Иди туда, не знаю куда... Запутанные состояния Хаоса - Юрий Земун

На протяжении многих веков люди были уверены, что атомы — это мельчайшие, неделимые части вещества — твердые шарики. Потом обнаружилось, что «неделимый» (так переводится с греческого слово «атом») очень даже делится, модель атома выглядит так: ядро в центре, окруженное вращающимися по орбите электронами. Получается, что здесь и вещества почти нет, а есть особым образом организованная пустота. Потому и сказал британский физик сэр Артур Эддингтон: «Материя по большей части состоит из пустого пространства».

Однажды Иисус, сын Марии, будучи еще ребенком, вылепил из глины маленьких птиц. Увидев это, другие дети, не умевшие лепить птиц, побежали к взрослым и пожаловались на него.

Взрослые сказали:

— Непозволительно заниматься такими делами в святой день. — А было это в субботу, когда всякую работу евреи грехом считают.

Родители завистливых детей направились к луже, у которой играл Иисус, и, подойдя к нему, спросили, где вылепленные им птицы.

В ответ Иисус указал на глиняных птиц, а те в тот же миг взлетели в воздух и улетели прочь.

— Сделать летающих птиц невозможно, а значит, он не нарушил субботы, — сказал один из взрослых.

— Я хотел бы овладеть этим искусством, — сказал другой.

— Это не искусство, — возразил третий, — обыкновенный трюк, зрительный обман и ничего больше.

Рассказывают, что однажды Иисус помогал Иосифу-плотнику в его мастерской.

Одна доска оказалась слишком короткой, и тогда Иисус каким-то образом вытянул ее до требуемой величины.

Когда эту историю рассказали людям, один сказал:

— Но это же настоящее чудо, этот мальчик непременно станет святым.

Другие сказали:

— Мы не поверим в это до тех пор, пока не увидим все своими глазами.

— Этого не может быть, — сказали третьи, — потому что этого не может быть никогда. Эту историю надо исключить из книг.

То, что нам непонятно, мы считаем ложью и закрываем на это глаза. Так спокойнее. Не вижу, не знаю, а значит, и нет этого.

Когда-то епископ Беркли сказал, что ничто не существует вне нашего сознания. Мало кто с ним согласился. В это поварить трудно. Сами подумайте: слышу я раскат грома, шум набегающей волны, пение соловья… и что же получается, если никто этого не слышит, мир беззвучен? В это трудно поверить, но это так. Звук — это не то, что происходит, это то, что слышно. В физической реальности нет звука как такового, есть лишь продольные волны в атмосфере. Звуки существуют только в нашем восприятии. Человек слышит одно, муравей, птица или рыба — другое.

Наше восприятие ограничено. Мы видим, слышим, осязаем, воспринимаем как запахи лишь малую часть того, что есть вокруг нас. Мы далеко не верх совершенства: например, собаки улавливают звуки гораздо более высоких частот, чем мы, а их обоняние сильнее нашего в миллионы раз. Сами понимаете, если бы вы превратились в собаку, вы бы совершенно не узнали мир вокруг себя. Это сравнимо с тем, как если бы мы оказались на другой планете. Вполне можно предположить, что здесь, рядом с нами, существует не одно-единственное, привычное нам пространство и не одно-единственное, известное нам время, а столько миров и столько времен, сколько существует людей.

Трудно разобраться в этих нюансах: вот, скажем, береза, или ярко-зеленая трава — это ведь несомненно существует, разве не так? Именно, не так, не бывает особых электромагнитных колебаний зеленого, синего или черного цвета. Но мы ведь видим зеленую траву собственными глазами, и по телевизору, и на фотографии… А ведь в физическом мире вообще не существует цвета. Никакого. Зеленый цвет, который мы видим, есть только в нашем уме. Собака видит эту траву серой, а пчела — фиолетовой…

Ну ладно, собака — ее реальность мы еще способны как-то осознать. А, скажем, принять реальность дельфина много сложнее. Дельфины воспринимают то, о чем большинство из нас не имеет ни малейшего представления. Их зрение подобно ультразвуковому сканеру, они видят наши внутренности сквозь кожу: наблюдают за биением сердца, работой желудка, ясно видят мышцы под кожей — так же просто, как я вижу усы у вас под носом.

Другие животные (такие же земляне, как и мы с вами) воспринимают реальность не менее странно. Они могут видеть такое, о чем мы с вами даже не догадываемся. Змеи, например, видят тепло, излучаемое их жертвой. Пчелы видят в ультрафиолетовом диапазоне, а акулы, угри и некоторые другие рыбы воспринимают малейшие колебания электрического поля… и представить сложно их реальность. При всем при том, что все мы живем рядом, на одной планете.

Вот и получается, что, в конечном счете, не где-то в неведомых далях Вселенной, а рядом с нами полно удивительных параллельных миров, о которых мы мало что знаем. Мир — невообразимая тайна. Можно этого бояться, можно с этим воевать, отрицая все непонятное, а можно в этом жить. И однажды стать магом, постигшим тайну озарения и построения миров из пространства Хаоса. Именно об этом моя книга.

Гимназия Т-И

Смотреть на мир из первой позиции (как все, смотреть и не видеть главного) умеют все, но вам доступно большее. Вы монете увидеть мир как объект целого, в котором есть множество деталей, но есть и единство. Умение видеть по-другому — это еще и умение думать по-другому. Примерно так, как это было у немецкого лучника, который несколько лет обучался у мастера дзен.

Немецкий профессор Герригель учился в Японии стрельбе из лука. Он был лучшим лучником в Германии. Но в Японии стрельба из лука не просто спорт, это искусство, медитация на цели. Иностранец был растерян, поскольку, в его представлении, если вы всегда попадаете быку в глаз, вы — великий лучник. А он всегда попадал в цель. Чему же еще учиться, но Мастер постоянно был им недоволен.

— Это не главное, — говорил он. — Нас не интересует бычий глаз. Главное — не бычий глаз, главное — умение сосредоточиться на себе. Здесь не нужна твоя воля, ты должен позволить стреле двигаться самой, а потом случиться неотвратимому — стрела попадет в цель. Забудь о цели. Даже если ты промахнешься, это неважно. «Сначала ты должен привести в порядок себя», — говорил немцу Мастер, но тот никак не мог понять его.

— Что я могу еще сделать? Я был лучшим лучником в Германии. А здесь за три года занятий я так и не смог понять, чего вы от меня хотите. Завтра я уезжаю.

— Жаль, но прежде, чем