Гань Бао - Записки о поисках духов

Хуа ничего не ответил, но зато велел своим людям охранять его построже. Как раз в это время начальник уезда Фэнчэн — Лэй Хуань, второе имя которого Кун-Чжан, муж, постигший суть всех вещей, — приехал навестить Хуа. Хуа же поведал ему о том студенте. Кун-Чжан заметил:

– Если вы сомневаетесь в нем, то почему бы вам для испытания не кликнуть собак?

Хуа тотчас приказал испытать его собаками, но тот ничуть не испугался.

– Небо родило меня способным и мудрым, — сказал лис, — а вы сочли меня за нечисть и испытываете меня собаками. Да пусть будет тысяча испытаний и десять тысяч проверок — они меня никак не обеспокоят.

Услышав такие слова, Хуа исполнился гнева:

– Несомненно, это настоящая нечисть. Я слышал, что если Чимэй боится собак — это признак твари, которой несколько сот лет. Однако старого тысячелетнего оборотня так не опознаешь. Но если осветить его огнем тысячелетнего дерева, да еще сухого, он вмиг предстанет в своем подлинном облике.

– Тысячелетнее святое дерево! — сказал Кун-Чжан. — Откуда же его взять?

– В мире поговаривают, — ответил Хуа, — что дереву Хуабяо перед могилой Яньского Чжао-вана уже есть тысяча лет.

И он послал человека срубить Хуабяо. Когда посланный приблизился к месту, где было дерево, внезапно в воздухе появился мальчик в синей одежде.

– Зачем вы сюда пришли? — спросил он.

– К начальнику работ Чжану, — отвечал посланный, — пришел на прием какой-то отрок весьма способный и искусный в речах. Начальник усомнился, не оборотень ли это, и послал меня за Хуабяо, чтобы осветить его.

– Этот старый лис лишился ума, — сказал одетый в синее, — он не послушал совета, и вот сегодня до меня дошла беда, и мне от нее никуда не убежать.

Он зарыдал, полились слезы — и мгновенно исчез. А посланный срубил дерево, из которого при этом вытекла кровь, и отнес его начальнику. Дерево зажгли, осветили им студента — оказалось, это пестрый лис.

– Эти две твари недооценили меня, — заявил Хуа, — больше таких тысячелетних оборотней не будет.

И велел его сварить.

Во время Цзинь жил в Усине человек, у которого было два сына. Однажды они работали в поле и увидели своего отца. Он пришел и принялся их бранить, а потом побил и прогнал прочь. Мальчики пожаловались матери. Мать расспросила отца. Отец перепугался: он понял, что это бес-оборотень, и велел мальчикам его зарубить. Но бес затих и больше не появлялся. Отец же, опасаясь, как бы бес не наделал мальчикам беды, сам отправился взглянуть, что там. Мальчики же, приняв его за беса, убили его и закопали. А бес уже, приняв облик отца, появился у дома и сообщил домашним:

– Мои сыновья убили оборотня!

Вечером мальчики вернулись домой, все их поздравляли, и несколько лет никто не догадывался, в чем дело.

Прошло время. Мимо их дома проходил некий Наставник в законе[120]. Он говорит мальчикам:

– От вашего почтенного батюшки сильно попахивает нечистью.

Мальчики сказали об этом отцу, тот пришел в ярость. Дети выходят наружу и советуют Наставнику уйти как можно скорее. Но Наставник входит с громкими возгласами в дом, и отец, вмиг превратившись в старого лиса, скрывается под кроватью. Там его поймали и прикончили.

Отправились к убитому прежде — оказалось, что это их настоящий отец. Его обрядили и перезахоронили. Потом один из сыновей покончил с собой, а другой так горевал, что вскоре тоже умер.

Хуан Шэнь, простолюдин из деревни Мицунь в уезде Цзюйжун, пахал на своем поле. Какая-то женщина все проходила мимо его поля, поднималась по меже вверх, далее с восточной стороны спускалась вниз, а потом возвращалась обратно. Сначала Шэнь принял ее за человека. Но так повторялось день за днем, и он начал думать — не заморочка ли это. И вот Шэнь у нее спросил:

– Откуда вы все время приходите?

Женщина остановилась ненадолго, засмеялась, но ничего не ответила. А потом ушла. Шэнь усомнился еще более. Он приготовил длинную косу и подстерег, когда она возвращалась. Но зарубить ее саму он не решился, а ударил сопровождавшую ее служанку. Женщина же превратилась в лису и убежала. Вгляделся в служанку — да это лисий хвост! Шэнь кинулся вслед, но лису не догнал.

Впоследствии люди обнаружили лису, выглянувшую из норы. Раскопали — а у нее хвоста нет!

