Штурмовой удар - Георгий Савицкий

class="a">[2], начал раскручиваться ротор турбостартера. За спиной летчика, балансируя на легкой стремянке, техник самолета помогает завершить процедуру запуска.

— Отсчет турбостартера!

— Два! Четыре! Шесть! Восемь! Десять! Розжиг!

Полыхнуло в камере сгорания адское пламя, забилось, запульсировало огненное сердце могучего высокоточного организма — слитых воедино человека и машины. Засветились экраны ЭВМ, ожили стрелки приборов, потек по проводам ток, зашипел в шлангах живительный кислород. Спящий дракон проснулся.

— «Пятнадцатый» запуск произвел, турбина вышла на малые обороты. Все системы работают нормально. Разрешите исполнительный.

— «Восемнадцатый» запуск произвел, турбина вышла на малые обороты. На борту порядок. Разрешите взлет.

Вокруг истребителя дрожит раскаленный воздух, густой рев, кажется, заполняет все пространство.

— «Сокол-15», «Сокол-18», взлет разрешаю. Курс — двести десять градусов. Ветер по полосе: правый борт, тридцать два градуса, скорость — восемь метров в секунду. «Сокол-11», «Сокол-12», вам — минутная готовность.

— Вас понял. Взлетаю!

Яркий, голубовато-белый факел вырывается из сопла истребителя, все звуки вокруг умирают, остается только свистящий и воющий грохот. Бетонка под самолетом мелко вибрирует. Гашетка тормозов отпущена, взлетно-посадочная полоса несется серой лентой под крыло стартующему с бешеной скоростью истребителю. Во все стороны вокруг фонаря кабины, словно маленькие трассеры, разлетается снег и тут же испаряется без следа. Еще секунда — и самолет уже в воздухе. Сзади-справа и чуть выше пристраивается истребитель ведомого.

— Я «Сокол один-пять», взлет произвел. Иду в наборе, прием.

— Я «Сокол один-восемь», взлет произвел. Иду в наборе.

— Я «Тайга», вас понял. Курс перехвата двести тридцать, высота двенадцать тысяч. Цель одиночная, крупноразмерная, возможно, пассажирский или транспортный самолет.

Истребители сейчас напоминали стальные иглы, огненными нитями прошивающие серое марево снега и облаков. В кабине одной из этих «игл» пилот перещелкнул несколько тумблеров на приборной доске. Зеленоватым светом замерцал индикатор на фоне лобового стекла, превратившись в светящуюся координатную сетку. Изображение чуть подергивалось и рябило от атмосферных помех. Луч радиолокатора в сканирующем режиме искал цель и пока не находил ее.

— Я «Один-пятый», цель не вижу, экран чист.

— Цель в двухстах километрах. Курс… Высота… Пеленг… Удаление…

— Вас понял.

На огромной скорости два истребителя нагоняли неведомого нарушителя. Турбулентные потоки мотали истребители из стороны в сторону, мгла смешивалась со снегом, но они упорно шли по следу своей цели. И также упорно безмолвствовал экран локатора. Ну, где же он?.. Где? Вдруг…

— Я «Сокол-15», цель вижу! В зеленоватой сетке сканирующего поля появился яркий мерцающий огонек. — Произвожу захват цели.

Егор поменял шкалу радара, теперь вместо сетки на лобовом стекле засветилась прицельная метка, ограниченная светящимися рамками, обозначающими сектор захвата головками самонаведения ракет. К метке медленно, но неуклонно полз значок цели. Вот рамки вспыхнули, значок цели совместился с прицельной меткой.

— «Тайга», я «Сокол-15», захват произвел.

— Я «Сокол-18», захват подтверждаю.

— Я «Тайга», вас понял. Продолжайте преследование, установите визуальный контакт с целью. — Ведомый самолет, пересекший воздушную границу, мог быть шпионом, а мог быть просто заблудившимся пассажирским бортом, потерявшим ориентировку в снежной мгле.

— Вас понял, выполняю.

