Блудный муж - Александр Николаевич Петрин

В гормилиции обнаружился только Михаил Яклич. Уж острижен честь-честью, но еще не обсох и волнуется:

— Дайте, — орет, — мне этого артиста!.. Наехали тут, пьянствуют, а меня через него тупой машинкой стригли. Вот закончу эту канитель, в Совет Министров буду жаловаться, почему машинка тупая!

Так и вернулся ни с чем. Борька Терентьев, к девчатам посланный, и вовсе не явился.

Санька Бугров еще больше убивается:

— Главное, — говорит, — я за него личную ответственность несу. Теперь с меня спросят: почему не провел среди него воспитательную работу? Знал бы такое дело, лучше б я его на квартиру к себе пригласил, выставил бы хоть ведро — пей! И жене бы лестно послушать, как известный артист исполняет «Очи черные» прямо на дому!

Но тут сам артист заявляется, и на ж тебе — ни стыда, ни совести. Трезвый в дымину, и удочка в руках.

— Какие, — говорит, — у вас окрестности замечательные… Я рыбку тут ловил.

Бугров и говорит:

— Окрестности-то хорошие, но с вашей стороны довольно нетактично так поступать. Мы тут весь город на ноги подняли.

И, значит, расскажи ему о всех наших мытарствах.

А он:

— Эх вы, аники-воины! — И рассмеялся. — Вы меня, — говорит, — осрамили.

Обидчивый больно. И выступать не захотел. Собрал свой шурум-бурум и — будьте здоровы, не чихайте…

Санька уж так и сяк; дескать, что тут такого, с кем не бывает: я, мол, сам в Днепропетровске в яме с соляркой…

Уговорить остаться — уговорили.

Только наш артист всю эту историю в Управлении культуры взял да рассказал.

К нам едет инспектор!

ПЕРЕПЕЛИНЫЕ ЯЙЦА

В последнее время с Сережей Горчичкиным стало твориться что-то неладное.

Многие видели, как он вел по улице козу и пытался сесть с ней в троллейбус; как он сидел на березе в парке и его снимали оттуда дружинники; как он ходил по базару с охапкой сена под мышкой; как он ползал по болоту, выковыривая что-то из грязи.

Когда же в газете появилось объявление, что Сережа срочно меняет свою двухкомнатную квартиру в центре на отдельный домик в любом пригороде, можно без удобств, но обязательно с участком, я отправился узнать, что с ним такое случилось.

Сережа попался мне навстречу. Выпучив глаза и задыхаясь, он бежал мимо своего длинного дома и, прохрипев: «Стой здесь!», скрылся за углом. Через какое-то время он появился уже с другой стороны квартала, кое-как доковылял до меня и привалился к стене, зевая ртом, как рыба, вынутая из воды.

Немного отдышавшись, он объяснил:

— Бегом… от… инфаркта… понял?.. Каждое утро так…

— Зачем?

— Сильное воздействие… для общего оздоровления… Если этот инфаркт раньше меня не тяпнет, то — застрахуюсь… Читал газеты, журналы?..

— Ты же вроде ничем не болел?

— Это с виду ничем… Вообще — нужна профилактика… Болезни — коварны!.. Хватишься, да поздно! Читал про стресс? Страшное дело! Все человечество сейчас от него страдает, поэтому нужно принимать меры!..

Сережина квартира была заставлена горшочками с разными колючими и ползучими кустами, повсюду, как в жилище средневекового колдуна, были развешаны пучки трав. На подоконнике в стеклянной банке квасилась какая-то масса отвратительного вида, смахивающая на медузу. В другой банке были опущены в воду два электрода. Тут же лежали странные черные колобки, похожие на конские копыта, и пачки каких-то вырезок из газет и журналов. Среди всего этого ходила с печальным лицом Сережина жена.

Я огляделся и спросил:

— А где коза?

— Коза не у меня, а у Вадьки — знаешь? — объяснил Сережа. — У него — язва, требует особо жирного молока, вроде козьего…

— Это, значит, ты ей сено таскал по базару?

— Сено! — усмехнулся Сережа. — Это тебе не сено, а состав! Целебный, понял? Старик тут есть, он составляет на основе народных примет, чертовски дорого дерет! Козе это сено будет не по карману! Да что — коза… Вот у зайца жирность молока — двадцать три процента!..

— Жалко, что зайца вам негде поймать! — усмехнулась Сережина жена. — Заодно уж…

Она сходила на кухню, принесла чайник, две чашки и буркнула:

— Нате, надувайтесь!

— Не признает ничего! — подмигнул мне Сережа, наливая из чайника какую-то подозрительную жидкость, не похожую на чай. — Женщины гораздо консервативнее мужчин, социологи установили…

Я отхлебнул из чашки и поставил ее на стол.

— Настой чаги по утрам пью, березовый гриб! — объяснил Сережа, показывая черные копыта. — Лучшая профилактика против рака! Почитать тебе, что один академик пишет? Таня, подай вон ту папку!

— Не надо! — испугался я. — Это ты за ним на березу лазил?

— Да! Чуть было не расшибся, и дружинники меня за пьяного приняли!.. Однако я внес усовершенствование: завариваю его на серебряной воде. Она от всех болезней, я тебе потом покажу вырезку… Разлагаю электролизом серебро на ионы…

— Мой браслет распили! — сказала жена враждебным голосом.

— Здоровье мужа должно быть дороже какого-то там браслета, — назидательно произнес Сережа. — А тебе бы хотелось, чтоб я от изжоги мучался, как сейчас?

— Раньше не было…

— Значит, вовремя захватил! — рассуждал Сережа с отвращением, как водку, глотая свой состав. — В самом начале… Есть шансы вылечиться! Лучше всего, конечно, снеговая вода… Но в городских условиях где ее взять? Вот поменяемся на пригород, там у меня снеговой воды будет вдоволь! В идеале, конечно, — переехать бы на Дальний Восток!

— Неужто здесь снега мало?

— Там, кроме снега, много есть кой-чего: панты, жень-шень. Тихий океан близко, а в нем — акулий жир, яд медузы, трепанги…

— Сумасшедший дом построен для таких… — тихонько добавила жена.

— Может, не стоит из-за снега переезжать? — пытался я заглушить назревавший семейный конфликт. — Много ли тебе нужно этой снеговой воды? Может, лучше снег привозить в каком-нибудь ведре?

— Снег, это — между прочим! А главное — мне необходимы перепелиные яйца, от японских перепелов. Удивительно целебные яйца — сейчас все только о них пишут и говорят!.. Я прикинул: как раз от всех моих болезней! Но достать трудно! Приходится самим изворачиваться, у Вадьки наклюнулась возможность достать перепелят! Тут их, конечно, водить негде, поэтому я решил переехать. Разведу перепелов, участок засажу жень-шенем и прочим… Возможно устрою пасеку. А в сарае перепела несутся. Эх, лошадь бы еще, для кумыса…

— А в другом сарае зайца будете доить с Вадькой своим ненормальным, — добавила жена.

— Ты чего подначиваешь! — страшным голосом закричал Сережа. — Знаешь, что мне вредны отрицательные эмоции, а злишь, дура! Убью! Всех поубиваю!!

И схватив пластмассовую чашку, Сережа кинул ее на пол.

Жена заплакала и убежала, а