Садик. О названиях, знаках зодиака, культурах и климатических свойствах двенадцати месяцев. Лапидарий - Валафрид Страбон

и поэтом, на устах у которого была “сладостная соль”. Поэму переписывали, но, по-видимому, не часто. Она фигурирует всего в нескольких рукописях IX-XI вв., снабженная немецкими и латинскими глоссами.

Из поэтов Средневековья первым упомянул Валафрида Одо из Мена (на Луаре), живший в XI в. В своей поэме “О свойствах трав” (“De viribus herbarum” или “De virtutibus herbarum”) в гл. 25, ст. 900 сл., говоря о свойствах любистока, он прямо ссылается на Валафрида:

Как нам поведал Страбон, он для глаз вредоносен в напиткеИ ароматом своим; а его семена повелел онЛишь с антидотами брать, - но его это мнение было,Или же взято оно из других сочинений, - не знаю.Знаю, однако, что древле хвалами немалыми этуПревозносили траву; и, признаться, мне автор неведомТот, чтобы полностью был со словами Страбона согласен.(Пер. Ю.Ф. Шульца)

Вероятно, через посредство Одо из Мена в Салерно, медицинской школе, возникшей в том же IX в., стал известен и Валафрид (7 растений “Садика” мы видим в “Салернском кодексе здоровья”, составленном на базе стихотворной дидактики Салернской школы Арнольдом из Виллановы (ок. 1235-1311 гг.).

Новую жизнь в полном смысле этого слова “Садик” обрел лишь в начале XVI столетия. Эпоха Возрождения вместе с другими вернула к жизни и этот перл Каролингской дидактической Музы.

В том же Санкт-Галлене, где в начале XV в. флорентийский гуманист Поджо Браччолини (1380-1459 гг.), участвовавший в Констанцском соборе 1414-1418 гг., открыл почти все известные теперь сочинения Квинтилиана, ряд сочинений Цицерона, Лукреция, Аммиана Марцеллина, Плавта и мн. др., Санкт-Галленский врач и гуманист Иоахим фон Ватт (латинизированное имя Вадианус), “идя по стопам флорентийца Поджо”, как он сам говорит, обнаружил и рукопись “Садика” Валафрида. Он же стал и первым ученым издателем поэмы (Вена, Иероним Виетор, 1510 г., 31 октября, 4°).

Этому изданию предпослано письмо Вадиана, адресованное Георгию Коллими- цию, врачу, физику и придворному математику императора Максимилиана I, в котором подробно описаны богатейшие рукописные находки Поджо Браччолини в Санкт-Галлене и их дальнейшая судьба.

О своих поисках Вадиан рассказывает так: “Пока я разыскивал произведения других авторов, мне попала в руки эта чрезвычайно интересная книга Страбона из Фульды, как я читал, монаха, родом галла, первая страница которой сразу сулила и латынь яркую, и мыслей замечательную силу. И тогда меня охватило страстное желание ее переписать, однако я не смог сделать этого, так как был занят, хотя и видел в высшей степени достойное сочинение”.

Далее Вадиан высказывает пожелание вместе с Коллимицием обнародовать вновь открытую поэму. Рукопись, видимо, пострадала от времени, ибо Вадиан недвусмысленно говорит о “лечении манускрипта”. В конце письма он высоко оценивает Валафрида, как поэта “прелестного, легкого и изысканного... украшенного озарением учености”.

Письмо написано в Вене в 1510 г. В том же году для первого издания “Садика” Вадиан, как это было принято, сочиняет стихотворное обращение к читателю, представляя ему “нового поэта”:

Читатель милый, новый здесь поэт тебяПриветствует и просит эту песнь егоНе счесть ничтожной, хмуро не глядеть в нееИ под его словами не писать хулы,Хотя хороших свойство - не щадить плохихИ все сырое смехом уязвлять всегда.Коль милого не хочешь бросить ты певца,То досаждай поэту и Феонов ядЛелей, во вред себе же: совершенный умПризнаньем в чем-то славе не вредит своей.Здесь нет того, что злую раздражает чернь;Здесь он не хочет славы вне своих дверей.(Пер. Ю.Ф. Шульца)

Титул этого редчайшего издания: “Strabi Galli, poëtae et theologi doctissimi, ad Grimaldum, Coenobii S. Galli abbatem, Hortulus” (Страба Галла, ученейшего поэта и теолога, к аббату монастыря Св. Галла, Гримальду, Садик). Вена. Иероним Виетор, 1510, 4°.