Заломленные назад крылья истребителей начали разворачиваться вперед, меняя сверхзвуковую конфигурацию на дозвуковую. Одновременно с этим летчики уменьшили скорость своих машин: дистанция визуального контакта не превышает двух — трех сотен метров, а в такой облачности — и того меньше. Можно было запросто врезаться в преследуемый самолет. Клочья плотного тумана разбивались о фонарь кабины. Мельтешение серых пятен мути, снежные порывы и… вот он!

Белый лайнер на фоне грязно-серых облаков, длинные широкие крылья, толстые бочонки двигателей под ними, высокий киль — это был пассажирский самолет, скорее всего, «Боинг». Он шел с включенными аэронавигационными огнями, светились иллюминаторы и пилотская кабина.

— «Тайга», я «Сокол-15, цель наблюдаю визуально. Повторяю, цель вижу. Это гражданский 'Боинг». Скорее всего, заблудился

— Я «Тайга», вас понял, «Пятнадцатый». Возьмите его в «коробочку».

Истребитель Егора занял позицию справа возле кабины «Ориона», МиГ Сергея держал на прицеле хвост китообразного самолета. Егор настроил рацию на международную аварийную частоту 121,5 мегагерц.

— Неизвестный самолет, вы нарушили воздушное пространство СССР. Ложитесь на курс сто сорок градусов и следуйте за нами, — произнес Егор по-английски.

— «Тайга», я «Сокол-15», цель на запросы не отвечает. Следует прежним курсом.

— Я «Тайга», выполните проход над целью и сопровождайте до выхода из нашего воздушного пространства.

Вас понял, выполняю. «Сокол-18», прикрой меня

Истребитель Егора выполнил широкий боевой разворот и зашел в хвост «Ориону». Не снижая скорости, он пронесся над ним и развернулся на курс сто сорок градусов.

«Следуй за мной», или «Follow» так по международному авиационному законодательству называется этот маневр. «Боинг» накренился в медленном и широком развороте.

«Тайга», самолет-нарушитель разворачивается на рекомендуемый курс, прием.

Я «Тайга», вас понял. 'Сокол-15, продолжайте сопровождение.

Понял. Выполняю.

Эскортируемый советскими истребителями «Боинг» уверенно держал предложенный ему курс. Прошло еще полчаса полета.

«Тайга», я «Сокол-15», самолет-нарушитель покинул воздушное пространство СССР.

Я «Тайга», вас понял. Возвращайтесь на базу.

* * *

После полетов Егора ждал сюрприз. В вестибюле общежития восседал в кресле ни кто иной, как Серега Фельдшер собственной персоной.

Егор заорал во всю глотку и бросился в объятия друга.

Серега!!! Привет! Каким ветром тебя сюда занесло?

Сергей улыбнулся, став похожим на довольного кота, объевшегося дармовой сметаной.

Привет, Егор! Ехал мимо, дай, думаю, зайду…

Егор сбегал к коменданту общежития, быстро уладил необходимые дела.

Все путем, сегодня ночуешь у меня, — он подхватил чемодан друга и побежал на свой этаж.

Егор познакомился с Сергеем Ивахненко на первом курсе мединститута, куда они поступили после труднейших экзаменов. Они учились на одном потоке, но Сергей уже успел окончить медицинское училище и работал в своем родном городе фельдшером «Скорой Помощи». Жили они в одной комнате в общаге студгородка. Сергей был просто помешан на медицине и лечил при необходимости почти всех постояльцев общежития, заслужив почетное прозвище «Фельдшер». Невысокий, коренастый, с открытым лицом, он производил впечатление медлительного и нерешительного человека. Но в экстремальной ситуации преображался, действовал быстро и грамотно. В компании над ним подтрунивали, но искренне уважали за профессионализм.

В комнате Егор сдвинул на середину стол и стал готовить закуску. Сергей несколько раз порывался помочь, но хозяин всякий раз осаживал гостя. Выставил тарелки, достал из холодильника запотевшую бутылку «Столичной». Вот этому Сергей решительно воспротивился и достал из своего чемодана бутылку коньяку и бутылку водки.

— Ну, Сергей, за встречу! — они выпили и закусили.

Хорошо пошла!

Ты, Серега, ешь, — увещевал друга Егор.