Идеальная помощница для орка-мэра - Татьяна Озерова

Заключая меня в объятия, он взял мою руку, погладил пальцы с кольцом.

— Я предложил тебе брак, Тина, потому что не представляю своего будущего без тебя в нём. Никакого другого варианта для меня не существует. С тобой я точно знаю, сделаю всё, чтобы ты стала самой счастливой женщиной в королевстве.

Плавным, уверенным жестом он повернул меня к себе, поднял лицо за подбородок, заглядывая в глаза.

— Я знаю, Тина, — в его словах была такая непоколебимая уверенность, что у меня перехватило дыхание. — Я знаю, что ты — та самая. Единственная, с которой я хочу прожить всю жизнь. Красивая, умная, простая и близкая мне женщина, рядом с которой я только и живу. С которой я хочу семью. От которой я хочу детей.

От этих слов земля ушла из-под ног. У меня закружилась голова, и я крепче ухватилась за его жёсткие предплечья. Дети. Он думал о детях. Со мной…

Я, наверное, выглядела совершенно ошарашенной, потому что он улыбнулся и выразительно приподнял бровь.

— Браки между орками и людьми — не такая уж и редкость, Тина. И дети от таких союзов... они сильны, умны. В нашем королевстве у них всё складывается хорошо. В жизни, в обществе. Тебе об этом совершенно не стоит беспокоиться.

Мэр обнял меня, притянув к себе. Я почувствовала тепло его тела, его силу, защищающую меня от ветра и высоты. Его взгляд был серьёзным и бесконечно нежным.

Он склонился и поцеловал меня. Его губы коснулись моих бережно, словно опасался спугнуть.

И я подалась ему навстречу, ответила ему, позволяя векам сомкнуться, полностью отдавшись ощущениям.

Шум водопада отступил, превратившись в отдалённый гул.

Почувствовав мой отклик, его поцелуй тут же изменился. Нежность сменилась уверенной, плавной напористостью.

Его губы стали властными, покоряя, заставляя отвечать ему. Он приоткрыл мои губы, и его язык коснулся моего — горячий, влажный, настойчивый. Это был уже не просто жест, а полноценное вторжение, которого я одновременно боялась и желала всем своим существом.

Внутри меня всё сжалось, а потом распалось на тысячи трепещущих искр. Тёплый, тягучий комок страсти, так долго дремавший в глубине живота, вдруг распустился трепещущим цветком, затопив всё тело волной горячей слабости.

Я вцепилась пальцами в него, чувствуя, как под одеждой напряжены стальные мускулы. Моё тело прижалось к нему в поисках опоры, и я ощутила его возбуждение — твёрдый, мощный упор в низ моего живота, от которого по бёдрам пробежала предательская судорога сладостного ожидания.

Он оторвался, чтобы перевести дух, и я, запыхавшаяся, с пылающими щеками, едва могла держаться на ногах. Его светло-серые глаза потемнели, став цветом грозового неба, а в их глубине плясали дикие, первобытные огни.

— Видишь? — его голос был низким, хриплым от страсти, и он звучал прямо у моих губ. — Вот что ты со мной делаешь. И я не намерен с этим бороться. И тебе не позволю. В тебе столько огня, Тина, не сдерживай его.

Эти слова прозвучали обещанием освобождения от всех тех оков, что я сама на себя наложила.

Прежде чем я успела что-либо осознать, его губы снова нашли мои. На этот раз в его поцелуе не было ни намёка на нежность. Это было прямое, безжалостное и мастерское вторжение.

Он был опытен. Слишком опытен. Его губы двигались с уверенностью, точным знанием, как разжечь огонь, который он видел во мне.

Его язык скользнул глубже, властный и требовательный, исследуя, покоряя, заставляя мой собственный неловко повторять его движения, которые, я чувствовала, приводили его в полный восторг.

Одна его рука погрузилась в мои волосы, мягко, но неотвратимо откидывая мою голову назад, открывая шею для его горячих поцелуев. Другая скользнула по моей спине на поясницу, прижимая меня к нему так плотно, что я чувствовала каждый мускул его торса, весь внушительный рельеф его мощного тела.

И так же, как тогда в кабинете, его прикосновения, его горячие поцелуи обрушили все мои внутренние преграды.

Стены, которые я годами выстраивала, рассыпались в прах под его страстным, усиливающимся, но остающимся бережным, напором.

Его губы снова овладели моими, и я отдалась ему, его поцелую со страстью, которую сама в себе не ожидала. Во мне не осталось ни страха, ни сомнений, ни мыслей. Были только ощущения, всепоглощающие, ослепительные.

Мои руки сами обвились вокруг него, притягивая меня к нему сильнее. Я застонала в его рот, когда его властные руки скользнули с моей талии на ягодицы, сжимая мою плоть сквозь тонкую ткань платья.

Сдавленный рык вырвался из его груди, и его поцелуй обрушился на меня с новой, ещё более яростной силой.

Поцелуй всё длился и длился… Это был долгий, беспощадный поцелуй, который отнимал разум и даровал взамен лишь яркую, ослепительную радость.

Он ласкал мой язык, губы с таким мастерством, что мои колени ослабели, и я повисла на его руках, полностью зависимая от его силы. Всё, что осталось: это его губы, его руки, его тело и безумное, всепоглощающее пламя, которое он так легко разжёг во мне и которое я теперь отдавала ему в ответ без остатка.

Когда, он вдруг оторвался, прижался лбом к моему лбу, тяжело дыша. Его глаза, тёмные и бездонные, пылали прямо напротив моих.

— Какая же ты, Тина… — прошептал он хрипло.

Он резко выпрямился и обнял меня крепко, прижимаясь губами к моим волосам.

Мы стояли на каменном выступе, парящем над бездной. Впереди низвергались тонны воды, разбиваясь о чёрные скалы в клубах ослепительно-белой пены. Радуга играла в брызгах, а солнце, пробиваясь сквозь остатки туч, освещало долину, уходящую в туманную даль.

Это была дикая, первозданная красота, мощная и прекрасная, как сам мужчина, обнимавший меня.

Я стояла, не в силах оторвать взгляд, чувствуя, как моё сердце бьётся в унисон с этим шумом. От его слов. От этой красоты. От чувства принадлежности ему. От осознания, что всё это становится частью моей жизни.

— Здесь есть часовня, Тина, — вдруг сказал он, чуть отстраняясь, приподнимая моё лицо за подбородок и заглядывая в глаза. — Выходи за меня замуж сейчас.

Глава 30. Церемония

Его слова смешались с шумом водопада, и на мгновение показались мне частью этого безумного, прекрасного хаоса.

— Выходи за меня замуж сейчас, Тина, — твёрдо повторил он.

Во рту