Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

вышли на улицу? Наконец до нее донесся голос Чарли: «Не за что». Снова тишина и вскоре – слабый звук мотора. Она съежилась на ступеньках лестницы. Слишком поздно. Возможно, это был ее единственный шанс. Она его упустила. Теперь ее никто никогда не найдет.

21

Они довольно долго ехали по скоростному шоссе через долину Матануска-Суситна. До Талкитны было далеко, и Трокич, довольный, откинулся на сиденье. Пейзаж за окнами машины тянулся однообразный, но красивый. Хвойные деревья были низкорослыми и походили на крупные рождественские елки. Энджи объяснила, что это от того, что сезон роста тут короткий и чем севернее, тем меньше становятся деревья. Далеко впереди виднелась покрытая ледниками Денали – самая высокая гора США, находящаяся в огромном национальном парке. Иногда между деревьями мелькал лось.

Впервые за долгое время Трокич подумал о Кристиане. Они давно охладели друг к другу и расстались в гневе. Казалось, их отношения с самого начала были обречены на провал. Кристиана была замечательной женщиной, но он не мог дать ей то, чего она хотела. У них было много общего – она изучала патологию и хотела пойти по стопам отца-судмедэксперта. Но этого все равно не хватило.

– Синяя машина сзади. Через две машины от нас, – сказала Энджи. – Кажется, она нас преследует.

Трокич выпрямился на сиденье. Бросил сначала взгляд на Энджи, а потом в зеркало заднего вида.

– Почему? Все машины движутся в одном направлении.

– Она едет за нами с Уасиллы. Выехала откуда-то неподалеку от пансионата Адама.

Энджи скользнула по Трокичу нечитаемым взглядом и снова перевела глаза на дорогу. Ее пальцы слегка побарабанили по рулю.

– Это просто чутье.

– Но кому могло понадобиться нас преследовать?

– Не знаю.

Они ехали молча какое-то время. Трокич наблюдал за синей машиной в боковом зеркале. Когда они свернули с главной дороги в Талкитну, машина последовала за ними, хоть и на приличном расстоянии. Наконец на очередном перекрестке она свернула в другую сторону.

– Ее больше нет, – прокомментировал Трокич.

– Возможно, я ошиблась, – пробормотала Энджи.

В Талкитне жили всего восемьсот человек, но городку было чем похвастаться. Он вошел в национальную историю США, и тут были уютные деревянные дома начала ХХ века. В центре располагались небольшой магазин, закусочная и бар. По улицам бегали несколько бесхозных собак.

– Мэр Талкитны, между прочим, – рыжий бесхвостый кот по имени Стаббс, – сообщила Энджи. – Он свободно расхаживает повсюду, и собаки не смеют его тронуть.

Трокич уставился на нее, пытаясь понять, не смеется ли она над ним.

– Кот?

– Да, – улыбнулась она. – Это правда. Все началось пятнадцать лет назад. В связи с выборами мэра было столько споров, что хозяйка магазина заявила: ее котенок с таким же успехом может быть мэром. Стаббс получил больше голосов, чем все остальные кандидаты, так с тех пор и пошло. Говорят, власть его слегка испортила. Он пьет воду только из винного бокала с травой для кошек, заходит во все рестораны, требует, чтобы его сажали на прилавок в магазине, и часто спит на работе. – Она улыбнулась. – Но он довольно популярен. В городе не растет подоходный налог, и товары не облагаются НДС. Не то чтобы в других местах все было иначе, но все же.

Дом, к которому они подъехали, и сам напоминал кукольный домик. Однако главной достопримечательностью был не сам дом, а большой японский сад при нем. Во всяком случае, указатели сообщали о саде от самого въезда в город.

Когда Тереза Менделл открыла им дверь, Трокич начал опасаться, что они приехали сюда зря. На пороге стояла худая женщина лет за девяносто с густыми и непокорными седыми волосами, которые она кое-как собрала на затылке с помощью заколки. Если она когда-то и делала кукольные домики, вспомнить нужный им вряд ли сможет. Трокич сделал глубокий вдох и попытался прогнать мрачные мысли. Возможно, Тереза Менделл все же даст подсказку.

Энджи сказала, кто они такие, и женщина пригласила их в маленькую гостиную. В камине пылал огонь. Тяжелая мебель была затянута тканью, а на круглом столе стояла большая клетка с зеленой птичкой внутри. В комнате пахло выпечкой и старыми коврами. Большие панорамные окна выходили на японский сад с маленькими кустами, мостиками над водоемами, прудами и сложенными из камней стенками. Но сейчас почти все скрывал снег, а водоемы были затянуты льдом.

– Полагаю, под снегом дремлет прекрасный сад, – сказала Энджи, кивнув в сторону окна. – Вы сами за ним ухаживаете?

– Больше нет. Мой племянник взял на себя всю тяжелую работу. Я просто архитектор, если можно так сказать. В наших краях трудно создать такой сад. Но дело в том, что наш участок находится над горячим подземным источником, поэтому земля не промерзает зимой. Это довольно необычно, но зато я могу выращивать некоторые растения, которые у других погибают.

В ее взгляде появилась тревога.

– Но почему вы здесь? Что-то случилось? С кем-то из моей семьи?

Трокич коротко объяснил причину их визита.

– Ах, так вот в чем дело, – сказала Тереза почти с облегчением, но вдруг нахмурилась. – То, что произошло с тем вулканологом, ужасно. Недавно я видела его выступление по телевизору. Тогда, когда мы боялись, что Редаут снова оживет. Асгер Вад производил впечатление жизнерадостного и благожелательного человека. И еще эта бедная девочка, которую так и не нашли. Но я не понимаю, почему вы пришли именно ко мне?

– Дело в том, – начал Трокич, – что на месте преступления нашли деревянный кукольный домик. Один из наших коллег считает, что этот домик – копия другого домика, который сделали вы.

Тереза пораженно перевела взгляд с Трокича на Энджи и обратно, поправила очки в зеленой оправе.

– Один из моих домиков? На месте преступления? Жуть какая. Должно быть, кто-то подарил его Асгеру. Уверена, я бы запомнила, если бы он приезжал сюда. У меня хорошая память на лица.

Хотя бы что-то, подумал Трокич.

– Домик принес преступник, – сказал он. – Асгеру он точно не принадлежал.

– Господи боже. Как ужасно. Я точно не помню, чтобы ко мне приходил подобный монстр. Обычно мои покупатели – родители или кто-то, кто покупает домик для родителей с детьми. Или туристы.

– А сколько домиков вы изготовили?

– Я обычно делаю два в год. А начала этим заниматься, когда вышла на пенсию. Примерно чуть более двадцати лет назад.

Да уж… Энджи с Трокичем обменялись взглядами.

– Значит, вы сделали примерно сорок-пятьдесят штук? – спросила Энджи и подавила вздох, думая о количестве возможных покупателей.

– Вроде того. Но они все разные. Я использовала