Синяя Чайка - Алексей Кузнецов

прыжка, преодолев расстояние между нами я ухватил, занесённую с ножом руку и мы оба кубарем покатились по двору крепости.

Я вскочил первый и бросился к раненому:

– Где девушка? – я взял его за ворот рубахи.

Но солдат зло усмехнулся и плюнул мне под ноги.

– Отвечай, гад! – я тряс его «за грудки» – корабль вы не получите, только рыбаков зря подставили, сволочи! Куда девушку дели?! – орал я ему в ухо.

– Плевать мне на корабль! – вдруг прохрипел раненый

– Мне доктор нужен!

Сзади, потирая ушибленный локоть, подошёл Гарри:

– Я доктор! Сейчас я тебя лечить буду – сказал он, деловито вытирая пучком травы свой кривой нож.

– Аннет! Аннет – доктор! Она тебе поможет! Скажи где она? – я выпустил ворот рубахи и выпрямился.

– Не скажешь, лечить будет он. – я кивнул на пирата.

– Только за результат я не отвечаю…

Криво ухмыляясь Гарри склонился над раненым:

– Тэ-э-кс, на что жалуемся, больной?

Видимо, что-то, во взгляде «доктора», насторожило солдата и он поднял руку:

– Стойте… там она… – он кивнул головой в сторону сваленного в кучу строительного мусора.

Спеша и суетясь, я раскидал какие-то ветки, палки, и сдвинув с места полукруглый валун, обнаружил под ним квадратный каменный люк. Ухватившись за ржавое, железное кольцо, я напрягся и потянул на себя. Люк немного приоткрылся, но поднять его дальше мне не хватало сил.

– Гарри… – захрипел я.

– Сейчас, иду, я тут уже, держи – пыхтел, перелезая через разваленную стену, огромный, как скала Жюль.

Стиснув да скрипа зубы, я держал плиту. Поднять её не было сил физических, бросить – моральных. Гарри суетился рядом, пытаясь ухватиться за кольцо, и в конце концов придавил мне пальцы.

– Чи-о-о-рт, Гарри!!! – взвыл я.

– Сейчас мы её… – подоспевший кок сунул пальцы в щель, напрягся и оттолкнул люк от себя, склонившись над открывшимся лазом. И вдруг: «Бах!» из чёрного проёма раздался выстрел. Жюль, странно хрюкнув, осел на колени и стал заваливаться на бок.

– Ах, ты… – Гарри, с разворота, влепил носком сапога прямо в челюсть раненного солдата. Тот, перевернулся и затих.

– Убью-ю! – я ринулся по каменным ступеням в темноту подземелья.

Где-то на четвёртой, или пятой ступеньке я споткнулся об установленную треногу. В чёрном сумраке подвала и поэтому не видимый сверху, на треноге был закреплён мушкет. От спускового крючка мушкета, к люку, вела тонкая пеньковая верёвка. Самострел. Нам оставили сюрприз, надеюсь последний. Этот монах действует, как опытный диверсант.

– Аня… Аня… Это я… Иван…

В темноте послышался шорох и не внятное мычание. Сердце учащённо билось и на лбу выступила испарина. Я рукавом вытер лицо и стал пристально вглядываться в темноту. Чёрт его знает, что ещё могли оставить нам в подарок. Из маленькой отдушины в потолке лился тонкий лучик света, в котором плавали обрывки дыма и пыли. Но, тем не менее, глаза потихоньку привыкали к темноте. В углу небольшой квадратной комнаты, на охапке сена лежала девушка. Ноги и руки у неё были связаны, во рту кляп, да ещё и перевязан чёрным платком и только полные слёз глаза блестели в темноте. Я опустился на колени и развязав платок, осторожно вытащил кляп. Аннет всхлипнула и уткнулась головой мне в плечо. Я разрезал верёвки, стягивающие руки и ноги, поднял девушку и понёс к выходу.

К счастью, кок был жив. Только ранен. Мушкетная пуля насквозь прошила тело чуть ниже ключицы. Пока я был в подземелье, Гарри, как мог, перевязал мистера Жюля. Крови, конечно много, но рана не смертельная, о чём тут же радостно сообщила Аннет.

– Спасибо ребята! – она подошла к Жулю и поцеловала его в щёку.

– Ничего, дочка, нормально – кивнул кок.

– Спасибо, Гарри! – Аннет сделала шаг к пирату.

– А, чё я? Это вон, кэп! – хитрый разбойник ткнул пальцем в мою сторону и подмигнул.

Аннет подошла ко мне и закрыв глаза подставила лицо для поцелуя. Я показал Гарри кулак, выдохнул, и поцеловал её, прямо в губки. Аннет, вдруг распахнула глаза и оттолкнула меня:

– А корабль! Они говорили…

– Морского ежа им в задницу, а не корабль! – раздался громкий бас.

Мы, все, как по команде повернулись на голос. На развалинах крепостной стены, уперев руки в бока, стоял Френсис и широко улыбался. Через несколько секунд, к нам спустились ещё человек десять из команды «Синей Чайки».

Глава 41

На деревенской площади шумел народ. Вернее шумели в основном женщины. Человек двадцать мужиков, сидели на корточках в центре площади и иногда, хмуро огрызались в ответ на их нападки. Тогда тётки переключались на пиратов, которые стояли, вооружённые ружьями, полукругом, охраняя пленников. Матросы отворачивались, поднимали глаза к небу и откровенно зевали. Женщины снова переключались на рыбаков.

– Что будем делать с пленными, Иван? – спросил боцман и чуть помявшись, добавил:

– Надо решать и на корабль. Скоро вечер, время идёт…Упустим караван…

Я оглянулся. Вся команда смотрела на меня, ожидая решения. Тянуть было нельзя, пираты меня не поняли-бы.

– Что, много их живых осталось? – я кивнул на пленников.

– Да почти все, более – менее – усмехнулся в бороду Френсис.

– Наповал, человек десять из первых кто забрался на корабль. Остальных побили немного и за борт выбросили. Потом ещё на берег пришлось вытаскивать, а то потонули бы. Моряки! Тьфу! – боцман сплюнул на песок.

– Кто по- шустрей спрятались в скалах, остальные тут.

– Да чего с ними делать? – я пожал плечами:

– Пусть идут себе с богом…

Женский гомон стих, все смотрели на нас, прислушиваясь к нашему разговору.

– Так, бабы! Разобрали благоверных! – пробасил боцман.

А, я, полу-обняв Аннет за талию, абсолютно счастливый, уже шёл по широкой деревянной лестнице, спускаясь к причалу, у которого покачивались на волнах шлюпки «Синей Чайки».

В шесть часов по полудню «Синяя Чайка» покинула бухту мыса «Доброй Надежды» и направилась в открытый океан. Нам снова предстояло сделать крюк, только в этот раз не было никакой военной хитрости. Просто надо было обойти Капское течение. Мы с Аннет стояли на корме и любовались удаляющимися скалами, которые, садившееся в океан солнце, окрасило в нежно розовый цвет. Заканчивался этот долгий, одновременно ужасный и счастливый день. Сердце в груди отплясывало румбу. Хотелось петь и орать, громко, как Тарзан: «О-у-у-у-о-у-о!» Приподнятое настроение было и у команды. Это было видно по возбуждённым, громким разговорам, бодрому передвижению по кораблю. Команды Френсиса выполнялись только бегом. Блестяще проведённая операция: нашли и спасли Аннет, отстояли корабль, и ни одной потери. Тамплиерские галеры с сокровищами где- то совсем рядом.