В погоне за убежищем - Коулc Кэтрин

холодно произнесла Хелен. — А теперь беги.

Я поняла, чего она хочет. Ей нужно было обставить все под свою версию. Но я не собиралась ей помогать.

— Нет.

— Что? — в ее голосе зазвенели сталь и оскорбленная гордость.

— Я сказала, нет. Я не стану облегчать тебе задачу.

Я замерла, выжидая, когда она хоть чуть-чуть сместится, чтобы я смогла сбить ее в сторону, врезав в огромный валун слева.

— Департамент шерифа округа Мерсер! Бросьте оружие! — донесся голос Бет из-за деревьев.

Мое сердце сжалось, разрываясь между облегчением и паникой. Но Хелен двинулась быстрее, чем я могла ожидать: в одно мгновение оказалась у меня за спиной, и холодный ствол уперся в подбородок.

— Брось оружие! — приказала Бет, выходя из-за деревьев.

Хелен рассмеялась.

— Пришла одна, девочка? Глупая ошибка.

— Не одна, — раздался голос Энсона слева.

Хелен выругалась и сильнее дернула меня за волосы, до боли наполнив глаза слезами.

— Мелкая дрянь. Ты все портишь. Если думаешь, что я пойду ко дну одна, сильно ошибаешься.

— Не надо, — раздался новый голос.

У меня подкосились колени. Трейс. Если бы я могла выбрать один голос, который хотела услышать перед смертью, это был бы его.

— Это из-за тебя, — зарычала Хелен. — Она бы вернулась туда, куда ей место, если бы не ты.

Трейс вышел справа, держа оружие наготове.

— У Элли только одно место.

— Позволь угадаю, — усмехнулась Хелен. — С тобой?

— Нет, — твердо сказал он. — Там, где она сама захочет быть.

— Шеф… — прохрипела я.

— Люблю тебя, Вспышка. Ты показала мне, что значит любить, — хрипло выдохнул Трейс, и в его темно-зеленых глазах блеснули непролитые слезы.

Хелен сжала мои волосы еще сильнее.

— Ты не имеешь права любить кого-то, кроме моего Брэдли! — выкрикнула она.

В воздухе раздался резкий треск. Вспыхнула боль. А затем мир поглотил хаос.

53

Трейс

Сколько бы часов ни прошло, оторвать взгляд от Элли было почти невозможно. Да, врачи в приемном покое уже ее осмотрели и, к счастью, нашли лишь легкое сотрясение после нападения Джаспера и ушибленные ребра от падения. Но мне все равно казалось: стоит отвести глаза хотя бы на несколько секунд и она снова исчезнет у меня на глазах.

А вот она — моя девочка. Сидит на моем диване, утопая в подушках и ярких пледах. С одной стороны к ней прижалась Кили, между ними устроился Грем. Линк и Арден, свернувшись, сидели в кресле неподалеку. Роудс и Фэллон развалились по-турецки на полу у журнального столика, а Саттон и Коуп помогали Норе на кухне. Тея и Шеп складывали пазл с Лукой за обеденным столом, Энсон говорил по телефону на улице, а Лолли уехала за продуктами.

Все держались рядом — хотели убедиться, что с Элли все в порядке. Просто быть рядом с ней. Единственный, кого не хватало, — Кай. Для него это было не похоже, но, наверное, слишком уж много старых демонов поднялось на поверхность в этот раз.

И, глядя на французские двери, ведущие на заднюю террасу, я понимал: он не единственный. Декс стоял у стекла и смотрел во двор, но я знал — ничего он там не видел.

— Он все еще там? — спросил Энсон, подходя ко мне и убирая телефон в карман.

— Ага. До сих пор не верится, что он сделал тот выстрел.

Когда Энсон говорил, что Декс отличный стрелок, он не шутил. Четким выстрелом в шею он снял Хелен Ньюбери. Энсон пытался удержать ее в живых до приезда медиков, но спасти ее было невозможно.

Я понимал, что по идее должен испытывать угрызения совести — ведь любая жизнь имеет вес. И видел, что для Декса этот груз был тяжелее, чем для большинства. Но я не чувствовал ничего, кроме облегчения.

Энсон, глядя на друга, сказал:

— У него детство было непростое. Теперь все это снова всплывет.

Как и у Кая. Я невольно задумался, что же у них с Дексом общего из прошлого. Но спросить не успел — Декс уже заходил в дом.

Все взгляды устремились на него. Благодарностей за то, что он сделал, было много и они его смущали. Но я ничего не мог с этим поделать. В моей семье всегда говорили людям, когда их ценят.

— Звонил друг из бюро, — сказал Декс, вертя телефон в пальцах. — Оказывается, Брэдли и его дружки были замешаны в маленькой операции по торговле людьми. Обслуживали богатых в определенных экзотических местах. Теперь он сядет намного дольше, чем на пару недель.

— Вот он — спусковой крючок для Хелен Ньюбери, — пробормотал Энсон.

Элли посмотрела на меня, но я уже шел к ней. Протиснулся между родными и опустился на подлокотник дивана, склонился и коснулся ее губ.

Она задержала взгляд на моих губах.

— Я свободна.

— Ты свободна, — прошептал я. — Чтобы быть там, где сама захочешь.

Элли чуть отстранилась, коснулась ладонью моего лица.

— С тобой. Я всегда хочу быть с тобой.

Облегчение накрыло меня с головой. Я даже не осознавал, насколько боялся, что Элли захочет уехать из Спэрроу-Фоллс, когда все уляжется, сочтя, что здесь слишком много боли.

— Вспышка… — я поцеловал ее снова, на этот раз глубже.

— Фу, — заявила Кили, вскакивая с дивана. — Микробы.

— Осторожнее, — крикнул из-за стола Лука. — Теперь они будут делать это постоянно.

Все засмеялись.

Линк наклонился, чтобы видеть Элли.

— Ты правда останешься?

Она улыбнулась брату:

— Здесь моя семья. И я не могу пропустить момент, когда ты будешь весь в детской блевотине. Плюс, я собираюсь всерьез побороться за титул любимой тети.

— Эй! — одновременно возмутились Роудс и Тея.

В этот момент открылась входная дверь, и влетела Лолли, вся увешанная пакетами и бренча своим бесчисленным украшениями. Декс уставился на нее:

— Это что… сережки в виде светящихся конопляных листьев?

Энсон хлопнул его по спине:

— Добро пожаловать в семью Колсонов.

Лолли, пройдя в гостиную, сложила пакеты и смерила Декса взглядом.

— Знаешь, я не в восторге от ребят в погонах, но тебя бы я залезла, как на дерево.

Глаза Декса округлились, в них мелькнул испуг:

— Э-э-э…

Лолли достала из пакета блестящую коробочку с грибами и радугами.

— Это тебе, за то, что спас мою Элли. Она самая веселая из всей этой шайки, и без нее я бы пропала.

Кто-то из моих братьев и сестер возмутился, но Элли только крепче прижалась ко мне.

— Лолли… — прошептала она.

— Это правда, — заявила та. — И я жду, что ты быстро поправишься, чтобы мы могли пойти в ковбойский бар.

Элли рассмеялась:

— Как только ребра перестанут болеть