Чёрные вдовы - Владимир Волкович

сделаю. Тебе с молоком?

– Нет.

– А я с молоком пью.

Набросив лёгкий пеньюар, Мария вышла на кухню, заварила кофе, налила в чашку молока и, макая в него пером, нацарапала на клочке газеты имена, названные Стормом.

Потом потащила его за стол и налила полный бокал вина.

– Я пью за твою мужскую силу, – провозгласила тост и после того, как выпили, поцеловала в губы, поглаживая и возбуждая опытной рукою эротические места.

Вскоре он снова был готов к действию.

– А имена? Ты же обещал.

– Сейчас, – поморщился Мелвилл, и назвал ещё несколько имён. – Всё, больше я не вспомню, наверное, все.

– Вспомнишь, – убедительно проговорила Мария, затаскивая Мелвилла на себя, – «лишь бы не опьянел и не заснул». Последнюю фразу она, конечно, вслух не произнесла.

* * *

Наутро хмурый и помятый контрразведчик, с трудом раздирая глаза. смотрел на Марию, энергично делающую утреннюю гимнастику по какому-то лишь ей известному методу. Её гибкое тело принимало различные эротические позы, переходя от одной к другой так, что ещё не отошедший от сна Сторм снова захотел её.

– Клаудия, иди ко мне, ещё рано вставать, поваляемся немного.

– Вставай, разбойник, кофе парит на столе.

– Какой же я разбойник? – промычал Мелвилл.

– Какой, какой. Половой!

Сторм сразу вскочил, неуклюже натягивая трусы.

– Давай быстренько мойся, одевайся, завтракай, и поедем. Дела ждут.

Вскоре побритый, умытый и помолодевший Мелвилл уже сидел за столом.

– Знаешь, Клаудия, я бы хотел каждое утро просыпаться рядом с тобой.

– Ой, какие у тебя планы, – Мария сделала глоток из чашки, – ещё предложи замуж за тебя выйти.

– О том только мечтать могу, я бы, наверное, умер от счастья, если б ты согласилась.

– Нет, я хочу, чтобы ты жил.

– Вот я многое о тебе знаю и всё время думаю, почему ты такая?

– Какая?

– Таких женщин, наверное, кроме тебя нет на Земле. В тебе смешалось столько лучших качеств твоих предков: сила, гордость, уверенность и хладнокровие королей, раздольная широта и умение отлично владеть оружием от украинских казаков, звериное чутьё и интуиция от древнего народа этого материка – индейцев, аналитический ум, прекрасная память и мгновенная реакция от иудеев, от кого-то, даже затрудняюсь сказать, – идеальная фигура и необыкновенная красота. И это ещё далеко не полный набор достоинств.

– Да, ты единственный, кто знает обо мне всё.

– Такую женщину невозможно не полюбить, счастлив будет тот, кому ты сможешь ответить взаимностью.

Мария промолчала в ответ на этот панегирик, да Мелвиллу ответ и не требовался.

Уже на обратном пути Сторм спросил:

– Я тебе, кажется, назвал какие-то имена?

– Да, твоих людей у Эскобара.

Он почесал подбородок, слегка поморщился и всё же сказал:

– Ты понимаешь, что эта информация сверхсекретна, она результат всей моей работы здесь.

– Не волнуйся, никто не узнает.

Попрощались около её дома, Мария дала себя поцеловать.

– Когда мы увидимся? – она прочитала в его глазах, что он совсем не хочет расставаться.

– Завтра вечером. Хочешь поехать туда же?

– Да, непременно, в том месте я был счастлив.

Четыре часа она отвела себе на сон, потом позвонила Эскобару, но он не ответил. Дозвониться удалось только через два часа:

– Пабло, я готова с тобой встретиться по известному вопросу.

– Клаудия, я далеко, смогу приехать только послезавтра.

– Информацию я хотела бы передать как можно быстрее.

– Передай Дону, я ему позвоню.

– Хотела бы тебе лично.

– Я бы тоже хотел, но, думаю, ничего не изменится, если передашь Дону. Но чтобы не тета-тет[66]. Пусть при этом будет Игнасио. Скажи это ему от меня, но чтобы никто не знал.

– Понимаю.

– Тогда до встречи.

Они ещё не могли предполагать, что встречи уже не будет.

– Игнасио!

– Слушаю, Клаудия. – Мария познакомилась с этим парнем ближе, когда они вместе готовили дом в джунглях к её посещению.

– Я сегодня должна была передать важную информацию хозяину, но его не будет, и он попросил, чтобы я передала Дону, но при этом должен присутствовать ты.

– Я его подчинённый, Клаудия, и не могу принимать такие решения без его согласия.

– Он согласится.

– Тогда позовёшь.

Дон позвонил, когда уже стемнело:

– Пабло поручил мне получить у тебя кое-какую информацию, – заявил он сразу вместо приветствия.

Мария поморщилась, ей был неприятен до противности этот человек, но ничего, случай свести с ним счёты ещё представится. Однако тон её был спокоен и бодр.

– Да, Дон, давай сегодня вечером в твоём заведении встретимся, часов в восемь.

– Договорились.

Мария хотела ещё поспать после бурной ночи, чтобы хорошо выглядеть и мозги работали на полную.

Ровно в восемь Мария вошла в кабинет Дона. Он сидел, развалившись в кресле во главе длинного стола, и при её появлении даже не привстал.

«– Присаживайся, сеньора Клавдия», – произнёс насмешливо, заметив гримаску брезгливости на лице Марии.

– Благодарю, сэр Дон, – не осталась в долгу она.

– Ну, выкладывай, я буду записывать.

– Что сам, а где секретарь?

– Ты думаешь, что я писать не умею?

– Нет, я думаю, что такому важному чину не к лицу писать самому.

После обмена «любезностями» Мария перешла к следующему этапу:

– Прошу пригласить сюда Игнасио.

– А я считаю, что нам свидетели не нужны, или ты хочешь, чтобы тебя… двое?

Марина демонстративно смерила взглядом толстую, неповоротливую фигуру Дона с большим животом и нарочито усмехнулась:

– Нет, мне показалось, что тебе одному не справится, живот помешает.

Дон скрипнул зубами:

– Мог бы, пришил бы тебя сейчас.

– Взаимно. Так ты вызываешь Игнасио?

– С чего это пришла тебе в голову такая глупость, информация конфиденциальная.

– Эта глупость пришла не в мою голову, а в голову Эскобара.

Дон сразу насторожился и стал походить на гончую, обнюхивающую воздух.

– Это он тебе приказал?

– Не приказал, а попросил.

– Он мне доверяет. Зачем нам лишние люди?

– Пабло всегда говорил так: «Если я доверяю человеку, то делаю для него всё, а если он выходит из моего доверия, то выходит и из жизни». Без Игнасио я ничего тебе не передам.

– Ладно, – после некоторого раздумья нехотя согласился Дон, снимая трубку, – Игнасио, зайди ко мне.

Единственное, что мог сделать в этих условиях Дон, посадить молодого человека подальше:

– Игнасио, садись вон туда, – показал он на дальний край стола.

«Значит, ему есть чего опасаться», – подумала Мария. Однако она знала, что у Игнасио хорошая память.

Далее всё было буднично – Мария говорила имена, а Дон записывал. Процедура заняла полчаса.

– Всё?

– Всё, пока.

– Тогда до свиданья, если вспомнишь ещё, свяжешься.

Это была их последняя встреча.

На следующий день Мария позвонила Игнасио:

– Сегодня до вечера надо снова подготовить дом в джунглях.