Тропа изменника - Валерий Георгиевич Шарапов

— Скажите, мистер Кравцов… — Сержант задумался, подыскивая правильные слова. Решил сказать как есть: — Вы имеете отношение к шпионажу?

— Боже всевышний, а это тут при чем? — молитвенно простонал Кравцов. — Нет, конечно, как вы могли подумать?

— А какой же шпион признается, что он шпион? — задумался Фаррис.

— Точно, — кивнул сержант. — До скорой встречи, мистер Кравцов.

Он вертелся на казенной кровати, обдумывал перспективы. Спешить со звонком в посольство полиция не будет. Скорее сообщит в МИ-5, а там уж пусть сами решают, что делать с этим сомнительным господином. Для полиции он явно обуза — начнешь разбираться с этим русским, полезут другие, появится дополнительная работа. Им это не нужно — в маленьком приморском городе, где почти ничего не случается? К тому же все живы, пострадавших из числа отдыхающих нет. Свидетели отделались легким испугом. Материальный ущерб тоже практически отсутствует. Пострадавшие сами уехали, не желая связываться с правоохранительными органами, — и вряд ли вернутся, чтобы предъявить жалобу. Что случилось на самом деле и кто участвовал в безобразии, полицию не волнует. «А ведь Никита не успокоится, — засела в голове заноза. — Он упорный. Раны залижет — и снова в бой. Хотя какое ему теперь дело до Никиты? Пусть приходит на свидание в тюрьму, можно поговорить…»

Любезные полицейские принесли обед, осведомились, не нужно ли сменить полотенце. От грустного до смешного был один шаг. На обед подали гороховый суп с курицей — вполне съедобный, если не сказать, что вкусный. После обеда был тихий час, растянувшийся на три. Потом ужин — овсяная каша с гуляшом и некой добавкой — приличной, но не трюфельной. На допрос не вызывали, значит, не возникли новые обстоятельства. Ночь плавно перетекала в утро. Он уже плохо владел собой. Задание провалено, свобода на волоске, если не сказать большего, — не было в жизни печали! Чувство юмора тоже не спасало. Полночи он шарахался из угла в угол. Озабоченно поглядывал надзиратель из окошка — не намерен ли арестант свести счеты с жизнью? К рассвету удалось заснуть. Проспал три часа, поднялся, сполоснул лицо. Что на завтрак, интересно, — овсянка, сэр?

Вместо завтрака пришел констебль Фаррис, его глаза плутовато поблескивали. Захотелось дать ему в морду.

— Доброе утро, мистер Кравцов. Похоже на то, что наша шутка оказалась не шуткой. За вами прибыли из МИ-6.

— Может, все же из МИ-5? — вздохнул Кравцов.

— Нет, сэр, из МИ-6.

Других комментариев не последовало. Он был готов к этой новости. И все же на что-то надеялся в глубине души, до последнего не умирала надежда… Фаррис посторонился, пропуская сидельца. Мелькнула мысль: вырубить, бежать, затеряться в городе. Теоретически можно пробиться. Но куда в таком виде? При себе ни денег, ни документов, только наручные часы, которые добренькие полицейские не стали снимать. И в коридоре мерцали еще двое — неслабого сложения, с напряженными лицами. Он завел руки за спину и побрел по известному маршруту. В кабинете за столом сидел Синглтон, задумчиво грыз карандаш. Повернулась женщина, стоящая у окна, смерила взглядом доставленного преступника. Он не сразу ее узнал. Заворочалось что-то в желудке. «Только не меняйся в лице, изображай всемирную скорбь!» — стал он упрашивать себя. Элли выглядела как новенькая! Строгий деловой костюм из плотной непродуваемой ткани, новая сумочка, новые ботинки. Прибарахлилась на последние деньги? Даже прическа была новая — теперь она стала ослепительной блондинкой! Светлый образ завершали очки в металлической оправе. Они сидели как влитые. Кравцов чуть не задохнулся. Но не изменился в лице. Женщина вышла на середину кабинета, смотрела с пронзительным прищуром. Сзади ей в спину таращился Синглтон. Вернее, ниже. Там было на что посмотреть.

