Объятая тьмой - Тилли Коул

пошла в шкаф, где мой отец хранил одежду на случай чрезвычайной ситуации, и достал рубашку и спортивные штаны для Таннера, а также уменьшенные версии для себя. В ванной я надела одежду и посмотрела на себя в зеркало. Я выдохнула и оглядела себя. По крайней мере, кровотечение прекратилось. Но мне было больно.

Я не мог, похоже, сожалеть о том, что я сделал. Что именно Таннер Айерс был моим первым. Я был слишком уставшим и сбитым с толку, чтобы даже задуматься, почему так должно быть, почему я не наказываю себя за свою глупость.

Занявшись тем, чтобы отвлечься от своего замешательства, я расчесала волосы, чувствуя себя голой и молодой без макияжа. Затем я вышла из ванной.

Таннер лежал на выдвижной кровати напротив мониторов, его глаза были прикованы к экранам. Пистолет, который он отобрал у нашего нападавшего, лежал рядом с ним. Одежда для оказания экстренной помощи была слишком мала для его крупного телосложения, но она должна была сгодиться.

Я пошла к нему. Таннер заметил меня только тогда, когда я оказалась прямо перед ним. Я скользнула в маленькую кровать рядом с ним и почувствовала, как он напрягся. Я легла, уставившись в бетонный потолок.

«Почему ты ничего не сказал?»

Мне не нужно было, чтобы он объяснял, что он имел в виду. Казалось, моя девственность — теперь ее отсутствие — была слоном в комнате. Проведя руками по лицу, я сказала: «Потому что я знала, что ты остановишься, если я это сделаю». Таннер перевернулся и встретился со мной глазами, ища что-то в их глубине. Я глубоко вздохнула и прошептала: «И я хотела тебя». Я бросила ему вызов жестким взглядом. Я не хотела чувствовать себя ребенком. Я приняла решение. Это было мое тело, и мой выбор. Это был один из немногих выборов, которые мне когда-либо давали сделать.

Ноздри Таннера раздулись, затем, по-видимому, не в силах остановиться, он наклонился вперед и запустил руку в мои мокрые волосы. Он переместил свое тело на мое и поцеловал меня. Но этот поцелуй был неторопливым... и он напугал меня больше, чем что-либо за очень долгое время. Я была дочерью самого крупного босса картеля в Мексике, а может быть, и в мире, и каждый день моей жизни угрожали. Страх был константой в моей жизни, настолько, что для меня он ощущался как низкий гул, а не как удар током. Но Таннер Айерс, наследник Ку-клукс-клана, целовал меня с таким чувством и нежностью... это было самое страшное, что я когда-либо чувствовала.

Потому что я чувствовала это. Я чувствовала все. Все правильно в этом неправомерном деянии. Чувствовала его мягкие губы на своих, его мятный вкус на моем языке, и его тяжелое, покрытое шрамами тело, прижимающее меня.

Поцелуй становился все длиннее и длиннее, пока Таннер не снял с меня рубашку через голову и не стянул с моих ног штаны. Когда он снова разделся, я положила руку ему на щеку и, нуждаясь в некотором чувстве самосохранения, сказала: «Ты уйдешь завтра». Таннер отвел взгляд в сторону, потом кивнул. «Я мексиканец. Ты из Ку-клукс-клана. Ты же знаешь, что мы не можем смешиваться». Таннер стиснул зубы, но снова кивнул. «Наши отцы убили бы нас, если бы узнали». Выражение его лица было в ярости — я не была уверена, было ли это из-за этой правды, моих слов или того факта, что он был здесь, добровольно прикасался и спал с женщиной из того, что он считал низшей расой.

Рука Таннера скользнула по моей щеке, и мое сердце забилось быстрее, как предатель, которым он был вокруг этого запретного человека. Его рука отправилась к моей шее, затем к моей груди. Прежде чем его пальцы достигли своей цели, я поймала его запястье в своей руке. Измученный взгляд Таннера столкнулся с моим. Голод, который я увидела там, более сильный и интенсивный, чем прежде, был моей погибелью. «Сегодня вечером», прошептала я, мой голос дрожал от того, что я глупо собиралась позволить это снова. «Все, что у нас есть, это сегодняшний вечер, в этой комнате. Завтра ты уйдешь, и когда наши пути снова пересекутся, они будут только по делу. Это должно дать тебе достаточно времени, чтобы забыть, что ты когда-либо предала свою расу ради одной ночи со мной». Правда этих слов ужалила.

Таннер, должно быть, увидел трещину в моей броне, так как его глаза сузились. Интересно, что он скажет в защиту. Вместо этого, как крепость, которой он и был, он кивнул головой и сказал: «Готово».

Запястье Таннера в моей руке висело в воздухе. Мне следовало это остановить. Я сказала себе, что отдавать себя такому человеку унизительно. Но потом я сказала себе, что хорошо, что я это сделала — Таннер никогда не простит себе этот акт слабости. Я буду трещиной в доспехах рыцаря Ку-клукс-клана. Которую он никогда не сможет починить. Мне было нездорово приятно осознавать, что я, мексиканка, ослабила его настолько, что он отказался от своих убеждений и взял меня. Этого одного раза было недостаточно.

Но правда была в том, что... я хотела его. Титулы и семьи в сторону. Прямо сейчас я хотела этого мужчину. Я не могла объяснить безумие этой правды, но тем не менее это была правда. Выдохнув, приняв решение, я опустила его руку к своей груди. Таннер быстро выдохнул, когда он накрыл мою плоть, простое ощущение этого почти разорвало меня на части. Таннер взглянул на меня на секунду, затем приблизил свои губы к моим. Как и прежде, они были отчаянными, как будто он более чем осознавал, как и я, что наше время ограничено. И он взял меня. Он брал меня снова и снова всю ночь, пока нас не забрали на следующий день, и Айерсы не уехали в Америку.

Таннер Айерс трахал меня, точно зная, какой была та ночь — единственная ночь, когда белый принц и принцесса картеля могли быть друг с другом. Никакой расы, никакой культуры, никакой ненависти, никакого бизнеса. Просто два тела, слившиеся в одно целое. Но потом все закончилось. И он ушел... пока два месяца спустя он не вернулся...

*****

Сегодняшний день . . .

«Лита?»

Я моргнула, мое внимание отвлеклось от зеркала. Мои руки были сложены на животе, чтобы они не дрожали. Услышав голос Чарли, я сделала глубокий вдох и сморгнула слезы, которые грозили пролиться. Не проходило и дня, чтобы я не думала о