Штурмовой удар - Георгий Савицкий

эта была ему в радость. И теперь он идет домой отдыхать, и это было просто очень хорошо. Егор шел, улыбаясь редким в этот утренний час прохожим, радовался солнцу, новому дню, кристальной прозрачности морозного воздуха.

Он пришел домой, переоделся и завалился на кровать с томиком Рэя Бредбери. Кларисса Макклелан легкой походкой шла по мостовой, и осенние листья с легким шелестом летели ей под ноги…

Егор не заметил, как уснул. Проснулся он, когда светящийся циферблат электронного будильника показывал половину первого дня. Сладко потянулся, покряхтел, подобрал с пола упавшую книжку. Посмотрел на фотографию, стоящую на тумбочке. Там улыбалась молодая голубоглазая девушка, легкий ветерок растрепал ее коротко стриженные темно-рыжие волосы, которые золотистым ореолом обрамляли ее нежное лицо. В руках она держала букетик осенних листьев.

Егор вздохнул и пошел готовить себе яичницу. Когда это аппетитное блюдо было готово, в комнату ввалился Серега.

— О, привет! Я как раз вовремя, — сказал он, потрясая сумкой.

— Ага, ты всегда вовремя, — Егор появился в комнате, вытирая лицо и руки пушистым полотенцем.

— А у меня гостинчик есть, — сообщил Сергей.

— Что, Лена опять своего воздушного бойца закармливает? — осведомился Егор.

— Ага, — радостно сообщил Серега.

— Ладно, давай, садись жрать.

Яичница исчезала со скоростью звука. Звука скребущих по сковородке вилок.

— Ну что, ты идешь сегодня на тренировку? — спросил Сергей.

— Ага, — утвердительно отозвался Егор, пережевывая кусочек жареного сала.

Рукопашным боемон занимался давно, еще со школы. Сначала боксом, потом — самбо. На крутых жизненных поворотах эти весьма специфические знания не раз выручали его. Нельзя сказать, что он сам нарывался на драку — напротив, он всячески старался избегать конфликтов. Но Егор обладал донельзя острым чувством справедливости и не менее обостренным чувством собственного достоинства и не молчал там, где старались смолчать окружающие. А здесь он продолжил заниматься в секции рукопашного боя, организованной специально для офицеров и солдат гарнизона. Занятия вели два тренера: бывший офицер-десантник и тощего вида то ли китаец, то ли вьетнамец со странным именем — Ли Ян Лун. Десантника звали просто — Тимофей Тимофеевич, а за глаза называли ТТ.

— Слушай, Серега, а как там наши рапорта?

— Да блин, — Сергей неопределенно взмахнул вилкой. — Заходил в штаб, а там — подождите, мол, ваши рапорта еще не принимались к рассмотрению. Ну, ты сам знаешь, как у нас любят тянуть кота за причинное место.

Понятно, — разочарованно вздохнул Егор.

Об Афганистане в среде военных ходило много слухов. «Красная Звезда» печатала заметки о дружбе местного населения с воинами-интернационалистами и о злобных происках контрреволюционеров, поддерживаемых западными милитаристами. Журнал «Авиация и космонавтика» писал статьи о мирном труде советских вертолетчиков, которые доставляют продукты и медикаменты в отдаленные горные селения. Но на последних страницах этого журнала все чаще печатались материалы на тему: «Переносные зенитно-ракетные комплексы в армиях капиталистических государств». А это уже наводило на определенные размышления… Официальным публикациям не сильно верили.

Еще более недоверчиво воспринимались немногочисленные рассказы побывавших в Афгане офицеров. Они рассказывали об атаках душманских караванов с оружием, о горящих автоколоннах, взорванных бензовозах на перевале Саланг. Рассказывали о том, как «духи» пытают наших пленных, о том, что делают с пленными моджахедами наши десантники. Как утюжат гусеницами БМП горные кишлаки. И многое, многое другое… Разговоры эти происходили после изрядного количества выпитой водки и под большим секретом, чтобы, ни дай Бог, не узнали особисты или политотдел.

Много летчиков со всех частей Союза писало рапорта с просьбой об отправке в Афганистан. Егор стремился в Афган, чтобы стать настоящим боевым летчиком, научиться побеждать в настоящем, а не учебном бою. Но начальство систематически «жало» рапорты — хорошие пилоты нужны были и здесь. Но ни Егор, ни Сергей не теряли надежды.

Яичница была съедена, посуда вымыта. Егор стал одеваться.

— На тренировку? — спросил Серега.

Егор утвердительно кивнул головой. Тренировки по рукопашному бою, которые проводились два раза в неделю, выматывали душу и тело. Но, как ни странно, после них Егор чувствовал бодрость и прилив сил, тело становилось легким, словно пушинка, а мысли становились ясными и четкими.

— А я сейчас к Лене, — мечтательно сказал Сергей.

— Развратник, блин, — шутливо отозвался Егор.

— Завидуй-завидуй, — ответствовал друг.

* * *

— Приказываю! Заступить на защиту воздушных рубежей Советского Союза!

Ветер колышет красное знамя на флагштоке. Под ним стоят четверо в летных комбинезонах, меховых куртках и летных шлемах — дежурное звено. На них возложена огромная ответственность, дающая им исключительные права. Их лица сейчас суровы, в глазах читается готовность к действию.

— Задача ясна? — голос командира сейчас под стать холодному ветру.

— Так точно!

— Р-разойдись!

Глухо загрохотали по мерзлому бетону высокие шнурованные ботинки. Летчики побежали к стоящему неподалеку «дежурному домику». Там личный состав дежурного звена коротал время в готовности номер два. Войдя, летчики сняли шлемы и уселись в кружок возле сдвинутого на середину журнального столика. Уютно шипел паром электрочайник.

…Кто-то скупо и точно

Отсчитал нам часы

Этой жизни коро-о-ткой,

Как бетон полосы…

Командир звена, капитан Сорокин, задумчиво перебирал струны гитары. Егор слушал, как он поет, и думал о чем-то своем. Два других летчика — Слава Лиходеев и Леша Овчинников играли в шахматы.

— Интересно как там погода, — поинтересовался Егор.

— Погодка замечательная, — улыбнулся капитан. — Облачность, ветер, ночью снег обещали. Так что не бойся — твой любимый «сложняк» никуда не денется.

— Ладно, я вздремну немного. Если вылет — меня нет дома, а если обед привезут, тогда разбудите, — пошутил Егор.

Дежурство шло своим чередом. Солнце уже клонилось к горизонту. Подул ветер, не дожидаясь ночи начал сыпать снег. Летчики пили чай, когда зашипел динамик принудительной трансляции: «Тревога! Боевая тревога! Цель… Наведение… Погодные условия…»

Но его уже никто не слушал. Со звоном разбился стакан, летчики мгновенно повскакивали с мест. Застегивая на ходу схваченные шлемофоны, они уже мчались к стоящим наготове самолетам.

Егор белкой взлетел по дюралевой приставной лестнице, привычно упал на сидение, пристегнулся и включился в радиосеть. Доложила о готовности первая пара. Егор нажал на клавишу СПУ:

— «Тайга», я «Сокол-15», к полету готов. Разрешите запуск.

— «Тайга», я «Сокол-18», к полету готов. Разрешите запуск. — Отозвался его ведомый.

— Я «Тайга», «Сокол-15», «Сокол-18», вам — запуск.

Мощно взрыкнула АПА