Доля вероятности - Ребекка Яррос

class="p">Все зависело от нее. От нее зависела моя жизнь.

— Но нельзя требовать, чтобы я приняла такое важное решение за тебя, Нейт. — Иззи покачала головой. — Это несправедливо. Но главное, ты так долго не впускал меня в свою жизнь, что я не могу помочь тебе сделать правильный выбор. Я же ничего о тебе не знаю.

Открылась дверь.

— Иза…

Иззи протянула руку и захлопнула дверь у отца перед носом.

Ее отец… Я заморгал; кусочки пазла сложились.

— Он сказал, что ты разрываешь договор аренды. Переезжаешь?

— Да. — В ее глазах бушевала буря. — Или нет. На самом деле… я сама не знаю. Я не хочу переезжать, но, если перееду, родители наконец будут довольны, а еще мне кажется, что они подумали и… изменились. Они же приехали, когда были мне нужны.

— Не поступай так. Не отказывайся от своей мечты, потому что родители в кои-то веки тебя не подвели.

Иззи вскинула брови:

— А разве ты не просишь меня сделать то же самое?

— Нет, я спрашиваю, хочешь ли ты, чтобы я от всего отказался ради тебя.

Неужели она не видит разницу?

Ее рот снова открылся и закрылся.

По спине пробежал холодок. Я представлял разные исходы: я перееду в Нью-Йорк, она — в Северную Каролину, мы вместе, где бы в итоге ни оказались. Но мне ни разу не приходило в голову, что я вдруг окажусь ей не нужен. Все шло не так.

— Я все неправильно делаю, да? — Я встал на одно колено и протянул ей коробочку с кольцом. — Изабо Астор, выходи за меня.

Нет, мы должны быть вместе! Мы просто ждали подходящего момента… Всю свою жизнь я этого ждал, с того дня, как мы встретились на Тайби.

— Нейт… — прошептала она, и тысяча эмоций промелькнули на ее лице.

— Прошу, — тихо ответил я, — прошу, выбери меня, Иззи. Выбери нас. Выбери нас, а не ту жизнь, которую выбрали для тебя твои родители. Я знаю, что у нас не было времени построить жизнь, но все равно — выбери нас. Пусть у нас появится время. Пусть у нас появится будущее. Я сделаю все, что ты захочешь. Только выйди за меня. — В ожидании ответа я напрягся всем телом.

Иззи опустила плечи, и моя надежда померкла.

— Не могу, Нейт. Так нельзя.

Грудь сжалась, будто пыталась удержать рвавшееся из груди кровоточащее сердце.

— То есть твой ответ «нет». — Я четко выговорил каждое слово, чтобы не осталось сомнений. Потом медленно встал.

— Я говорю, что так неправильно, — покачала головой она.

Но кроме нее в моей жизни не было ничего правильного.

Я захлопнул коробочку и сунул ее в передний карман куртки, лихорадочно соображая, что делать дальше, как поступить. Остаться в армии? Уйти из армии? Вступить в подразделение «Дельта»? Или отказаться? Без Иззи все потеряло смысл, а она выбрала не меня. Я ей не нужен.

Из-за тебя она только зря потратила годы. Ее отец был прав.

Я годился для выходных и отпусков, но не годился ей в мужья.

— Извини, что потратил твое время, — сказал я и в последний раз заглянул в ее глубокие карие глаза. Глаза, в которых из-за меня столько раз стояли слезы. Я действительно потратил годы ее жизни.

Пора это прекратить.

— Ты не потратил… — начала было Иззи, но я уже уходил, и с каждым шагом в голове выстраивалась безжалостная логика. Теперь я знал, как сложится моя жизнь.

— Нейт! — окликнула она меня.

Но я должен был уйти, пока еще себя контролировал.

Я распахнул дверь и вышел под дождь. Я знал, что со мной все будет нормально. Я же сел в самолет через несколько часов после авиакатастрофы? И в этот раз будет так же. Что там Иззи говорила про психотерапию? Что это ее копинговая стратегия? А я сделал карьеру, ради которой большинство людей убить готовы. Я стал лучшим из лучших. В других копинговых стратегиях я не нуждался.

Хотя, может, я сам себя обманывал.