Лю Бо-Цзу, уроженец Болина, был правителем в округе Хэдун. На балдахине в его ставке обнаружился Дух, умеющий говорить. Он все время окликал Бо-Цзу и вступал с ним в беседу. И когда из столицы должно было прийти назначение на должность, он эту новость сообщил Бо-Цзу заранее.

Бо-Цзу спросил у него: какая пища ему лакома? — Тот захотел баранью печенку. Была куплена печень барана, и Бо-Цзу приказал нарезать ее у него на глазах. Ломтики исчезали прямо из-под ножа. Так пропали печенки от двух баранов. И вдруг появился старый лис, маячивший перед столом. Резчик было поднял нож, чтобы разрубить лиса, но Бо-Цзу его криком остановил. Он сам усадил лиса под балдахином и сказал ему со смехом:

– Вы только что объелись бараньей печенкой, опьянели от нее и потеряли над собой власть. Я, начальник этого ведомства, чрезвычайно благодарен за случай, позволивший мне с вами увидеться.

Позднее Бо-Цзу стал начальником управления рабочей силы — сыли, и дух снова заранее сообщил об этом Бо-Цзу:

– В такую-то луну, такой-то день должно прийти назначение.

Срок был предсказан совершенно точно. Когда же Бо-Цзу должен был вступить на должность сыли, дух следовал за ним под его походным балдахином и рассказывал ему о делах в управлении. Бо-Цзу испугался и сказал духу:

– С сегодняшнего дня я начинаю служить по делам наказаний и повышений. Если знатные люди в моей свите услышат, что у меня здесь поселился дух, они могут нам навредить.

– Полностью согласен с тем, что думает начальник управления, — подтвердил дух, — нам пора расстаться.

И больше его голос не звучал.

Во время Поздней Хань, в годы Цзянь-ань уроженец округа Пэйго по имени Чэнь Сянь был военным наместником в Сихае. Буцюй из его личной охраны Ван Лин-Сяо по неизвестной причине сбежал. Сянь даже хотел его казнить. Через некоторое время Сяо сбежал вторично. Сянь его долго не мог отыскать и потому посадил в тюрьму его жену. Но когда жена ответила без утайки на все вопросы, Сянь понял: «Все ясно, его увела нечистая сила. Нужно его найти».

И вот наместник с несколькими десятками пеших и конных, захватив охотничьих собак, стал рыскать за стенами города, выслеживая беглеца. И в самом деле Сяо был обнаружен в пустом могильном склепе. Оборотень же, услыхав голоса людей и собак, скрылся. Люди, посланные Сянем, привели Сяо назад. Обликом он совершенно уподобился лисицам, человеческого в нем почти ничего не осталось. Мог только бормотать: «А-Цзы!» (А-Цзы — это кличка лисы.) Дней через десять он постепенно начал приходить в разум и тогда рассказал:

– Когда лисица пришла в первый раз, в дальнем углу дома между куриных насестов появилась женщина красивая собой. Назвавшись А-Цзы, она стала манить меня к себе. И так было не один раз, пока я, сам того не ожидая, последовал ее призыву. Тут же она стала моей женой, и в тот же вечер мы оказались в ее доме... Встречу с собаками не помню, но рад был как никогда.

– Это горная нечисть, — определил даос-гадатель.

В «Записках о прославленных горах» говорится: «Лиса в глубокой древности была развратной женщиной, и имя ей было А-Цзы. Потом она превратилась в лисицу».

Вот почему оборотни этого рода по большей части называют себя А-Цзы.

В западном предместье Наньяна есть почтовая станция. Люди не должны там оставаться, а останутся — будет беда.

Человек из этого города Сун Да-Сянь, укрепивший себя с помощью Истинного Пути, однажды ночевал в надстройке над станцией. Он сидел ночью и играл на цине, а об оружии не позаботился. Наступила полночь. Появился бес. Поднявшись по лестнице, он пытался вступить с Да-Сянем в разговор. Взор его был неподвижен, зубы скрипели, и видом он был премерзок. Но Да-Сянь как ни в чем не бывало продолжал играть на цине, и бес ушел. Но потом, стащив на рынке мертвую человеческую голову, вернулся и сказал, обращаясь к Да-Сяню:

– А можешь ты заснуть хоть на мгновение?

И бросил голову к ногам Да-Сяня.

– Чудесно! — воскликнул Да-Сянь. — Я этой ночью прилег, но изголовья себе не нашел. Как это кстати!

Бес снова ушел. Через некоторое время он опять вернулся и предложил:

– Не хочешь ли померяться силой рук?

– Прекрасно! — согласился Да-Сянь.

Не успел он это произнести, как бес оказался прямо перед ним. Но Да-сянь схватил его поперек поясницы, да так, что бес в ужасе закричал:

– Ой, помру!