Кубок королевы Розамунды - Наталья Николаевна Александрова

тяжело вздохнул, налил себе еще немного пойла и продолжил:

— Прошло с тех пор много лет, только, видно, этот череп не выходил у Пашки из головы, потому что стал он его рисовать. Как какую картину рисует — обязательно у него тот череп на ней появится. Хоть в уголке, но непременно его присобачит.

Я ему не раз говорил:

— Не доведет это до добра! Прекрати его рисовать! Забудь вообще!

А Пашка:

— Не могу, он меня как будто преследует. Глаза закрою — и вижу его. Картину новую начинаю — этот череп как будто сам на ней появляется. И как будто смотрит на меня своими глазами красными, как будто что-то мне говорит, чего-то от меня требует…

Вот и доигрался!

— Это вы о чем? — насторожилась Марианна.

— Да вот о том, что сегодня случилось. К нему же сегодня в мастерскую человек пришел, этот череп искал… И с ним баба, молчит все больше, глазами из-под капюшона смотрит, а только Пашка сказал, что такая в ней сила чувствуется злобная…

Точно, это с ней Марианна на лестнице повстречалась. Даже сейчас ее передернуло, как будто ледяным ветром повеяло.

Тут она заметила, что бомж Анатолий заснул. Вот просто на полуслове склонил голову и уже похрапывает. Ящик, конечно, не кресло, и Марианна была уверена, что через некоторое время он свалится на грязный пол подвала.

Ну, что делать… Прикасаться к нему, чтобы дотащить до кучи тряпья в углу, она не в состоянии.

Однако это и не потребовалось. Бомж всхрапнул, открыл на секунду мутные глаза, потом встал и сделал несколько шагов в нужном направлении. Рухнул на кучу тряпок и затих.

На выходе Марианна столкнулась с кошкой Мусей. Та посмотрела на нее очень выразительно.

— Пригляди за ним, — произнесла Марианна, поскольку хотелось что-то сказать.

Кошка муркнула что-то неодобрительное.

Марианна почувствовала, что очень устала, поэтому вызвала Юрия прямо к дому Питиримыча, едва найдя выход из череды проходных дворов. И так рявкнула в ответ на его вопрос, как она здесь оказалась, что обнаглевший водитель поперхнулся и молчал всю дорогу. Только крутил головой и принюхивался, поскольку одежда хозяйки пропиталась запахом подвала.

Марианна тоже молчала, она думала, что получила ответы на некоторые вопросы, только не на самые насущные.

С черепом все ясно, Питиримыч спрятал его в гипсовую голову, а потом то ли не успел, то ли боялся забрать.

И правильно сделал, в противном случае череп бы нашли эти двое. А так он у Марианны будет в сохранности.

Отчего-то она очень не хотела с черепом расставаться. Он ей нужен.

Равенна, которая в пятом веке от Рождества Христова стала столицей обессиленной Западной Римской империи и где только за двадцать лет сменились девять императоров, в 493 году была завоевана могущественным королем остготов Теодорихом. Теодорих объявил себя наследником римских императоров и вассалом византийского базилевса. В ответ на это и правители Византии признали его законным королем Италии.

Тридцать лет грозный Теодорих со славой правил в своем королевстве. После его смерти городом еще какое-то время правили остготские короли, но в 540 году Равенну заняли войска Велизария, прославленного полководца византийского императора Юстиниана Великого.

Город на двести лет вошел в состав Византийской империи как столица Равеннского экзархата, во главе его стоял экзарх, наместник базилевса.

Сюда-то, под защиту византийского наместника, и направилась Розамунда со своими спутниками.

Беглецы подъехали к воротам города.

Ворота были уже открыты, возле них стояли несколько воинов, проверявших всех приходящих и приезжающих в Равенну.

— Кто такие? Зачем прибыли? — осведомился старший стражник, оглядев запыленных и усталых путников.

— Передайте вашему королю, что в город прибыла королева лангобардов! — гордо заявила Розамунда.

— В Равенне нет короля, — презрительно ответил ей стражник. — Равенной и прилегающими к ней землями правит его милость господин экзарх Лонгин, наместник великого базилевса, Византийского императора Юстиниана, да продлятся его дни!

— Вот ему и передайте!

Экзарх Равенны Лонгин играл в шахматы со своим советником Нарциссом. Экзарх любил эту игру, и в его дворце была специальная шахматная комната. В этой комнате было несколько удобных столиков и кресел и несколько досок из палисандрового дерева и из слоновой кости, и из перламутра. И чудесные шахматные фигуры, сделанные восточными мастерами.

Несмотря на цветущее имя, Нарцисс был старый и уродливый человек, но обладал острым и живым умом и прекрасной памятью. Он помнил все шахматные партии, которые разыграл с экзархом, и потому ему легко было держать в голове все тончайшие хитросплетения византийских придворных интриг, он знал, кто из царедворцев в данный момент влиятельнее, а чья звезда закатывается.

Также он знал все многочисленные племена, населяющие империю и окружающие ее земли, знал имена их королей и вождей и представлял себе баланс сил между этими варварскими народами.

— Вашему королю шах! — проговорил Нарцисс, передвинув тяжелую фигуру коня, выточенную из слоновой кости.

— Ты опять выигрываешь! — поморщился Лонгин. — Как это тебе удается?

— Я смотрю вперед, ваша милость, хотя бы на несколько ходов. Без этого не выиграть никакую игру.

— Я тоже смотрю вперед, но без толку!

В покой наместника вошел слуга, поклонился и доложил:

— Ваша милость, к городским воротам пришла некая женщина с двумя спутниками.

— С каких пор ты докладываешь мне о каждой бродяжке?

— Простите, ваша милость, но эта женщина утверждает, что она — королева лангобардов.

— Королева лангобардов? — экзарх отвернулся от шахматной доски, нахмурился. Могущественное племя лангобардов заняло большую часть Италии и угрожало самой Равенне.

— С какой стати королева лангобардов явилась к нашим воротам и почему с ней только двое спутников? Если лангобарды появляются у наших стен, от их поступи содрогается земля! Должно быть, это какая-то самозванка. Прогоните ее прочь!

— Не спешите, ваша милость! — остановил экзарха Нарцисс. — Пусть стражники спросят, как имя той женщины.

— Они уже спросили, — сообщил слуга. — Ее зовут… Риза… Роза… какое-то ужасное варварское имя!

— Но ты уж постарайся вспомнить!

— О, вот! Ее имя Розамунда!

— Розамунда? Так и правда зовут супругу короля Альбоина. Если позволите, ваша милость, я поговорю с этой женщиной.

— Если тебе угодно, Нарцисс… однако я считаю, что она самозванка. Зачем тратить на нее время? Лучше доиграем партию.

— Если так — с ней поступят соответственно. А пока пусть ее приведут в комнату с картами.

Менее чем через час стражники привели Розамунду в просторный покой, по стенам которого висели большие, искусно нарисованные карты Византийской империи и сопредельных земель, Италии и отдельно Равеннского экзархата.

В глубине этого помещения в резном кресле с высокой спинкой сидел