На Харроу-Хилл - Джон Вердон

— Боже, столько всего обрушилось и так быстро…

— Сэр? — В дверях показался плотный седовласый офицер.

— Что? — Морган дернулся, голос звучал натянуто.

— Тут человек к вам. Из той компьютерной группы колледжа.

— Компьютерная экспертиза, — раздалась точная поправка из‑за спины офицера.

В поле зрения вошел стройный молодой человек с аккуратной трёхдневной щетиной, в узких джинсах и белой обтягивающей рубашке:

— Брэд Словак просил передать сведения лично вам. Я — Ронан Айвз. Работал по делу «компьютер Пила». Доложить результаты?

— Говорите, — коротко кивнул Морган.

— Сначала мы перепроверили, не закодированы ли где‑то в памяти ноутбука данные с камеры, несмотря на выключенную запись. Следов нет. Далее — провели анализ спецификаций ПО системы. И вот тут — интересная находка. Видеопоток, что идет на ноутбук, можно писать или не писать — поставив одну галочку в очевидном поле. Однако… — он улыбнулся, явно наслаждаясь моментом — …существует второй, автоматический контур, активный по умолчанию и отключаемый только в специальных настройках. Этот контур дублирует поток в облачное хранилище, где данные держатся семь дней. Это страховка на случай невнимательности пользователя или аппаратного сбоя. Иными словами: за интересующий вас период запись можно восстановить.

Глаза Моргана расширились:

— Вы это видели?

— Нет. Доступ защищен паролем.

— Как получить доступ?

— С разрешения лицензионного пользователя и с его логином и паролем. Иначе — нужен ордер.

Морган переварил сказанное:

— Думаю, разрешение мы получим.

— Жду от вас данных, — кивнул Айвз.

Как только он ушел, Морган поднял трубку:

— Позвоню Пилу.

— Лучше наведаться лично, — предложил Гурни. — Личное общение всегда добавляет веса.

Морган согласился.

Они нашли Пила на задней парковке. Тот выглядел столь же безупречно, как накануне: бирюзовый свитер, жёлтые бермуды, коричневые мокасины. Он сматывал шнур питания от домкрата, еще недавно державшего заднее колесо «Лексуса».

— Возвращаю соседу. Удобно иметь рядом любителя авто и инструмента. Чем могу помочь?

Морган улыбнулся:

— Возможен прорыв по «пропавшему» телу. Нам требуются ваш логин и пароль от программного обеспечения видеонаблюдения, чтобы войти в резервное облако.

— Я правильно понял? Есть видеозапись взлома и похищения?

— Видеозапись того, что действительно произошло той ночью.

Ответ Моргана, отметил про себя Гурни, был точным — и аккуратно обходил потенциально опасную формулировку.

Если Пил и уловил двусмысленность, вида не подал. Воодушевленный перспективой, он продиктовал Моргану логин и пароль.

Тот тут же передал данные Ронану Айвзу, после чего они с Гурни вернулись в управление. Попросив Гурни дождаться его в конференц‑зале, Морган отправился за пакетом документов — оформить временное участие Гурни официально.

Сев за стол, Гурни вспомнил, что выключил телефон перед прошлой встречей, — включил и прослушал голосовую почту. Три новых сообщения.

Первое — от Мадлен:

— Привет. Напоминаю: Винклеры к ужину на шесть. Люблю.

Второе — от Джека Хардвика:

— Ларчфилд? На кой ляд тебе Ларчфилд? Богатые ящерицы рядом с богатыми ящерицами. Средневековый особняк под началом шотландской сволочи по имени Ангус. Лакированный шпон на гнилой древесине. Хочешь деталей — купи мне кофе завтра в «Абеляре». Ровно в восемь. Не сможешь — дай знать.

Третье — снова от Мадлен:

— И еще: прихвати цветы к столу. Можно тюльпаны у Снука. До встречи.

В этот момент вернулся Морган — с папкой под мышкой и двумя кружками кофе. Одну поставил перед Гурни, сам опустился напротив и разложил бумаги в центре стола.

— Никаких сюрпризов, — сказал он. — Здесь лишь то, о чем говорили вчера: условия твоего участия. Один экземпляр — тебе, два — в департамент. Перед уходом щёлкнем фото и заламинируем корочку. — Голос звучал легкомысленно, но нервный тик бил рекорды.

— Пока договоримся так: я работаю по собственному плану. Буду держать тебя и твоих людей в курсе. Но мне нужно следовать собственным инстинктам.

— Я бы не хотел иначе. Я разошлю по департаменту служебную записку, чтобы вопросов к твоим полномочиям не возникало.

У Моргана зазвонил телефон. Он выслушал собеседника полминуты, затем коротко сказал:

— Понял. Спасибо. — И положил трубку. — Это Айвз из криминалистики. Он получил доступ к данным с камеры Пила за последние семь дней и залил их в нашу внутреннюю систему. Фрагменты размечены — можем перейти прямо к нужной ночи. Давай посмотрим прямо сейчас.

15.

Как только Морган нашел нужные файлы, он выбрал ролик с датой исчезновения Тейта из морга и коснулся значка воспроизведения.

Сначала едва слышный звук оформился в глухой стон, и экран ожил изображением морг. Гурни предположил, что именно этот звук активировал камеру, а вместе с ней — одну из рабочих ламп. Стон повторился, перешел в сдавленный рев; в ответ поле зрения камеры поползло вправо — к холодильному хранилищу. За панорамированием последовало медленное увеличение, пока боковая грань агрегата почти не заполнила кадр. Тайм‑код в углу экрана перескочил с 21:03 на 21:04.

Следующие звуки стали резче — смесь рычащих выкриков, хрипов и скребущих звуков. Гурни с приступом клаустрофобии представил царапины и следы ногтей, о которых говорила Кира: они остались на внутренней стороне крышки.

Четверть часа стук продолжался с перерывами. Затем сменился другим — натяжение, разрыв, треск древесных волокон. На табло — 21:29 вечера.

Дальше послышалось нечто, похожее на удары о внутреннюю стенку хранилища, удар, болезненный вскрик — и снова тишина. Вскоре грянула новая серия глухих ударов, на этот раз громче и ближе — будто Тейт, переместившись, проверял прочность окружающих его поверхностей.

В 21:44 раздался характерный металлический лязг — сработал рычаг. Дверь камеры распахнулась.

Камера показывала хранилище сбоку, и человек показался лишь тогда, когда, пошатываясь, вышел в комнату. Его худи было пропитано кровью.

Чувствительная к движению камера медленно поворачивалась, отслеживая перемещение человека. Он шатко двинулся к столу для бальзамирования, наклонился, вцепившись в его край. Дыхание — затрудненное, хриплое.

Постепенно выпрямившись, он начал бродить по комнате. Окровавленный капюшон закрывал лицо; из глотки вырывались звериные звуки боли и ярости. В такие минуты его трудно было назвать человеком. Называть это дикое существо «Билли» казалось абсурдом.

Достигнув двери в соседнюю комнату, он остановился, открыл дверь и исчез из поля видимости камеры. Вскоре — звук открываемого окна. Гурни подумал, чего он хочет? Глоток свежего воздуха? Оценить обстановку? Понять где находится?

Минуту спустя он вернулся, камера мельком сняла поврежденную половину лица.

— Господи… — пробормотал Морган.

Даже скрытая капюшоном, вертикальная