Растворившись в толпе, я дошел туда, где с трудом припарковал машину. Открыл дверь, сел за руль и включил зажигание.

— Проклятье! — выкрикнул я, не обращаясь ни к кому и ко всему миру. — Что бы ты сделал? — спросил я Торреса, который ждал на пассажирском сиденье. — Вот что бы ты сделал на моем месте? — Я закрыл глаза в ожидании ответа и пожалел, что нельзя ненадолго вытеснить из сознания весь мир.

— Видимо, все прошло не так, как ты хотел, — откликнулся друг, приоткрыв один глаз. Наверное, задремал, пока я изливал Изабо душу. — Что я говорю? Естественно, все прошло не так, иначе ты бы не вернулся так быстро.

— Так что бы ты сделал?

— Зачем спрашиваешь? Ответ тебе известен.

— Но я все же спрошу.

— Хочешь, чтобы я ответил? Ладно. Скажу как есть. Из нашего потока отобрали только восемь человек. — Естественно, Торрес рассуждал логически. В этом была его сила.

— Я знаю.

— Можешь слиться и стать как большинство, а можешь вернуться в Брэгг и стать одним из восьми лучших. По мне, так второе куда предпочтительнее первого.

Он был прав. Впрочем, как и всегда.

— Значит, едем в Брэгг. — Я повернул выключатель у руля, и дворники смахнули дождь со стекла, а вместе с ним и остатки моей нерешительности.

Я включил передачу и влился в поток машин.

Глава двадцать седьмая Натаниэль

Кабул, Афганистан

Август 2021 года

— Нейт, — прошептала Иззи, глядя на кольцо, с которым я не расставался почти три года.

— Ты не захотела остаться со мной. Ты меня не любила. Возможно, любила некий образ, который сама себе придумала, но не меня.

Я повторял про себя эту простую истину всякий раз, когда надевал цепочку на шею или вплетал со шнурком ботинка на заданиях, не требующих секретности. Я повторял это про себя, чтобы помнить, почему готов отдать жизнь ради служения родине и почему мне нельзя в увольнительных появляться у Иззи на пороге и умолять ее передумать.

Умолять ее снова меня полюбить.

— Это неправда. — Она оторвала ошеломленный взгляд от кольца и посмотрела мне в глаза.

— Ты сказала «нет».

Я столько раз повторял про себя эту фразу, что она уже не резала по живому. Скорее, вызывала легкие болезненные ощущения, как если бы по незажившей ссадине провели наждачкой.

— Нет, не сказала! — Иззи потянулась ко мне, но я обошел ее и отступил.

Если она ко мне прикоснется, вся моя защита рухнет. Я и так еле себя контролировал: знал, что надо ее оттолкнуть, и вместе с тем боролся с желанием обнять. Иззи расторгла помолвку с Ковингтоном. Она больше ему не принадлежала. Но все равно она согласилась на его предложение руки и сердца, а мне отказала.

— Ты сказала, что не можешь согласиться, — напомнил я ей. — У меня хоть и нет юридического образования, но, кажется, «не могу» и «нет» — это практически одно и то же.

— Нет, не одно и то же!

— Мы будем спорить о смысле слов? — Я подошел к окну и снова выглянул во двор. За несколько минут толпа как будто увеличилась.

— Этих слов? Конечно будем, — ответила она.

Я повернулся к ней:

— Хорошо, допустим, «не могу» не значит «нет», и что же у нас остается? Я говорю тебе, что ты — единственная женщина, которую я когда-либо любил и буду любить, предлагаю тебе выйти за меня замуж, а ты отвечаешь — дай-ка вспомнить… — Я поднял глаза к потолку и повторил слова, которые знал наизусть. — «Так неправильно». Это было больно, но больше всего мне понравилось: «Ты мне делаешь предложение? Серьезно? Этого не может быть».

Она закрыла рот.

— Да, я помню все, что ты сказала, недвусмысленно сообщив мне, что я не тот, кто тебе нужен. Ты выбрала не меня. — Все самые болезненные чувства, которые я сдерживал три года, рвались наружу. — Может, я неправильно все обставил? А как надо было? Ковингтон все сделал правильно? Он