Мой (не) любимый сводный - Кристина Юрьевна Юраш

Было у меня такое чувство, словно я не в своей тарелке. Некоторые тоже стояли возле столов, вместо того, чтобы отплясывать вместе со всеми!

— Ты гляди, как они целуются! — завистливо заметила Аурика, показывая на парочку. Я сначала дернулась, подумав о Вивернеле и Энне. Но потом увидела незнакомую пару, и у меня отлегло от сердца.

— Ну что стоишь? — дернула меня Аурика. — Это же «Дохлые феи». А ну давай! Танцевать! А то что это за праздник?

Она танцевала, держа за руку Мориса и напевала: «Маленькие мертвые феи… вас никто не согреет… Буду твоим некромантом… А-а-а!»

Более глупых слов я ни разу не слышала. Но всем почему-то нравилась эта музыка. Даже Энна с бокалом, покачивалась в такт. Я увидела, как Вивернель приносит ей еще бокал, и они обмениваются несколькими фразами.

— Аурика предлагает сделать подлость, — произнесла я Морису. — Во время битвы… Она считает, что Энна будет сражаться нечестно…

— Ты опять⁈ — крикнула Аурика. — Ты можешь хоть на час забыть обо всем и просто наслаждаться! Морис! Скажи ей, чтобы она отдыхала!

— Я подумаю над этим, — заметил Морис. — Я прошу тебя, расслабься… Сейчас она напьется и будет прыгать вместе со всеми!

Его пальцы тайком пробежали по моей спине. Но я не почувствовала ничего кроме приятного тепла.

Я и правда чувствовала, что не могу расслабиться… Я настолько закостенела в своих мыслях, что они полностью завладели мной.

— Если она сейчас не расслабиться, я пролью ей что-нибудь на платье… — заметила Аурика.

И тут этот грохот прекратился… Я почувствовала облегчение и сначала не поверила. В ушах все еще грохотало и звенело. Свет погас почти полностью, а откуда-то со стен в зал полетели светлячки. Музыка, которая заиграла следующей, была плавной и мягкой. Даже немного грустной. Я смотрела на пары, которые прильнули друг к другу…

— Мой танец! — заметила Аурика, дергая Мориса. Тот посмотрел на меня, а я вздохнула.

— Я пообещала ей, — прошептала я, погладив его по спине. — Один танец.

— Только потом ты уведешь ее в комнату, — шепнул Морис.

— Да, уведу… — шепнула я, поглядывая на Энну, к которой устремился Вивернель. Они тоже танцевали, а я чувствовала, как меня сжирает заживо ревность.

— Пошла вон! — послышался голос Аурики, которая прогоняла какую-то выпускницу, решившую потанцевать с Морисом. — Я тебе все волосы повыдергиваю! И не смотри, что я маленькая! Куда достану там и повыдергиваю! А потом еще счет предъявлю за эту… как его… эпиляцию!

— Потанцуй с ней, — прошептала я, а Морис вздохнул: «Тяжело-о-о!» и повел Аурику на танцпол. Я осталась стоять у стола. Аурика сама взяла руку Мориса и положила с обстоятельным видом себе на талию. До плеча ему она не дотянулась, поэтому пришлось просто положить свою руку поверх его руки. Морис согнулся, и повел ее в танце.

Я никогда не видела Аурику такой счастливой. Она не сводила с него взгляда. И мне стало так неприятно при мысли, а что если она действительно его любит? Что если любовь не пройдет с годами? Неужели я готова смотреть в ее несчастные глаза, чувствуя себя негодяйкой?

Морис не выдержал и взял Аурику на руки. Сейчас она сидела у него на руке, положив как положено руку ему на плечо. Со стороны казалось, что танцует взрослая девушка, но я знала, что подол платья прикрывает пустоту, а ноги просто поджаты. Я по губам Мориса прочитала: «Тяжело-о-о!».

Но они о чем-то разговаривали. И смотрели друг на друга. На мгновенье на губах Мориса появилась улыбка, а потом недоумение. Он посмотрел на меня, а Аурика кивнула.

Я скажу ему. Как есть. Пусть сам решает. Я так не могу.

Но тут же решимость куда-то делась. Испарилась.

Танец закончился, а Аурика стекла вниз, роняя туфельку, которую тут же спешно нацепила на ногу и пошлепала ко мне.

— Ты представляешь, она сказала, что ты продала меня в рабство! — заметил Морис.

— Нет, я не так сказала! — обиженно стала спорить Аурика, выбирая бокал на столе. Она потянулась к вину, но тут же рука Мориса отставила его подальше. А ей вручила ее недопитый сок.

— Сейчас попью… И скажу… — выдохнула Аурика, допивая бокал. — Ой, жарко! Я сказала, что ты продала его в рабство мне на весь вечер за то, что я, как говорит мама, раскулачу папу на платья и сделаю ей макияж! Короче, за тряпочку и краску на лице…

— Ты сам знаешь, что я не умею делать макияж, — заметила я.

— Ладно, — усмехнулся Морис. — Ты и без макияжа красивая…

— А мне он комплименты не делал! — заметила Аурика очень сердитым голосом. — А ну быстро сделал мне комплимент!

— Как не делал? — спросил Морис. В его взгляде читалось: «Тяжело-о-о!». — Я сказал, что ты подросла…

— Ладно, сойдет! Для начала, — заметила Аурика.

— Пойдем, — прошептала я, беря сестру за руку. — В любой момент может начаться битва. Энна вон уже сколько выпила… А я бы не хотела, чтобы ты присутствовала… К тому же к тебе могут приставать пьяные…

— Что? И все? — возмущенно заметила Аурика, но я вывела ее из зала. — Один танец?

— Мы на один и договаривались, — твердо произнесла я, ведя ее в сторону ее комнаты.

Возле комнаты я поцеловала ее в макушку и отправила спать.

— Бессердечная сестра! Сама, значит, с Морисом целоваться будешь! — слышала я возмущение за дверью.

Я вернулась в зал, снова слыша грохот. Морис ждал меня, а я вздохнула и присоединилась к нему, видя, как на нас посматривают другие.

— Может, потанцуем? — спросил Морис, поддев мой подбородок указательным пальцем, мол, чего приуныла?

— Давай, — согласилась я с явной неохотой. Мы тряслись под глупую песню про беременную фею, которая не может взлететь. И я ужасалась словам.

— Залетела — не взлетела… Залетела — не взлетела… — надрывался певец.

— А вы знаете, что эту песню солист написал, когда узнал, что его девушка забеременела? — послышался голос Аурики.

Мы с Морисом посмотрели на нее, а она уже тут как тут.

— Тебе где сказали находиться? — спросил Морис, строго нахмурив брови.

— Ага, щас! — обиделась Аурика. —