Свора певчих - Даша Игоревна Пар

– Это происходит против моей воли, – заговорила девушка. – Слушай, я не понимаю – это сон, подсознание или я и правда духом переношусь в междумирье? Как это работает?

Оторвавшись от увлекательного дела, он, высунув язык, распахнул глаза шире, будто его поймали на преступлении, а потом пожал плечами.

– Мне-то откуда знать? Я всегда здесь был. Иногда появляются всякие странные личности. Вот вы, сэвы, пришли ещё детьми. Но большинство неразговорчиво. Как истуканы какие-то. Ходили по земле, а вот в последнее время летать стали. Ну, как птички. Или насекомые. Из говорящих – ты да ещё один парень. Но он тоже больше в воздухе летать любит, танцуя среди морликаев. Ему охота до замка добраться, а никак, силёнок не хватает, исчезает прежде, чем башни покажутся.

– А что будет, если он попадёт в замок? Почему нас так тянет туда?

– Там много теней. Они плотные. Как вы. Вот и тянет. И кое-кто ещё ждёт, – мальчуган наморщил лоб, растирая пятно на носу. – Ты не приходи больше. Иначе уйти не сможешь – вон сколько тьмы захватила. Вся в крапинку. Вредно это.

– Но как это сделать?

– Мне почём знать? Просто определись, кто ты. Вот я знаю, кто я. И живу в мире с собой.

На крошечный миг, Реми почудилось, что перед ней стоит не мальчик, а тень, заслоняющаяся свет. Что-то такое чуждое, нечеловеческое, жуткое. Огромное. Бесконечное.

Заметив реакцию Реми, мальчик засмущался, сильнее потирая курносый нос.

– Не смотри так, я стесняюсь. И вовсе не такой страшный! Ты тоже не красавица, знаешь ли! Крыльев нет, как и когтей. И даже клыки отсутствуют. Не поесть толком, не поохотиться. Скукота!

Реми вздохнула, вновь глядя в сторону замка, а потом запрокидывая голову и вглядываясь в летающих сэв. Ведомые и ведущий. Почему не удаётся поговорить с Рене об этих снах? Вместе они разобрались бы, что всё это значит. Мысль о брате вернула ей память о последних событиях.

Безумная атака на Балвора, собственный вопль, который он встречным криком затолкал обратно ей в горло, из-за чего перехватило дыхание. Она видела, как брат в рукопашную бросился на отца, но был отброшен рукой так, как несносного щенка отталкивают в детской игре. Это позабавило Виктора, переглядывавшегося с остальными якшарас.

Венрейс, обогнув корчившуюся Реми, понурив голову, подошла к Балвору. Девушка не успела ничего сказать в свою защиту, как он, в наказание, ударил её по щеке.

Поднимаясь, Рене гневно орёт на отца, показывая на неё, а тот отвечает, и брат удивлённо хмурит брови.

Реми было больно, она царапала шею, пытаясь вытолкнуть крик обратно, а потом к ней опускается Балвор, за волосы он приподнимает её голову, по-особому кладя руку на шею и наклоняется ниже, почти сталкиваясь с её губами, чтобы забрать крик вместе с остатками сознания.

Последнее, что она слышит:

– Я всё про тебя знаю. Так работает скверна. Мы очистим тебя, дочка.

Очнулась она уже в междумирье. На иллюзорной родине морликаев. Оглядывая чёрные пятнышки на руках, девушка не чувствовала себя испорченной. Мысли и чувства принадлежали только ей. В них не было ничего такого.

– Дам тебе совет, по лицу видно, он нужен, – протянул Волшик, хватая Реми за руку. – Не дерись. Расслабься. И увидишь, что произойдёт.

– Предлагаешь согласиться с Балвором? Хочешь, чтобы я спела и открыла порталы с Лаберии на Землю?

Она удивилась тому, как много этот странный мальчишка знает. Тот лишь хихикнул в ответ, становясь ещё меньше. Его рука на ощупь как пергамент, такая маленькая, хрупкая. Но внутри будто лёд завернули, и он так остудил руку девушки, что холод поднялся от ладони до запястья, а потом и выше, двигаясь по венам. Реми высвободила руку, но лёд не ушёл.

– Потом поймёшь, – кивнул своим мыслям Волшик. – А теперь просыпайся. Надеюсь, мы больше не встретимся.

* * *

Странность пробуждения смешивалась с болью во всём теле, а от белого света рябило в глазах. Реми пытается пошевелиться и понимает, что не в силах сделать это: её удерживают серебристые трубки, пробившие кожу до сосудов и уходящие в стены белой комнаты. Было холодно, будто девушка из сна забрала лёд, и теперь он свободно путешествует по телу. А может так действовало то, что пустили по трубкам? Она не знала. Как и не понимала, что удерживает её в воздухе.

Попытавшись заговорить, Реми почувствовала давление на горле, как от ошейника с шипами внутри. Изо рта доносилось писклявое мычание, а каждая попытка вырваться из пут, оборачивалась новыми волнами боли.

В ответ на её пробуждение, одна из стен побледнела, превращаясь в стекло, за которым оказались Рене и Балвор. Девушка замычала громче, и всё окрасилось в красный цвет.

– Не пытайся, Реми. Иначе вновь потеряешь сознание, – раздался искажённый помехами голос Балвора. – Дождись, когда операция завершится.

– Ты говорил, что ей это на пользу, – сказал Рене, хмурясь. – Что это исцелит её.

– Да, – кивнул Балвор. – Твоя сестра заражена скверной. Много лет назад я сам столкнулся с этим ядом и потребовалось много времени, чтобы разработать лекарство. Поверь на слово, сынок, ты не захочешь узнать, что будет с сестрой, если противоядие не сработает. Шрам на моём лице – тень по сравнению с глубиной заражения Ремии. Если её не излечить, она пойдёт по пути разрушения.

Раздался звонкий, пиликающий звук и в то же мгновение трубки со свистом вылетели из тела Реми. Её изогнуло кверху, тягучая боль прошла по всем частям тела, а потом она рухнула на пол, прижимая руки к горлу – от боли она пыталась кричать и шипы глубже впились в неё под металлическим ошейником. Сэва пыталась скрести его, но становилось хуже.

– Так нельзя! – сквозь шум в ушах донёсся голос брата.

– Если она не справится, то станет слишком опасной! – ответ был ещё глуше, а последующие слова и вовсе слились в кашу.

Реми попыталась приподняться на руках, ощущая холод как внутри себя, так и снаружи. Красные круги перед глазами сменили цвет на зелёный, а потом на синий, прежде чем она поняла, что в сверкающей белизной комнате открывается разрыв и из него выползает морликай.

Поднявшись, она бросилась к стеклу, отчаянно молотя по нему руками, в мольбе глядя на побледневшего брата. Тот попытался что-то нажать за стеной, но был отброшен Балвором в сторону, да с такой силой, что парень рухнул на пол. В