Обратный билет не нужен - Энди Кроквилл

одну точку и ни на что не реагируя. Наконец Ник очнулся, будто проснувшись.

– Так нельзя. Нужно вернуться. – Ник развернул машину и поехал обратно. Патти пожала плечами и надула щёки, будто изо всех сил сдерживая негодование.

Автомобиль подъехал прямо к дому, служившему Патти временным пристанищем, и остановился за углом.

– Ну вот и всё.

– Как всё? Ты мне ещё не рассказал ничего о себе.

– Когда же мы увидимся?

– Прямо сейчас. У нас вся ночь впереди.

Они вошли в подъезд и зажгли свет.

– А машина?

– Какая машина? – сыграла удивление Патти.

***

Утром тётушке показалось, что кто-то позвонил во входную дверь. Она посмотрела в глазок, но никого не увидела. Видать, это в голове зазвенело. Что там Летти возится? От двери тётушка напомнила гостье, что ей уже пора выходить. Летти допила чай и в своём школьном костюме с небольшой сумочкой в руках появилась на пороге. «Вполне деловой вид», – рассудила Летти. Она простила тётушке все обидные вчерашние слова и даже поцеловала её в щёку. Кабина лифта остановилась на шестом этаже, том самом, где проживала тётушка. Летти зашла в лифт, закрыла дверь и нажала на кнопку первого этажа. Кабина попыталась двинуться с места, но, дважды дёрнувшись, остановилась. Летти нажала ещё раз, потом попыталась открыть дверь, но кабина немного сдвинулась, и, видимо, сработала блокировка. Кто-то спускался по лестнице, и у Летти промелькнула мысль, что надо бы позвать на помощь. В этот момент над лифтом что-то просвистело, судя по звуку, это был обрывающийся трос, и, словно освободившись от своих цепей, кабина задрожала, а Летти, не удержав равновесие, ударилась головой о прикрученный к её стене металлический поручень и вместе с кабиной с возрастающей скоростью полетела в чёрную пропасть. Скрежет кабины прекратился вместе с ударом, от которого, как показалось, задрожали стены дома.

С утра ещё лифт был исправен. Но всё в этом мире изменчиво и ненадёжно, стареют даже металлические предметы. Оказавшаяся поблизости соседка утверждала, что незадолго до того, как в него вошла Летти, лифт поднимался на самый верх, и в нём кто-то был. Да-да, соседка сообщила полиции, что видела, как в кабину на первом этаже заходил один человек, одетый в длинный плащ и шляпу, но то ли мужчина, то ли женщина – было не разобрать.

Летти-простушка лежала в шахте лифта, освещаемая фотовспышками, и мёртвые глаза её будто смотрели туда, где должно было быть небо, а виднелась только крыша, о которую билась, как о прутья клетки, душа наивной супруги Филиппа Хэмилтона, не отличающегося постоянством учителя из Ретфорда.

***

Патти проснулась оттого, что кто-то вчера не зашторил окна. И ещё потому, что рядом не обнаружила Ника. От неожиданности она даже вскочила и обошла в поисках Ника все помещения. Но не успела одеться, как услышала лёгкий скрежет от проворачивающегося в замке ключа. Патти нырнула обратно под одеяло и только приподнялась на локте, чтобы поприветствовать вернувшегося с улицы Ника. Ник сиял, чувствуя себя галантным кавалером. В руках он держал две кружки с дымящимся кофе, из кармана выглядывала газета.

Это было их первое утро на новом месте: Ник снял квартиру, где никто не смог бы найти их и где они могли теперь заниматься всем, чем заблагорассудится.

– Ты сейчас похож на официанта, дорогой.

– А я и подрабатывал официантом, когда учился в колледже, – Ник чмокнул непричёсанную Патти в угол рта и, подложив газету, поставил кружки с кофе на стул рядом с ней.

– Ну и как там, снаружи?

– Город просыпается. Мы можем сегодня пойти на аттракционы или куда тебе хочется.

– Папочка, давай сначала покормим белочек! А у вас в парках есть тарзанки?

– Есть один Тарзан, и он уже здесь.

Патти обняла Ника и увлекла его в кровать. Ник аккуратно вырвался, отодвинул стул, сложил на спинку одежду и юркнул под одеяло. После не очень долгой, но азартной борьбы на подушке возвышались уже две непричёсанные головы.

Под кружкой Патти на газете расплылось кофейное пятно, и Ник обратил внимание, что пятно затронуло чью-то фотографию. В заметке говорилось о какой-то провинциальной учительнице, которую раздавил лифт.

– Всё-таки хорошо, что у нас нет лифта, – промолвила Патти, зевнув.

– Конечно. Ты мне вчера, пока мы поднимались по лестнице, успела рассказать про всех своих школьных подружек. Наверное, не меньше часа прошло…

– Не надо ссорить меня со временем, – засмеялась Патти. – У меня и так с ним… натянутые отношения.

Она выскользнула из объятий Ника, стянула со спинки стула его сорочку и, прикрыв ею грудь, подскочила к окну, чтобы зашторить его. На улице что-то привлекло её внимание, и она прислушалась, затем вытянула губы в очаровательное «о», повернулась к Нику, захлопала ресницами и, махнув ему рукой, упорхнула в душевую. Там она задержалась ровно настолько, чтобы умыться и недовольно рассмотреть в зеркале синеву под глазами и выпирающие скулы. Ник блаженно потянулся под одеялом.

Вернулась Патти уже более одетой, но с пустым бокалом в руке:

– Вообрази, опять кто-то выпил всё вино. Ты не знаешь, кто бы это мог быть?

Рука с бокалом так грациозно изогнулась, а полуодетая девушка смотрелась настолько очаровательно, что у наблюдавшего за ней Ника даже промелькнула мысль о том, что Патти могла бы найти себе достойного мужа и блистать в свете, если бы только взялась за ум. Прикрыв рукой глаза от бьющего в окна солнца, Ник съехидничал:

– Наверное, это был тот, кто вчера приставал на улице к какой-то хмельной девчонке и кричал мне: «Давай возьмём её с собой, лямур а труа!» Послушай, мы же не в Париже…

– Да? Какая жалость. А где мы? И потом, она была не хмельная, а очень приличная. Я видела, как она читала книжку «Прогулки по садам Эдема». Видишь, она знает в этом толк!

– Тогда, наверное, какой-нибудь сказочный дух допивает и доедает всё, что мы не успеваем съесть и выпить. Кстати, ты мне так и не открыла секрет, каким духом тебя занесло в это проклятое богом место? Иди ко мне скорее…

Патти села к нему на кровать и приблизила своё лицо к лицу Ника:

– Просто люблю путешествовать. А ты? У тебя здесь какие-то дела?

– Какие у меня могут быть дела? Я в отпуске. Только одно дело – охранять тебя.

– О, клёво! У меня теперь есть телохранитель! А от кого ты будешь меня охранять? Только помни: make love not war, чувак!

Ник посмотрел Патти в глаза, потом поцеловал их и отшутился:

– Человека нужно охранять прежде всего от него