Часть 2. Классическая поэзия - Коллектив авторов

А потом, на борта опираясь, мы начали петь.

Пели так:

"... Из корицы ладья о-о-си! —

Из орхидеи весло*.

В пустоте-чистоте — о-о-си —

Мы стремимся туда, где светло.

Постигаю простор — о-о-си —

Но, увы, лишь в мечтах.

Где же Дева Прекрасная — о-о-си —

В небесах? .. "

Гость мой флейтой отменно владел:

Вторя песне,

Звучала мелодия грустно-протяжно в ночи,

В ней и слезы и жалобы слышались,

Скорбь и печаль.

Эта музыка вдаль уплывала, тянулась, как нить.

Может, даже драконы проснулись в пещерах в тот миг

И слезу уронила вдова в одинокой ладье...

Вот, халат подобрав,

Сел учитель по имени Су перед гостем

И, объятый тоскою, спросил:

"Что ж ты песню прервал?"

"Посветлела луна, звезды стали редеть*,

Ворон к югу летит," — мне ответствовал гость.

"Эти строки, — сказал он, — начертаны Цао Мэндэ"*.

"Посмотрите на запад, — мой гость продолжал, —

Там Сякбу* вдали.

Обернитесь к востоку — на востоке Учан*.

Русла рек, цепи гор меж собою сплелись,

И леса разрослись — зелены-зелены...

Это здесь Чжоу Лан проучил так жестоко Мэндэ!*

Под Цзинчжоу врага разгромив,

По теченью спустившись в Цзянлин,

Плыл Мэндэ на восток...

Путь проделали в тысячу ли тупоносые судна его,

Неба синь затмевали полотнища флагов-знамен.

По прибытьи в Цзянлин, разливал он хмельное вино

И с копьем, на коне восседая, сочинил эти строки,

Что ныне припомнились мне...

Был героем он в жизни своей.

А теперь — где обитель его?"

"Я и вы, мой учитель, рыбачили, хворост сбирали

На острове, что посредине реки, —

С каждой рыбкой, креветкой знакомы,

С каждым лосем, оленем дружны.

Лодку — лотоса лист — направляя вперед,

Пили вместе вино.

Мы казались себе мотыльками

Между ширью небес и землей

Или зернами риса в безбрежной стихии морской... "

И изрек он, мой гость:

"Опечален я: жизнь — это миг!

Полон зависти я: бесконечно теченье Чанцзян*!

Если б вечно лететь мне, подобно небесным святым!

Если б яркость луны я был в силах навечно объять!

Знаю, мало мгновенья, чтоб это постичь,

Потому-то и тонут мелодии музыки в скорбных ветрах... "

Я сказал ему так:

"А доподлинно знает ли гость,

Что такое — вода, что такое — луна?

Все идет чередой, как вода, как теченье реки,

Все идет чередой, но ничто никогда не уйдет.

И луна — то кругла, то ущербна, но вечно — луна,

И не в силах никто увеличить-уменьшить ее,

Ибо если изменчивость ставить началом начал,

В миг единый не в силах мы вечность постичь.

Если ж будем считать постоянство за первоисток,

То и я, и мой гость, да и все, что мы видим вокруг, —

Вечно все!

Так разумно ль завидовать, гость мой, Чанцзян?

Между тем в небесах и на этой земле

Всякой твари и вещи свое назначенье дано.

... Если есть что-то в мире, чем я обладать не могу,

То и йоты того не посмею присвоить себе.

Но ведь ветер, что чист в небесах,

Не запретен для наших ушей.

А луна, что светла среди звезд,

Не боится взглянуть нам в глаза.

Мы возьмем их себе — и не будет препятствий тому,

Ибо высшим Создателем нам во владение дан

Этот вечный источник живой красоты,

Мы им можем владеть как хотим!"

И от радости тут засмеялся мой гость,

Засмеялся и кубок наполнил вином.

А потом, после трапезы,

Кубки и плошки вокруг разбросав,

Мы лежали на дне нашей лодки вдвоем

и не знали, объятые сном, что восток побелел...

Примечания

"Фу о Красных Скалах". — Фу обычно переводится на русский язык словом "ода" или "поэма". Для произведений Су Ши и его современников больше подходит второе, ибо в их фу уже отсутствуют витиеватость и пышность слога, нарочитая гиперболизация образов, возвышенность стиля, характерные для древних од (например, Сун Юя или Сыма Сянжу). Фу Су Ши — это небольшие поэмы философского содержания, отклик поэта на политические события его времени. От древних фу он наследует прежде всего более или менее свободную организацию стиха.

Красные Скалы (Чиби — букв. "красные стены") — название ущелья недалеко от Ханькоу в нынешней провинции Хубэй. Оно известно в китайской истории как место кровавой битвы, происшедшей здесь в 209 г. См. об этом прим. к с. 150

Год жэньсюй — пятьдесят девятый год китайского шестидесятилетнего цикла; в данном случае соответствует 1082 г. европейского летосчисления.

...в тысячу цинов... — Цин — мера площади, около 6,67 га.

...Из корицы ладья — о-о-си! — Из орхидеи весло... — По китайским поверьям, существа "не от мира сего" — бессмертные небожители, феи, духи — могли плавать по воде, превращая в лодку любой листок или травинку. Известен рассказ о плавании одного из восьми сяней — Ли Тегуая — на листе бамбука. У автора VI в. Лю Ицина есть рассказ о том, как некто Люй Цю встретил на озере, заросшем тростником, оборотня:

"Видит — какая-то юная дева плавает в челноке, собирает водяные орехи, а платье на ней из листьев лотоса. Он спросил:

— Если ты, девушка, не бес скажи, где раздобыла такую одежду?

Девушка, несколько смутившись, ответила:

— Разве господин не слыхал стихов:

Из лотоса платье о-о-си! —

пояс из орхидей,

Является вдруг — о-о-си! —

пропадает внезапно?...

Все еще сохраняя смущенный вид, она развернула челнок, поправила весло и, немного помешкав, поплыла прочь. Люй Цю пустил стрелу из лука ей вслед, видит: подбил выдру. Челнок же, на