Ал-Идриси о странах и народах Восточной Европы - И. Г. Коновалова

время», «в настоящее время», «сейчас» и т.п. Например, про город Аклиба сказано, что это самая крайняя область Кумании «в наше время» [OG, р. 958]. Рассказ об индийских мусульманах сопровождается словами «в то время, когда мы пишем [эту книгу]» [OG, р. 185]. Ссылки на современность описываемых фактов имеются в сообщениях о городах Аравии [OG, р. 158], об острове Сийах-Кух в Каспийском море [OG, р. 833] и ряде других объектов. Указанные сообщения, по всей вероятности, отражают устную информацию, сведения, восходящие к рассказам купцов и путешественников, однако на основании этих примеров нельзя утверждать, будто ал-Идриси четко видел разницу между современными ему сообщениями и данными из книг более ранних авторов.

В «Нузхат ал-муштак» есть несколько случаев, когда ал-Идриси ссылается на сведения Ибн Хаукала как на вполне современные. Так, при описании Хазарии, после перечисления ее городов ал-Идриси указывает, что «все эти города построил Кисра Ануширван[17], и они до сих пор населены и [существуют] сами по себе» [OG, р. 918]. Эту фразу ал-Идриси позаимствовал из сочинения Ибн Хаукала [BGA2, fasc. II, р. 393-394], поэтому выражение «до сих пор» не может относиться к XII в., но тем не менее воспринимается самим ал-Идриси как актуальное. Точно так же, говоря о русах в 6-й секции VI климата, географ пишет, что они «сейчас, в то время, когда мы составляем эту книгу, уже победили буртасов, булгар и хазар» [OG, р. 920]. Эта фраза также является цитатой из Ибн Хаукала [BGA2, fasc. II, p. 397]. Рассказывая об оазисах, примыкающих к египетскому городу Асуану с запада, ал-Идриси несколько раз подчеркивает современность своего повествования: «В настоящее время они пусты и в них никто не живет, а некогда они были населены и землю их прорезывали [каналы] с водой. Теперь же в них [есть только] остатки деревьев и разрушенные необитаемые деревни» [OG, р. 40; пер. цит. по: Арабские источники Х-ХІІ веков, с. 298]. Последующая же цитата из Ибн Хаукала — «Ибн Хаукал рассказывает, что до настоящего времени там [встречаются] одичавшие козы и овцы» — свидетельствует о том, что эти сведения относились не к XII, а к X в. или даже раньше (ср. сообщения ал-Истахри [BGA, t. I, р. 52; пер.: Арабские источники VII-Х веков, с. 149] и Ибн Хаукала [BGA2, fasc. I, p. 153; пер.: Арабские источники X-XII веков, с. 69]). Таким образом, можно заключить, что ал-Идриси далеко не всегда различал современные ему данные и сведения, передаваемые по традиции (см. аналогичные выводы [Бейлис В. М. Ал-Идриси (XII в.), с. 228; Кендерова С., Бешевлиев Б. Балканският полуостров, с. 32]).

Рассмотрение методов работы ал-Идриси над составлением «Нуз-хат ал-муштак» позволяет сделать следующие выводы.

Упорядочение собранного материала не сводилось для ал-Идриси к механическому распределению имевшихся в его распоряжении сведений по тем или иным секциям сочинения. Намереваясь дать в своем труде последовательное и возможно более полное описание всех известных ему стран и народов, ал-Идриси творчески подходил к своим источникам, с тем чтобы исповедуемый им принцип последовательности и полноты изложения соблюсти в наибольшей степени.

Географ отдавал себе отчет в том, что его знания о Земле и ее обитателях не безграничны, поэтому он отмечал те явления и объекты, которые были ему неизвестны. Ал-Идриси пытался установить достоверность тех или иных сведений, включаемых им в состав «Нузхат ал-муштак». Критерием истинности сообщения являлись: собственные наблюдения и впечатления географа; рассказы очевидцев — купцов и путешественников; общеизвестность того или иного факта; отсутствие разногласий между разными источниками относительно какого-либо объекта, явления или события; мнение ученых-предшественников; доводы разума. В странах Восточной Европы ал-Идриси не бывал, поэтому в соответствующих разделах «Нузхат ал-муштак» нет и указаний на то, что он видел собственными глазами. Тем не менее авторское отношение к информации можно обнаружить и в этих частях сочинения, хотя в целом оно менее четко выражено, чем в других секциях «Нузхат ал-муштак».

Метод ал-Идриси включал в себя сопоставление сведений из различных источников, что не всегда приводило к предпочтению одних данных другим. В ряде случаев информация нескольких источников, невзирая на их разновременность, сводилась географом воедино.

Идентификация топонимов

При анализе географических сочинений основной исследовательской проблемой — по крайней мере для историков — является идентификация топонимов, упоминаемых средневековыми авторами.

Локализация части топонимов, встречающихся в сочинении ал-Идриси, достаточно очевидна. В относящемся к Восточной Европе материале источника таковыми являются большинство наименований населенных пунктов Северного Причерноморья. Арабская передача известных по другим источникам греческих, древнерусских, итальянских или тюркских форм названий северопричерноморских городов в сочинении ал-Идриси, как правило, столь точна, что их интерпретация не вызывает сомнений.

Наряду с такими очевидными случаями, когда между топонимом источника и реальным пунктом можно легко установить прямую связь, в сообщениях ал-Идриси фигурирует целый ряд топонимов, традиционных для арабской географии, что, разумеется, необходимо учитывать при их идентификации. К примеру, ал-Идриси приводит популярный у арабских авторов с X в. рассказ о трех группах русов, перечисляет известные еще по источникам IX в. наименования хазарских городов, а также использует оронимы, встречающиеся в арабских переработках Птолемея. Ал-Идриси по ходу изложения нередко ссылается на данные мусульманских авторов, но даже если в источнике и нет таких отсылок, то для современного исследователя, знакомого со средневековой арабо-персидской географической литературой, в большинстве случаев не составит особого труда установить источник сведений ал-Идриси, передаваемых по традиции.

В то же время идентификация большинства топонимов, упоминаемых ал-Идриси, не столь ясна. Виной тому и специфика арабской графики (когда одна графема может обозначать несколько букв в зависимости от количества и места постановки диакритических точек), и отсутствие сопоставительного топонимического материала в других письменных источниках, а также недостаток или противоречивость приводимых в источнике сведений географического характера о каком-либо населенном пункте, горе, реке или озере.

Попытки локализации подобных топонимов на практике нередко сводятся к тому, что исследователи отдают предпочтение тем или иным аспектам информации географа о каком-либо объекте, оставляя без внимания остальные. В особенности это касается работ невостоковедов — археологов, русистов, литературоведов, — обращавшихся к анализу отдельных сообщений ал-Идриси о Восточной Европе. Крайним выражением такого подхода является методика К. Миллера, который попытался идентифицировать нанесенные на карту ал-Идриси топонимы путем прямого переноса его данных на современную карту, совершенно игнорируя при этом текстовую часть сочинения географа [MA, Bd. II].

Среди успешных исследовательских методик локализации топонимов, выработанных за многолетнюю историю изучения сведений ал-Идриси, следует отметить следующие. Во-первых, целесообразность анализа данных географа о населенных пунктах не по отдельности, а целыми маршрутами