Мифы, сказки и легенды индейцев - Ольга Иосифовна Романова

а затем перешла к ньюи-ти4 и к наквахдэху5.

61. ЛАВАКЕС

Первые люди денахдэху1 жили в Легваде — Ягодном Месте. Их вождя звали Лавакес. У него была возлюбленная. Однажды она на каноэ отправилась собирать ягоды в верховья реки, в местечко под названием Дзаваде — Место-Где-Водится-Алаша. Лавакес пошел следом за ней берегом.

Когда стемнело, он услышал крики. Лавакес вошел в пруд, растерся ветками тсуги и только тогда отправился дальше. Опять он услышал крики и опять искупался в пруду. Потом он пошел дальше. Крики приблизились. Лавакес вошел в пруд, а когда искупался, то увидел на берегу женщину с большой головой. У нее были свалявшиеся волосы и исцарапанное лицо. Лавакес подошел к ней и обнял ее. Тут же оба они лишились чувств. Лавакес первым пришел в себя и еще крепче прижал к себе женщину.

Когда женщина с большой головой тоже пришла в себя, она сказала:

— Я та, которую зовут Лелквалилака — Вызывающая Слезы2. Отпусти меня! Я дам тебе кое-что, что добудет тебе богатство3. Это будет моим чудесным даром.

Лавакес только крепче обнял колдунью.

— Эта вещь, которая принесет тебе богатство, станет твоей.

Еще крепче обнял ее Лавакес. Тогда она сказала:

— Эта живая вода тоже станет твоей. Отпусти меня.

Лавакес все не выпускал ее из рук.

— Отпусти же меня, — опять взмолилась женщина. — Возьми мое имя. Тебя будут звать Гудесгемалслалол — Срывающий-До-ски-с-Крыш. Я дам тебе этот огненный фартук, который может все сжечь.

Тогда Лавакес отпустил женщину, и она сразу же исчезла, оставив ему четыре чудесных дара4.

Лавакес взял подарки и решил испробовать их чудесную силу. Он взмахнул фартуком — и деревья в горах тотчас вспыхнули. Поэтому горы в Дзаваде по сей день обуглены.

Лавакес был очень доволен. Он спрятал чудесные подарки под корнями кедра и отправился в путь. Спустя некоторое время он пришел к дому своей возлюбленной.

— Почему ты задержался? — спросила она.

Лавакес сказал ей, что заблудился в лесу. Настала ночь, и они легли спать. Вдруг Лавакес почувствовал, что кто-то трогает его, просунув руку сквозь щель в стене дома. Он поднялся и вышел наружу посмотреть, кто бы это мог быть. Едва он вышел из дому, как какой-то человек закрыл ему лицо и куда-то повел. Лавакес от страха не мог произнести ни слова.

Он заметил, что по дороге они трижды поднимались на гору и потом миновали еще три горы, но все это время его лицо оставалось закрытым. Потом он услышал крики:

— Хап, хап! Хау! Хау! Гао, гао!

— Не бойся, дорогой! — заговорил его похититель. — Я только хочу передать тебе чудесный дар. Слышишь крики? Это голос моего дома. Я Бахбакваланухусивэ — Людоед-на-Северном-Краю-Ми-ра5. Посмотри, какой у меня дом.

И они вошли в дом Бахбакваланухусивэ, где Лавакесу сняли повязку с лица.

— Осмотрись вокруг, друг. Я дам тебе свое имя, Вилкеселаки-лисе — Всепожирающий. Отныне ты будешь людоедом. Теперь смотри на танец Людоеда.

Лавакес опять услышал возгласы:

— Хап, хап, хап! Хау, хау хау! Гао, гао!

Затем Ворон, нарисованный на передней стене священной комнаты в доме Зимней пляски, раскрыл клюв и изрыгнул людоеда. Людоед начал танцевать, но поющих Лавакес не видел. После первой песни людоед вернулся в священную комнату.

Затем настал черед Хохухоку6. Он станцевал под одну из песен и тоже ушел.

Тогда вышел Ворон, сплясал свою пляску и ушел. Опять вышел людоед. В руках у него был мертвец. Он съел свою добычу и станцевал под звуки четырех песен.

— Возьми себе его пляску. Отныне твое имя будет Вилкесела-килисе — Всепожирающий, и Лахулевеку — Заглатывающий-Це-ликом, и Хамекалакилидзас — Тот-Кто-Громко-Ест, и Энахунуэ-селакилис — Тот-Кто-Ест-Повсюду. Не забудь маску Хохухоку, и маску Ворона, и священную комнату, и ее рисунки.

Потом он позвал Лавакеса посмотреть на дыру в полу в задней части дома. Лавакес подошел и увидел, что из дыры поднималось что-то похожее на радугу. Заглянув вниз, он увидел там всякую живность — животных и рыб. Хозяин дома проговорил:

— Это столб людоеда в доме для зимней церемонии. Я дарю его тебе, но будь осторожен, друг мой!

Потом Лавакеса научили такой песне:

Ты ли это, великий Бахбакваланухусивэ?

Ты ли это, великий Бахбакваланухусивэ?

Для тех ничтожных, что вышли из леса,

Невозможно увидеть тебя и уцелеть!

Лавакес запомнил эту песню, и тогда Бахбакваланухусивэ сказал, что он должен выучить еще одну песню, вот такую:

О всемогущий! Ты алчешь пищи.

О всемогущий! Ты алчешь пищи.

О всемогущий! Ты алчешь человека.

О всемогущий! Ты алчешь человека.

О всемогущий! Ты пожираешь человечью плоть.

Все цепенеют, когда ты возвращаешься к себе.

Когда пение прекратилось, Лавакес призвал Бахбакваланухусивэ и спросил:

— Не хочешь ли взять эту рукоятку гарпуна, которая ничего не боится? Она теперь твоя, и еще эта крашенная в красный цвет кора кедра7, и этот огненный фартук, и эта вода жизни, и этот кварц — Приносящий Смерть8.

Потом Лавакес пошел домой. Вот и все.

62. КУНОСИЛА

Когда Кункунхуликала1 спустился на землю из верхнего мира, он сел на скалу возле дома в Кунваасла — Месте-Где-Живет-Гром-Птица.

— Что ты здесь делаешь? — спросил его хозяин дома.

— Я просто пришел сюда.

— Хорошо бы ты стал человеком, тогда я был бы тебе братом.

— Разве я не человек? — И он снял свою маску Гром-Птицы.

— Добро пожаловать! Давай пойдем в твой дом.

Кункунхуликала с помощью названого брата построил дом. Его потомки множились и множились, и вскоре их стало уже много. Затем Кункунхуликала вернулся в верхний мир, а его дети остались на земле и стали вождями.

Его клан назывался Кикилкам — Первые. Сейчас у квакиутлей четыре клана.

Улетая, Кункунхуликала сказал своим детям:

— Вы услышите мой голос2, когда с кем-нибудь из вас произойдет несчастье и он умрет, и тогда, когда умрет кто-нибудь из ваших потомков.

И он улетел. Вождем после него стал Ку носила.

Куносила отправился на север, в земли белла-белла, искать себе жену. Во время путешествия он получил имена Некамха и Кевил емка3 и обрел медную пластину, имя которой было Квалегила — Приносящая Разорение. Пластину купил человек по имени Вахвид. Из-за этой медной пластины его потом убили.

Квакиутли погнались за ним на лодке и нагнали его возле Худ-зехлалабаласа, где он пытался спрятаться. Пластину размером выше человеческого роста он закопал в землю, чтобы она не досталась преследователям. Тут-то его и убили копьем. Он упал замертво на