Человек в прицеле - Александр Александрович Тамоников

ушел в кабину. Через пару минут самолет изменил курс, ложась на правое крыло. Сосновский хотел было спросить, а как же транспортный самолет будет садиться, но снова кричать не хотелось. В конце концов, зачем ломать голову над тем, что от тебя не зависит, и думать о том, чего ты не умеешь. Если будут садиться, значит, пилоты знают, что сесть можно. Через двадцать минут самолет сел в чистом поле. Посадка получилась довольно мягкой, и оперативникам захотелось поблагодарить пилотов. Но когда они увидели, что самолет замер на снегу всего в двадцати метрах перед большой авиационной воронкой, внутри у обоих похолодело. Заметить присыпанную снегом яму сверху невозможно. Чудо, что самолет остановился раньше.

— Ну вы и фокусники! — пожимая пилотам руку, сказал Буторин. — Спасибо за такую ювелирную работу. Взлететь-то сможете?

— Нет, — с улыбкой помотал головой молодой пилот с двумя орденами Красной Звезды на гимнастерке. — Вы своим делом занимайтесь, а мы тут разберемся. Грузовик найдем, чтобы хвост нам развернул назад по ветру. По своим же следам и взлетим! Удачи!

До железнодорожной станции идти было меньше километра. И оперативники, поправив за спиной вещмешки, быстрым шагом двинулись к Клинцам. Станция вовсю работала: маневровый паровоз формировал какой-то эшелон, со стороны стрелки, пыхтя белым паром, паровоз втягивал товарный состав. На встречной ветке ждал своей очереди пассажирский поезд на Москву.

Оперативники разыскали начальника станции. Седовласый мужчина в черной железнодорожной шапке, сдвинутой на затылок, говорил одновременно по двум телефонам и успевал покрикивать в коридор, где девушка с каким-то парнем тоже пытались связаться с диспетчерской другой станции.

Оперативники вошли в кабинет, и Сосновский сразу плотно прикрыл за собой дверь. Начальник станции бросил взгляд на двух офицеров с майорскими погонами и, быстро закруглив оба разговора, обратился к ним:

— Слушаю вас, товарищи? Почему ко мне, почему не к военному коменданту?

— Москва, Главное управление НКВД, — сунув ему под нос удостоверение, представился Буторин. — Дело секретное и должно решиться по гражданской линии. У вас есть информация о полковнике медицинской службы…

— Гусеве? — сразу ответил начальник станции. — Есть, конечно, о нем сообщили, да только он не явился, но никто помощи не просил. Я послал ребят посмотреть на вокзале, на территории, нет ли там военного врача. Никого не нашли. А что случилось? Пожаловался кто?

— Послушайте, — Сосновский покосился на расколотую табличку от двери, лежавшую на соседнем столе, — э-э, Матвей Степанович! Никому ни слова. Обо всем, что услышите, тоже. Связь с Москвой у вас есть?

— Как не быть, обязательно есть!

Через пять минут в Москве Платов поднял трубку телефона, и Буторин коротко доложил ему, что Гусев помощи не просил и, видимо, исчез преднамеренно. Правда, проверить все равно стоит, может быть, он и правда отстал случайно, но уже нагнал свой эшелон на какой-нибудь попутной машине или товарным составом, воинским эшелоном.

— Вы в Клинцах, у начальника станции? — спросил Платов. — Оставайтесь в его кабинете, не светитесь там пока. Ждите моего звонка.

Начальник станции быстро организовал чай в стаканах с подстаканниками и бутерброды. Колотый крупными кусками сахар принесли отдельно в блюдечке…

А в Москве в это время кипела работа. В кабинет Платова доставили офицера, который организовывал и отправлял литерный ЛМ-410 и которого, естественно, хорошо знал начальник эшелона. Беспокойство об отставшем полковнике Гусеве было естественным, но особой паники никто не высказывал, такое часто бывает. И вообще, что может случиться? Ну, догонит, конечно, начальство пожурит Гусева — не трагедия. Расспросив о том, как идет погрузка санитарного инвентаря, о готовности операционных и помещений для раненых, представитель управления задал вопрос и о Гусеве. Тот так и не нашелся. Он пообещал разобраться и лично помочь полковнику медицинской службы вернуться, а начальнику эшелона предложил не волноваться по этому поводу и ни секунды не тратить лишней. На фронте санитарные эшелоны очень ждут.

Пока оперативники ждали информации от Платова, у начальника станции телефоны не умолкали. Звонки раздавались ежеминутно, и каждый раз Буторин с Сосновским отставляли стаканы с чаем и вопросительно смотрели на хозяина кабинета: «Не нас?» Через двадцать минут наконец позвонил Платов.

— Все в порядке, Виктор Алексеевич, — обнадежил он. — Гусев не прибыл на станцию к эшелону. Он пропал. Примерно такого развития событий я и ожидал. Действуйте там по обстановке, но очень быстро. Есть у меня подозрения, что этот побег произошел не просто так, не по настроению. Это подготовленный вариант. Напомню лишь одно — Феникс нужен живым, и только живым. Радиоигра началась. Районному отделению НКВД отправлено сообщение. Они вас там будут ждать, если решите к ним обратиться за помощью. Все, удачи, товарищи!

Буторин повесил трубку и поднялся со стула. Начальник станции выжидающе посмотрел на офицеров, понимая, что случилось что-то важное и, наверное, ему придется этим майорам помогать.

— Матвей Степанович, — просовывая руки в лямки вещмешка, сказал Буторин, — вы человек ответственный, на ваших плечах большое и неспокойное хозяйство. Мы с вами откровенно говорим, но ни слова никому о причинах нашего визита. Сами никого не расспрашивайте о полковнике медицинской службы. Кого надо, мы спросим сами. Но если услышите или увидите кого-то похожего, то в лепешку расшибитесь, но нам сообщите. Мы пока будем на вашей станции.

— Все понимаю, товарищи, — серьезно ответил мужчина, поднимаясь и одергивая полы пиджака, как будто это гимнастерка под ремнем. — Дело, как говорится, государственное. Война идет. Понимаю, не сомневайтесь!

Расспрашивать оперативникам все же пришлось. Если человек сошел на этой станции, то отправиться он мог куда угодно, как говорится — на все четыре стороны. Но вот куда именно и на чем? Пешком, на попутной машине, на санях местного жителя? Вариантов много, но самое главное — направление. Либо в городок Клинцы — а до него по шоссе два километра, либо в другом направлении. В Клинцы Гусев вряд ли направится — маленький населенный пункт, тут все друг друга в лицо знают, а уж милиция точно заметит чужака, да еще в военной форме с погонами полковника. Нет, Феникс постарается покинуть станцию как можно быстрее и исчезнуть. Не будет он мелькать в населенных пунктах в этом районе.

Оперативники разделились, и каждый стал проверять свой сектор территории и строений. Буторин наведался к военному коменданту станции, пообщался с ним на тему, как отсюда можно уехать, как часто следуют поезда и есть ли где остановиться на пару дней. Несколько раз он подводил разговор к нужной теме, но старший лейтенант с двумя нашивками за ранения так и не отметил, что появлялся полковник медицинской службы, да и вообще