Лайла. Сквозь галактику за счастьем - Магда Макушева

Только вот все усложнилось во много раз. Все настолько усугубилось и запуталось, что ударило по мне слишком фатально, без возможности реабилитироваться, продолжить жить, как жила, и просто обо всем со временем забыть, продолжая идти вперед с гордо поднятой головой.

Из обманутой жены, преданной любимым супругом женщины, как в самом второсортном гало-романе, последней узнающей о творящихся у нее под носом мерзких делах, я неожиданно в глазах окружающих стала непонятным монстром, способным на страшные вещи. Лишь по той причине, что по крови я отношусь к сигойнам, и злые языки додумались обвинить меня в способности проклясть врагов исключительно, смешно сказать, силой мысли и, что еще более нелепо, в “использовании всяких страшных ритуалов далеких предков”, о которых кто-то когда-то слышал от соседа или коллеги.

— Я не знаю, Лайла. — вздохнул господин Айс, сокрушенно качая седой головой.

Я снова опустила глаза на список будущих служащих “Невуса”, вперилась немигающим взглядом в знакомое имя, знаменующее одну из причин и исток моих страданий и проблем, и мысленно досчитала до десяти.

— Как думаете, она знала, что я собираюсь участвовать в этом полете? Она немерено это сделала? А когда руководство мне это предложило, кто-то проверял этот список и осознавал, на что нас обеих подписывает?

Опять случайность? Снова удар судьбы мне за неведомые прегрешения? Или кто-то просто решил, что лучше избавиться от двух женщин с покореженными одним мужчиной жизнями одним махом, посадив их на один корабль и отправив в долгое путешествие?

Наверное, чтобы глаза не мозолили и публику своими несчастными лицами не тешили, да?

Неужели ты хочешь отнять у меня и эту призрачную возможность убежать от того, в чем частично сама же и виновна, "милая Рика”?

Шеф снова бросил на меня жалостливый, полный непритворного участия взгляд, не зная, чем еще помочь мне в возникшей моральной дилемме на пути к поставленной цели.

— Я подпишу этот сраный контракт. — процедила я с неимоверным усилием, будто каждое слово наносило мне болезненный удар куда-то в район солнечного сплетения. — Если такова последняя и самая тяжелая проверка, посланная мне, чтобы все пережить, отпустить и с чистой совестью шагнуть в новое будущее, я должна пройти ее во что бы то ни стало. И эта женщина во второй раз не станет для меня препятствием.

Возможно, все должно быть именно так. Возможно, это нужно нам обеим, хотя я пока и не понимаю, зачем?

Чтобы я ее простила? Чтобы она простила меня и осознала, что я такая же жертва, как и она сама, и не имею отношения к ее горю? Что моя боль такая же сильная и глубокая и тот, кто ее причинил, был, несмотря ни на что и как бы я не желала обратного, все еще дорог мне, как и ей?

“Энрика Болер. Младший медик.” — значилось девятым номером в списке.

Да-да, та самая, чтоб ее, любовница моего мужа...

Женщина, с которой он предал меня и к которой затем ушел...

Та, что рыдала от горя на пороге моего дома и корчилась от боли в моих руках после его смерти...

Та, в личной трагедии которой сейчас почему-то несправедливо и необоснованно обвиняют меня, как бы чудовищно это ни звучало...

Женщина, которая, как выяснилось, собирается служить со мной на одном корабле в этой торговой экспедиции, окончания сроков которой никто даже близко пока предугадать не может.

Если я, конечно, подпишусь на эту миссию.

А я подпишусь, пусть со стороны мое решение и выглядит шагом в пропасть. Я не отступлюсь от того, к чему пришла после многих бессонных ночей и бесконечных размышлений о правильности своего поступка. Я и Эрика Болер в закрытом пространстве час за часом, неделя за неделей... И ни мне, ни ей не убежать, не скрыться и не спрятаться, как бы мы этого не желали... Ни здесь, ни там, нигде. Если я останусь, все вернется на круги своя.

В экспедиции же... Другие правила, другие законы, другие разумные, не являвшиеся свидетелями всех объединяющих нас с "милой Рикой" событий.

Я повредилась разумом?

Я сама подписываю себе приговор?

— Это ваше решение, госпожа Орис. — отозвался после продолжительного молчания Вилан Айс. — И если вы думаете, что поступаете верно, и это - то самое, что вам сейчас необходимо, не мне вас отговаривать. Я вижу теперь, что это бесполезно.

— Это мое финальное и осознанное решение. — согласилась я. В черную дыру их всех: Адама, пусть покоится с миром, Рику, “Экрану”, всех этих сплетников и злопыхателей. Я хочу улететь отсюда. Мне НУЖНО отсюда улететь как можно скорее. — И я теперь официально снова Лайла Боянова. Мне сменили карточку личности. — добавила с неожиданно возникшим удовлетворением и каким-то нездоровым азартом и предвкушением того, что, отправляясь в путь, я кардинально перекраиваю всю свою судьбу, возвращаю себе "истинную себя", как вернула себе свое прежнее имя. И ничего не помешает мне это осуществить. Даже Энрика Болер.

И, к слову, формально я не вдова. Я разведенная по всем законам Содружества женщина, так как решение по нашему с Адамом делу о расторжении брачных обязательств по странному стечению обстоятельств было принято комитетом по делам семьи как раз в тот самый день, когда бывшего мужа не стало. Это, кстати, добавило злым языкам поводов для пересудов.

— Думаете, это ваш путь “...на галактики край и за край”, который вы выбираете? — хмыкнул шеф, словно прочтя мои мысли и припомнив старую сигойнскую песню, невольно услышанную из моих уст в тот самый день, когда все навсегда изменилось.

— Пусть так. — согласилась я, даже близко еще не представляя, к каким событиям приведет меня тот путь, который я выбрала.

_____________

Визуализация. Лайла Боянова

Глава 2: Наследие

Лайла Боянова

Пусть люди уже многие столетия, еще со времен "Великого объединения землян" перед началом многовековой космической экспансии делятся на расы, народы и национальности только по особенностям внешности и наследию предков, являясь гражданами одного гигантского государства Земля или ее колоний, потомки моих родичей по материнской линии все равно выделяются на фоне всех прочих представителей нашего вида “человек разумный” из-за особого статуса "космических кочевников" и соответствующего образа жизни.

Их и по сей день именуют не просто "люди" или "гуманоиды человеческой расы", а "сигойны" или "ромы", земляне без своей земли и дома, межпланетные странники, мятежные души, не нашедшие приют