Белогорская крепость - Наталия Иосифовна Ильина

тема). Учтя справедливую критику читателей, переработал мою повесть «Зарево» в пьесу «Марево». Центральный образ повести тракторист Миша переработан коренным образом, превратившись в новом варианте в доярку Машу. Сатирическую пьесу «Гибель Хлюстикова» после моего разрыва с театром переработал в острую клоунаду для госцирка. Не забывал я и любимого дела: киноискусства. В новом году сдам на киностудию сценарий: «И так бывает…» Тема: воспитательная сила демократической критики снизу. Простые люди помогают зарвавшемуся деспоту и бюрократу найти себя, вновь стать полезным членом общества. Жена и взрослые дети, в начале фильма покинувшие деспота, в конце фильма к нему возвращаются, довершая начатое простыми людьми. Обдумываю словесный комментарий для балета, название которого еще неизвестно. Готовлю серию зарисовок о подмосковных детских садах. В голове роятся планы… (Остальное пришлось вычеркнуть за недостатком места.)

БЫВШИЙ МОЛОДОЙ ЛИРИК

Увлеченно и самозабвенно работаю над лирической поэмой «Письмо к сыну Васе». Это рассказ о моей юности, освещенной белыми вспышками электросварок, наполненной пением проводов, пахнущей соленым трудовым потом. Да, был я молод, горяч сердцем… Услыхав о подвиге моих сверстников, строивших Комсомольск-на-Амуре, я заплакал и тут же послал строителям стихотворное приветствие. Есть мой труд и в строительстве метро. Я спустился однажды в шахту, участвовал в перекуре строителей и отозвался на это событие поэмой «Мы метростроевцы»… Да, о чем это я? О сыне. Недавно я рассказывал Васе, которого навещаю регулярно раз в месяц, о том, как изумительно вкусна своими руками испеченная картофелина. Рассказывая, вспоминал дымок костра, запах хвои, вспоминал юность и прослезился. Но в глазах моего сына я не увидел ответного энтузиазма. Сын смотрел на меня строго и осуждающе. Черствость мальчика меня испугала. Нет, что ни говорите, а некоторая часть нашей молодежи растет какой-то бескрылой… Замысел поэмы родился в тот же вечер. Тогда же, за рюмкой нарзана, я кое-что набросал. В поэме наряду с чеканными строками воспоминаний будет задушевная беседа с сыном, в которой сквозит горький вопрос: кто же, кто виноват в неудавшейся личной жизни папы и мамы? Есть и теплые лирические строки:

Наша юность пролетела,

Юность, полная огня.

Наша мама поседела,

Поседела от меня.

Вот… Пишу и плачу. Я сейчас, как в юности, легко плачу…

МЕМУАРИСТ

О старой Москве много написано. И все же некоторые драгоценные, неповторимые черты прошлого все дальше уходят от нас, теряют запахи… Эти горькие думы и вынудили меня приняться за новый том воспоминаний. Сюда войдут мои встречи с великим физиологом И. Павловым, с которым мне довелось дважды лично столкнуться в подъезде дома, где жили радушные, известные всей старой Москве хлебосолы Энские, уже тогда приветившие меня, никому еще не известного молодого поэта. В этот же том войдут воспоминания о моих беседах с известной исполнительницей цыганских романсов Варей Паниной. Помню круглые столики, красные спинки кресел, обнаженные плечи женщин, брильянты, соболя, игру шампанского в тонких с позолотой бокалах… Помню… (Остальное пришлось вычеркнуть за недостатком места.)

1956

РАССТЕГИВАЯ ВАТНИК

Предлагаем руководство, пользуясь которым можно писать очерки, никуда не выезжая и имея в руках лишь сводку данных по району или даже по колхозу. Мы попытаемся перечислить здесь наиболее распространенные приемы превращения сводки в художественное произведение.

