Жизнеописания цезарей. С комментариями и разъяснениями - Плутарх

сражение македонян и персов, в котором принимал участие персидский царь. Несмотря на численное превосходство персидской армии, Александр одержал победу, а Дарий III бежал, бросив свой обоз и царских женщин. Решающий эпизод битвы при Иссе был запечатлен в римской мозаике I в. до н. э.: Александр во главе македонской конницы прорывается к Дарию и бросает в него копье. Мозаика сохранилась и сейчас находится в экспозиции Национального археологического музея в Неаполе.

Если Александр выгодами позиции был обязан счастью, с другой стороны, его распоряжения как полководца имели еще большее влияние на победу, чем само счастье. Персы были в несколько раз многочисленнее его, тем не менее он не позволил им окружить его, сам обошел со своим правым флангом их левый фланг, напал на него сбоку и обратил в бегство стоявших против него персов, сражаясь в первых рядах.

Вот почему Харет говорит, что он был ранен в бедро Дарием во время их схватки. Но Александр в письме своем Антипатру, касающемся этого сражения, не пишет, кто его ранил, а говорит только, что его ранили мечом в бедро, причем прибавляет, что рана оказалась легкой.

Харет (Харес) из Митилены (ок. IV в. до н. э.) – древнегреческий историк, сопровождавший Александра в походе, впоследствии был назначен царским церемониймейстером. После смерти македонского царя написал труд в 10 книгах «История Александра», который дошел в 19 фрагментах у Афинея из Навкратиса.

Антипатр (ок. 397–319 гг. до н. э.) – македонский военачальник при царях Пердикке III (365–359 гг. до н. э.), Филиппе II (382–336 гг. до н. э.), при котором входил в свиту гетайров, и Александре III (356–323 гг. до н. э.). По предположениям исследователей, его высокий статус при царском дворе сыграл не последнюю роль в передаче престола Александру после убийства Филиппа. Оставался регентом Македонии во время военных походов Филиппа и Александра.

Александр одержал блестящую победу. Неприятель потерял более ста десяти тысяч убитыми, но царю не удалось взять в плен Дария, который во время бегства успел опередить его четырьмя-пятью стадиями. Все-таки ему достались его колесница и лук, с которыми он и вернулся. Он увидел, что македоняне вывозили и выносили из персидского лагеря много разного рода драгоценностей, хотя персы, готовясь к сражению, были налегке и почти весь обоз оставили в Дамаске. Македоняне выбрали для царя палатку Дария с множеством прислуги, дорогой утварью и массой денег.

Царь немедленно снял с себя вооружение и отправился в баню, сказав: «Пойдем смоем пот сражения в бане Дария». «Не в Дариевой, а в Александровой, – заметил один из друзей, – собственность побежденных должна принадлежать победителю и носить его имя».

Здесь он увидел множество сосудов, кувшинов, ванн, флаконов с духами – все из золота, прекрасно сделанные. В бане разливался сильный запах ароматов и духов. Затем Александр вошел в царскую палатку, замечательную своей высотой, размерами, великолепными кроватями и столами со столовыми приборами. Он взглянул на друзей и сказал: «Вот, по-видимому, как он царствовал!..»

XXI. Он хотел было обедать, когда ему доложили, что между пленными находятся мать, жена и две дочери Дария. Увидев его колесницу и лук, они стали бить себя и рыдать, считая царя убитым. Александр несколько времени оставался спокойным. Их судьба трогала его сильней, нежели собственная, и он отправил к ним Леонната, приказав передать, что Дарий жив и, кроме того, им не следует бояться Александра, – он ведет войну за власть с Дарием; что же касается их, они будут получать все, что им шло, когда Дарий был царем. Уже одни его слова показались женщинам ласковыми и милостивыми, но еще бóльшую гуманность увидели они в его распоряжениях. Царь позволил им похоронить тех из персов, кого они желают, взяв для этого из добычи платья и украшения. Он ничуть не уменьшил штата их прислуги или оказываемых им почестей; содержание же они получали больше прежнего. Но лучшая, истинно царская милость попавшим ему в плен благородным и высоконравственным женщинам состояла в том, что они не слышали, не подозревали и не ожидали с его стороны ничего оскорбительного для их чести. Можно было думать, что они находятся не в лагере неприятелей, но живут под защитой, в священном, недоступном храме дев, живут в уединении, никем не видимые. По рассказам, жена Дария была первой красавицей из всех цариц, как и сам Дарий – очень красивым и высоким мужчиной, дочери же их были похожи на отца с матерью, однако Александр не коснулся ни одной из них, как и вообще не знал до брака другой женщины, кроме Барсины. По-видимому, он считал более приличным для царя побеждать свои страсти, нежели побеждать врагов. Барсина осталась после смерти Мемнона вдовой и попалась в плен в окрестностях Дамаска. Она получила греческое воспитание и отличалась мягким характером. Матерью отца ее, Аргабаза, была дочь царя. Парменион, по словам Аристобула, посоветовал Александру сойтись с этой прекрасной и благородной женщиной. Видя других пленниц, отличавшихся красотой и высоким ростом, Александр говорил шутя, что персиянки больны глазами. Противополагая их красивой наружности красоту воздержания и умеренности, он отослал их назад, как лишенные жизни статуи.

Александр не коснулся ни одной из них… – по сообщениям античных авторов, включая Плутарха, жена Дария, Статира, вскоре после плена умерла, по одной из версий – во время родов. Однако Птолемей и Аристобул пишут, что Александр никогда не встречался со Статирой лично.

Леоннат (356–322 гг. до н. э.) – друг детства и сподвижник Александра, один из царских телохранителей, в дальнейшем сатрап Фригии. Происходил из царского рода, к которому принадлежала мать Филиппа II.

XXII. Командовавший войсками, расположенными на берегу моря, Филоксен написал ему, что у находящегося при нем тарентца Теодора есть два продажных мальчика замечательной красоты, и спрашивал, не желает ли царь приобрести их. Александр вышел из себя и несколько раз громко спрашивал друзей, неужели Филоксен заметил в нем что-либо дурное, если делает ему такие гнусные предложения. Он отправил Филоксену письмо, наполненное ругательствами, и велел послать Теодора с его товаром прочь. Точно так же он сделал выговор Гагнону, написавшему ему, что хочет купить и привезти ему гремевшего в Коринфе красотой Кробила.

Получив известие, что служившие под командой Пармениона македоняне Дамон и Тимофей изнасиловали жен некоторых из наемников, царь отправил Пармениону письмо с распоряжением казнить в наказание этих людей «как диких зверей, появившихся на свет для людской гибели», если они окажутся виновными. В том же письме он говорит лично о себе: «Я не только не видел жены Дария и не желал видеть ее, но даже не позволял никому говорить