Неоновые огни Орлеана. Преступление - Оксана Бовари

Элен жива, мог ли Крис надеяться на ее прощение? Вряд ли. Будь она жива… То наверняка бы желала ему смерти.

Горькие размышления напомнили Крису о семье и матери, обитавшей сейчас в поместье Бургуа. Ему безумно захотелось увидеть ее.

— Bonsoir, maman.

Мадам Ривьер обрадовалась его внезапному звонку и одарила сына нежной улыбкой, подчеркивающей высокие скулы. Она была еще молода и совсем не походила на вдову: элегантная женщина немногим за сорок, рьяно следящая за фигурой и манерами. По семейной традиции отец не посвящал ее в дела бизнеса, ограждая от тревог, и Крис трепетно следовал этому правилу.

— Здравствуй, мой дорогой. — Ее глаза с заботой блуждали по его лицу в поисках того, что он скрывал. — Как ты? Держишься? Когда ты не звонишь так долго, я начинаю беспокоиться.

Голос матери, звучавший через пол-планеты, был полон жизни и любви и свел тревогу на нет. Мама горевала по отцу незримо, внутри себя, и отвлекалась тем, что полностью перекраивала сад поместья: высаживала новые цветы, переносила статуи и даже копала новый пруд для лебедей. От этих бытовых хлопот сквозило уютом и нормальной жизнью, и Крис с облегчением подумал, что решение отправить маму на родину все-таки было верным. Не чета его последним стараниям управлять Орлеаном.

— Мне важно, чтобы ты была в безопасности, — неустанно возражал он на ее угрозы ближайшим рейсом вылететь в Орлеан. — И чтобы ты снова улыбалась. Пусть это и сложно без отца.

Мадам Ривьер вздыхала, но шла на уступки.

— Твой отец был намного старше меня, но я прекрасно отдавала себе отчет в том, за кого выходила замуж. Он всю жизнь занимался важными и опасными делами, и внутренне я всегда была готова его потерять. Столько покушений… Они уже стали традицией. Но то, как он страдал последние дни… Я рада, что Бюро обратило внимание на Орлеан. Им давно нужно было взяться за Химеру.

У Криса не было такого однозначного мнения. Профессиональный борец с преступностью несомненно ему пригодится, но было в появлении Бюро и что-то пораженческое: теперь всем стало ясно, что наследник не справляется с обязанностями.

Каждый раз он считал, что хуже уже некуда, и каждый раз чья-то невидимая властная рука будто специально посылала ему все новые неудачи. Не работал ни шпионаж, ни прямое действие. Крис попробовал действовать решительно, но даже смелость не помогла ему продвинуться ближе к цели. Напротив, ситуация вышла из под контроля, и то, что должно было стать триумфом, обернулось трагедией. Погибли люди, вновь упали акции банка, даже какой-то вшивый Макнил разорвал соглашение, а Химера все так же разгуливал на свободе. Снова провал. Снова неудача. Крис устал их коллекционировать.

— Крис, помни, что я тобой горжусь, мой дорогой, — на прощание сказала мама. — Ты и твой отец — это лучшее, что случалось в моей жизни. Скорее приезжай ко мне. Уверена, каких-то два-три дня совет прекрасно без тебя обойдется, и Солимр в состоянии тебя подменить.

Крис с трудом подавил желание немедленно начать собирать чемодан.

Однако, никудышную ситуацию на этот раз он воспринимал иначе. Не было истерик и наркоманского угара: признаться, Глизерфин и правда волшебным образом успокаивал нервы и держал разум в тонусе. Спустя два часа сидя на заднем сидении «Роллс Ройса», Крис был подавлен, растерян и разбит, но спокоен.

Он ехал на очередные похороны.

После смерти Моники Денвер, найденной под обломками книжной лавки, Орлеан притих и шептался. Поговаривали о проклятье, постигшем семью Ривьеров, и многочисленные толпы поклонниц наследника поредели. Всего чуточку, потому что хватало и тех, кто увидел в несчастье освободившуюся вакансию.

Крис не испытывал к Монике глубоких чувств, которые и без того заметно подугасли за пять лет прерывистых отношений, но потерять ее вот так бессмысленно и окончательно… Это сбило его с ног. Поначалу он не горел желанием видеть ее тело, пробывшее в затопленном подвале несколько дней, но все же заставил себя прийти в морг на опознание. Он должен был ее увидеть, должен был узнать, как она погибла.

Распухшее лицо, которое он столько раз целовал. Простреленный лоб, залатанный умелой рукой патологоанатома. Иссиння-бледная кожа за гранью предпочитаемых аристократией оттенков. Из вещей — надломленная обугленная корона, а из воспоминаний — совместная фотография на весь экран с императивной надписью «За Маюри».

Не на шутку отрезвляющая картина, от которой Крис предпочел сбежать подальше.

Приехав на кладбище, Крис заметил там Солимра. Его взгляд пронизывал колким «я же говорил», но когда друг вознамерился подойти и выразить соболезнования, что скорее всего граничили с новой лекцией, Крис демонстративно отвернулся и скрылся среди телохранителей. Кожей он вновь чувствовал на себе взгляды. Сочувствующие, осуждающие, злорадствующие и любопытные… Он мог поклясться, что некоторые и вовсе его сторонились.

К полудню похоронная процессия понемногу рассосалась, спасаясь от накрывшей город летней жары. В одиночестве Крис задержался у свежего надгробного камня. На неподвижной голографии Моника выглядела красивой и надменной, как в жизни. Врожденная легкомысленность и работа в модельной сфере позволяли ей не грузиться лишний раз по поводу и без, если только дело не касалось плохо выставленного света или полнящего ее платья. Но ее последний разговор с Крисом прошел паршиво. Он выставил ее на улицу, не стал слушать ее мольбы о помощи… А потом ее убили.

— Последний раз ее видели живой у «Гранд Орлеана». — Раздался голос Жозефа позади. — Она вышла из ресторана под отключенные камеры и уехала оттуда с двумя мужчинами. Швейцар видел, что она сопротивлялась…

Не глядя на доктора, Крис сердито фыркнул.

— Почему он не потребовал гребаный выкуп? — не понимал он. Моника звонила, и да, он не захотел ее слушать, но неужели Химере не пришло в голову использовать шантаж?

— А ты бы отложил штурм, зная, что Моника в лавке? — многозначительно спросил Жозеф. — Или согласился бы отпустить Химеру?

Крис угрюмо помолчал.

— Я… Я не знаю. Может быть… Но он мог хотя бы попробовать, черт возьми!

От собственной показной добродетели Крису стало тошно. Кого он обманывал?

— Ну, Луи нашел запись того, как она пыталась открыть фамильный сейф, — продолжал Жозеф, — что вполне вписывается в задание Химеры. Ради победы на конкурсе Моника была готова на все.

Крис кивнул и, внезапно почувствовав тошноту при взгляде на голографию, отвернулся к рядам изысканных мраморных памятников.

Шпионила ли Моника на Химеру или нет, уже не имело значения. Она не заслужила пулю. Крис же своими руками толкнул ее в лапы Химеры. Если бы он не прогнал ее, не вспылил… Если бы обеспечил ей победу в