Начинать следует так:

«Поезд, лязгая на сцеплениях, замедлил ход. Мы вышли на перрон. Откуда-то потянуло дымком. «Вам колхоз «Заря»?» — спросил коренастый мужчина, теребя велюровую шляпу. Через минуту откормленная лошадка, бодро помахивая расчесанным хвостом, мчала нас по неширокой дороге, пролегавшей среди полей. Там и сям зеленели всходы гречихи, проса, пшеницы, овса, кукурузы, картофеля (ненужное зачеркнуть). Во всем чувствовался достаток…»

Теперь пора вкрапливать сводку. Предлагаем варианты обрамления.

ВАРИАНТ № 1

«Сводка через возницу»

Итак: «Во всем чувствовался достаток».

«— Веселей, Малютка, не дремли! — крикнул возница и повернул ко мне немолодое, обветренное лицо с молодо поблескивающими из-под кустистых бровей глазами. — Впервой в наших краях, ась?

— Впервые, — ответил я, расстегнув воротник.

— Хорошо живем! — крякнул возница и добавил, указывая кнутовищем на провода: — Видали? Электричество везде. Имеем радиоузел, клуб, библиотеку. Многие завели радиоприемники, электроплитки, утюги, телевизоры, холодильники. Колхоз обеспечил всем полновесный трудодень.

— Вот как? — сказал я, застегивая воротник.

— А то как же? — затянулся махоркой возница. — Одно птицеводство дает стотысячный доход. Но, но, Малютка! Квадратно-гнездовая посадка картофеля крепко повышает экономическую выгодность возделывания последнего… Опять же животноводство…

Мы въехали в сосновый бор. Малютка резво бежала среди стройных красавиц сосен.

— Животноводство, говорю. Наш передовик чабан Козлов ежегодно получает в отаре грубошерстных овец в среднем по сто сорок одному и две десятых ягненка. Эх и жизнь настала! Веселей, Малютка!

Вдали показались колхозные строения. Поминутно расстегивая и застегивая ватник, возница сказал:

— Вон виднеется красная крыша. Это молочная ферма. Доярка Ситникова лишь за послевоенные годы получила от закрепленных коров свыше полумиллиона центнеров, то бишь килограммов, молока. Вот они, дела-то какие.

И возница взглянул на меня внезапно потеплевшими глазами».

(Не будем продолжать. Вариант ясен. Вы будете ехать и ехать, пока возница не выложит всего того, что вам нужно сообщить читателю в вашем очерке.)

ВАРИАНТ № 2

«Сводка через собрание колхозников»

Итак: «Во всем чувствовался достаток…» Продолжайте.

«Мы подъехали к колхозу «Заря», когда уже темнело. Несмотря на поздний час, клуб был переполнен. Шло собрание.

— Прошу слова! — раздался приятный грудной голос, и к столу вышла женщина с приветливым лицом и ясными серыми глазами.

— Наша лучшая доярка Маша Ситникова, — шепнула мне соседка, девушка с пушистыми прядями волос, выбившимися из-под платка. — Передовая! За послевоенные годы получила от закрепленных коров свыше полумиллиона килограммов молока.

— Хочу сказать, — волнуясь, говорила Ситникова, то и дело поправляя спадавшую на лоб прядь пушистых русых волос (вариант: «теребя кончики головного платка»). — Люди у нас в колхозе хорошие, работящие. Одно птицеводство дает стотысячный доход. А картофель? Квадратно-гнездовая посадка повышает экономическую выгодность возделывания последнего…

— Правильно! — одобрительно загудело собрание.

Доярку сменил у стола немолодой мужчина с обветренным лицом и молодо поблескивающими из-под кустистых бровей глазами.

— Наш лучший чабан Козлов, — шепнул мне сосед слева, юноша с озорной усмешкой, кудрявым чубом и в куртке с «молниями». — Передовой! Добился получения с отары грубошерстных овец по сто сорок одному и две десятых ягненка…

— Хочу сказать, — волнуясь, говорил Козлов, теребя шапку-ушанку (вариант: «расстегивая и застегивая ватник»). — Маша Ситникова правильно сказала о квадратно-гнездовом методе. Мы это учли и теперь выращиваем по сто восемьдесят — двести центнеров на гектар…

Когда колхозники не спеша, по-хозяйски ступая, разошлись, я остался в опустевшей комнате с