Второе издание поэмы, не менее редкое, вышло в свет через два года: Нюрен- берг, Иоанн Вейссенбургер, 9 июля 1512 г., 4°.

Третье (отдельное) издание поэмы появилось лишь 300 с лишним лет спустя и было подготовлено Ф.А. Реуссом (F.A. Reuss): Вюрцбург, 1834 г., 8°. Его титул: “Walafridi Strabi Hortulus. Carmen ad cod. ms. Veterumque editionum fidem recensitum, lectionis varietate notisque instructam. Accedunt analecta ad antiquitates florae germanicae et capita aliquod Macri nondum edita”. Следовательно, в нем учтена рукописная и издательская традиция, разночтения, даны комментарии и добавлены к тому времени не изданные “главы Макра” (т.е. Одо из Мена). Недоступным, к сожалению, оказалось издание Анри Леклерка (с французским, очевидно, прозаическим переводом). Париж, 1933 г.

Кроме того, еще в том же XVI в. “Садик” входил в состав различных медицинских “Коллекций”: в известную “Коллекцию” Альдов - “Medici antiqui omnes “ (“Все древние врачи”). Венеция, 1547 г., в “Диететическую коллекцию” (“Collectio diaetetica”) немецкого гуманиста, поэта-импровизатора и переводчика Гелия Эобана Гесса (1488-1540 гг.), неоднократно переиздававшуюся: Страсбург, 1530; Париж, 1533; Франкфурт, без года; там же 1564 и 1571. Вошла она и в “Коллекцию” Андрея Ри- вина (1600-1656 гг.), Лейпциг, 1665.

Естественно, что “Садик” вошел и в ряд изданий близкой по теме поэмы Одо из Мена “О свойствах трав”: Базель, 1527; Фрейбург, 1530; Лейпциг, 1832 и др.

Поэма переведена на ряд европейских языков: английский, французский (прозой?), немецкий (фрагментарно). На русский язык “Садик” (фрагментарно) был переведен в 1936 и 1970 гг. и полностью в 1966 г. (переиздания в 1971/1972 гг.).

В своем предисловии к “facsimile” первого издания “Садика” историк медицины К. Зудгоф сказал следующее: «В “Садике” Валафрида читатель получает в свои руки небольшое поэтическое произведение особой ценности: важное свидетельство совершенства формы, которого Каролингский гуманизм достиг к началу IX в. в странах близ Боденского озера, и вместе с тем мудрое доказательство глубокого понимания естественных и медицинских знаний, перешедших по традиции из дней древнеримской культуры”[417].

Поэма Валафрида интересовала не только историков литературы, ботаников и врачей, но и искусствоведов, интересовавшихся изображениями растений в средневековой живописи[418], и потому очень внимательных к живым и прямо-таки “живописным” описаниям Валафрида.

Из Рейхенау, одного из самых известных центров культуры, в эпоху Валафрида вышли образцы литературного творчества, поэзии, книжной миниатюры и других областей знания. Подобно аббатствам Клюни (во Франции) и Монте-Кассино (в Италии), Рейхенау имело всеевропейскую известность.

“Цвет медицины Салерно”, поэтическое кредо Салернской школы, цитирует Одо из Мена; последний, в свою очередь, прямо упоминает Валафрида. Так выстраивается цепочка стихотворной дидактики, продолжающей и развивающей традиции античности, обогащая их собственным опытом.

Растения “Садика” не исчезли из арсенала новой медицины, вошли в современные фармакопеи, не забыты и медициной народной.

Как бы ни был дискуссионен термин “Каролингское возрождение”, но после “темных веков” (VII-VIII вв.) во франкской державе Каролингов и прежде всего при дворе Карла Великого “ученая, книжная культура вступила во взаимодействие с народной германской и романской культурой, обогатила их и обогатилась ими”[419]. “Садик” и стал вехой взаимопроникновения этих культур,