Русская фольклорная демонология - Рябов Владимир

Считалось недопустимым оставлять одних в бане беременную женщину[624], роженицу с младенцем[625], ребенка младше пяти лет[626]. Чтобы обдериха не обменяла новорожденного, роженице следовало брать с собой в баню камешек и иконку[627]. Роженица, оставшаяся одна в бане, должна сложить ноги крестом, положив одну на другую[628].

В бане детей нельзя оставлять, там баянной, он переменит. Как перемен ребенок сделается, ревет и не растет, ли растет да ницо не понимат. В Березнике был случай. Раз оставили роженицу в бане, а она в каменицу затянута и ребенок с живота вынут. Мертвы оба. Роженицу нельзя в бане оставить, и с малыми ребятами может что сделать[629].

При появлении банника помогает переодевание одежды на другую сторону[630], молитва. В быличке из Новгородской области мужчина, которого ночью в бане кто-то схватил сзади, берется рукой за нательный крест и читает «Да воскреснет Бог…», после чего хватка ослабевает и человеку удается вырваться[631]. Бежать от банника нужно задом наперед, «взапятки», иначе подкашивались ноги и убегающий падал замертво[632]. При встрече с обдерихой тоже нельзя поворачиваться к ней спиной: «как отвернешься, она [обдериха — В. Р.] и вцепится». Убегать надо пятясь и при этом не отрываясь смотреть демонице прямо в глаза — считается, что «глаз обдериха боится»[633]. В одной истории девушка спасается от обдерихи благодаря тому, что до самого утра подробно рассказывала ей об этапах изготовления льняной ткани[634] (похожие истории есть о чертях).

Глава 4. Домовой

Домовой (домовик, дворовой, суседко, хозяин, батамушко) — персонаж, который в русской мифологии осмысляется в первую очередь как хозяин, покровитель дома, семьи и скота. Однако на юго-западе России его черты «шумного духа», досаждающего людям, усиливаются, а ипостась «доброго хозяина» отходит на второй план. За пределами России, в западных и центральных районах Полесья, домовой даже может ассоциироваться с откровенно вредоносными демонами, такими как чёрт или ходячий покойник[635].

Чаще всего происхождение домовых специально не оговаривается либо объясняется с отсылкой к этиологическим легендам, о которых шла речь в предыдущих главах. Принято считать, что домовые связаны с умершими людьми: либо с «положительными», «правильными» предками — родителями, бывшими хозяевами дома; либо с проклятыми или умершими без покаяния[636] (см. также главу «Покойник»). В Калужской губернии считалось, что если в доме живет одинокая вдова, то домовой будет похож на ее мужа: «та же поступь, та же манера, та же одежда»[637].

Домовой проявляет себя по-разному. Часто говорят, что он, подобно другим демонам, невидим. Иногда о его присутствии можно судить по поведению домашних животных, например, если в сумерках кудахчут во дворе куры — это значит, что «домовой ходит и осматривает, все ли в порядке в хоромах»[638]. Необычное поведение кошек или собак также иногда ассоциируют с присутствием домового[639]. Порой считается, что домового могут видеть дети[640].

Домовой. Рисунок Ивана Билибина. 1934 г.

Mythologie generale. Paris: Larousse, 1934

[Соб.: Про домовых рассказывают?] Почему рассказывают? Сама сталкивалась! <…> Вот, значит кот у меня был, котёнок <…>. Что-то он играл-играл, бегал-бегал по комнате, забежал, по-моему, под диван. Вот знаешь, а оттуда <…> как вот шар для боулинга его из-под дивана выкинули. Что он не сам выскочил, а что он, знаешь, причем как-то на боку выехал из-под дивана, влетел в противоположную стену ошарашенный. Потом, когда у меня были две собаки, однажды было, что они подняли ночью лай. <…> Ну я, знаешь, собралась с духом, выглянула в окошко, думаю, ну мало там, извините, пьяный помочиться под окном пристроился — никого. <…> А собаки с ума сходят, лают. Вот до мурашек. Было очень неприятно. И потом у меня поднимали лай тоже собаки. <…> Вот он стоит, смотрит в одну точку и лает. Или это его галлюцинации какие-то <…>. И знаешь, было однажды с подружкой тоже… <…> Сидим вот так: я вот тут, она вот тут [напротив — В. Р.], вот тут у нее [газовая — В. Р.] колонка. У нее собака пудель на руках, чё-то печеньки у нас тырит со стола. Вдруг он поворачивается в угол куда-то, значит, смотрит в район этой газовой колонки, начинает туда брехать. Причем он брешет целенаправленно туда. Ну значит, смотрим: ну нет, ничего. <…> Светка [подруга — В. Р.], значит, перекрестила угол. Нет, не помогает, вот он лает. <…> Вот я не знаю, как это объяснить, вот опять же, может, это у собаки были какие-то галлюцинации. <…> Но вот начинаешь уже думать про все на свете, когда вот такие вещи видишь. Ну, кто-то говорит: «домовой», я считаю, что это у него галлюцинации были[641].

Домовой заявляет о себе разнообразными звуками: он шуршит соломой[642], «кует кузнечиком»[643], стонет[644], хохочет, стучит[645], свистит[646], «бунчит про себя песни»[647], «голосит» по хозяину дома, которому предстоит идти в солдаты[648], плачет и причитает перед бедой, поет песни, свищет, когда весел[649]. Домовой, оказавшись запертым в растопленной печи, «визжыть, мявучить, брешыть пы-собачью, плачить»[650]. Страшный шум устраивают дерущиеся домовые: «поднимут на подлавки такую драку: подлавка-то — ту-ту-ту-ту! Да как оттудова на пол бухнут — и дверь-то сенную расхлябают настежь! Ну что, беда, да и только!»[651].

Крестьянин и домовой. Рисунок Сергея Чехонина. 1922 г.