно пробормотал Юрий.

При этом отвел глаза, из чего Марианна сделала вывод, что не только на заправку он заедет. Ясно, левыми какими-то делами занимается на хозяйской машине.

Раньше бы она такое поведение водителя вообще не заметила, а теперь ей было все