— Мы его доставили, мэм, — каким-то угодническим тоном произнес Фаррис. — Это он?

— Наконец-то. — Женщина надменно усмехнулась. — Да, господа, это он. Именно этого человека разыскивают наши службы. Примите благодарность за то, то смогли его задержать. С вами свяжется мое начальство, чтобы выразить вам особую признательность. Я его забираю.

— А он правда советский дипломат, мэм? — осторожно спросил Фаррис.

— Только рядится под него, — лаконично объяснила Элли. — На самом деле тот еще жук. — Ее глаза буквально сверлили задержанного. В них лучились ирония и торжество. Вот и отбегался, шпион!

— Значит, то, что произошло в мотеле «Роузбич»… — задумчиво протянул Фаррис.

— Да, шпионские разборки. Простите, господа, не могу сказать большего. Вы на славу поработали, арестовали важную фигуру в шпионской цепочке.

Пронзительно задребезжал телефон на столе у Синглтона. Кравцов вздрогнул, кровь отхлынула от лица. Беспокойно шевельнулась Элли. Ориентировки в полицейский участок пока не поступали. Но когда-то ведь должны… Синглтон недовольно поморщился и снял трубку. До этого момента телефон не звонил — ни вчера, ни сегодня. Создавалось впечатление, что это элемент декора.

— Слушаю, — сказал Синглтон. — Да, это участок… — Он слушал абонента, иногда косился на застывшую Элли, на арестанта, который тоже окаменел. Мурашки ползли по коже. — Хорошо, мэм, я вас понял. Как только освободятся мои люди, я отправлю наряд к вашему дому. Они обуздают вашего соседа-алкоголика… Что значит протрезвеет, пока они доедут? — Физиономия детектива стала покрываться пунцовыми пятнами. — Вы уж постарайтесь, чтобы он не протрезвел, мэм. А в следующий раз звоните дежурному по полицейскому участку, а не в отдел детективов. Все, мэм, ждите. — Он бросил трубку. — Прошу простить, господа, жители нашего города порой страдают хронической бестолковостью.

Так и до инфаркта можно довести, красноречиво говорили глаза Элли. Она подошла, отцепила от пояса наручники. Качественно подготовилась, с уважением подумал Кравцов.

— Руки, мистер, — с холодком произнесла Элли.

Он вытянул конечности, сведя запястья, защелкнулся замок.

— Мэм, вы уверены, что справитесь одна? — встрепенулся Синглтон. — Мы можем помочь. Я готов выделить людей для сопровождения.

— Излишне, мистер Синглтон, — снисходительно усмехнулась Элли. — Доставлю сама, имею большой опыт в этих делах. Вторая машина с нашими людьми поджидает на выезде из города. У него были вещи?

— Да, пожалуйста. — Фаррис схватил с подоконника сумку, помялся, не зная, куда ее пристроить, закинул лямку за голову Кравцова. Она повисла, как торба. Лямка сдавила шею. — Мы осмотрели его вещи, мэм, там нет ничего подозрительного…

— Большое спасибо, господа, — поблагодарила на прощание Элли. — Вы задержали опасного фигуранта многих дел. Приятно было с вами сотрудничать… Вперед, мистер. — Она подтолкнула Кравцова.

Мысли путались. Ее удостоверение МИ-6 не могли не аннулировать. Но откуда об этом знать провинциальным полицейским? Он шел по коридору, не чуя ног. Лямка сдавила шею. Поправил сумку — наручники это позволяли. Дыхание стопорилось, перед глазами метались круги. Элли шла сзади. Оборачивались люди, работающие в участке.

— Ты отлично выглядишь, —