Сорванец - Джордж Менвилл Фенн

тем не менее еда продолжала пропадать.

– Если бы я был уверен, что это делает взрослый человек, – сказал как-то доктор, – то обратился бы в полицию. Но я не хочу причинить зла ребенку. Подождем немного: он сделается смелее, и тогда мы его наверняка поймаем.

– Зачем, папа? – спросила Элен.

– А вот зачем, моя дорогая. Ты видела в передней мою бамбуковую трость? Так вот! Закон говорит, что бить мальчика – самоуправство и что наказание должно быть предоставлено закону, который подразумевает заключение и лишение прав. Не думаю, что в нашем случае это правильный путь. Поэтому я просто возьму палку и один раз нарушу закон! И все сразу встанет на свои места.

Так или иначе, но Боб Димстед казался неуловимым.

– Нет ли вестей о мистере Декстере, мисс? – спросила как-то утром экономка.

– Нет, миссис Миллет, и меня это очень удивляет, ведь он обещал писать.

Элен отправилась в библиотеку к отцу. Доктор кусал перо и смотрел в стену.

– Книга моя совсем не продвигается вперед, Элен, – сказал он.

– Мы давно, однако, не имеем вестей от мальчика, а он мне обещал писать аккуратно.

Вошла Мэри с письмами.

– От Декстера? – спросила Элен с нетерпением.

– Гм! Нет! Но из Лонгспруса, от преподобного Маструма.

Доктор прочел письмо и передал его дочери. Элен пробежала строчки глазами и расстроилась.

– Маленький негодяй! – в сердцах воскликнул доктор.

– Папа! – с укоризной произнесла Элен. – Нельзя осуждать мальчика, не выслушав его.

– Две недели, как он сбежал из школы! А мистер Маструм не писал мне, пока не обыскал все окрестности. Гм! Боюсь, не отправился ли он снова на поиски приключений!

Элен вздохнула.

– «Мне грустно, что я должен дать такой дурной отзыв о нем… – бормотал доктор, перечитывая отрывки из письма. – Я обращался с ним как с родным сыном… Кажется, он имеет прирожденное стремление к злу… Невозможно истребить… Пробовал все, но напрасно… Начал уже отчаиваться, но все надеялся, что терпение и нежное обращение победят затруднения, но безрезультатно… Он попробовал подговорить других учеников и потерпел неудачу, а потом угрожал им расправой, если они его выдадут… Исчез из школы, и его больше не видели…»

В библиотеке воцарилось томительное молчание.

– «Терпение и нежное обращение»! – процитировал доктор снова и посмотрел на дочь. – Элен, я уверен, что бедного Декстера били и дурно обращались с ним! Мальчик не мог этого вынести и убежал.

– Я тоже убеждена в этом, папа! – воскликнула Элен в волнении. – Декстер вернется, как ты думаешь?

– Не знаю, – сказал доктор, – надеюсь… Впрочем, нет, он ведь будет бояться! Я дорого бы дал, чтобы знать, как найти его!

– Можно войти, сэр? – спросил слабый ласковый голос.

– Конечно, миссис Миллет. Что случилось?

– Дэниел говорит, сэр, что он видел, как этот мальчик, Боб Димстед, прокрался прошлой ночью в сад. Он погнался за ним, но мальчик вскочил на грушу, прыгнул на стену и убежал.

– Этакий негодяй! – возмутился доктор.

– И мне грустно сообщать об этом, сэр, но пропали два шерстяных одеяла с кровати мистера Декстера.

Надзор усилили. Прошла целая неделя, но Боба Димстеда не поймали. Между тем кражи все продолжались. Однажды утром миссис Миллет явилась к хозяину со слезами на глазах и заявила, что в последнюю ночь украден целый каравай хлеба и большая банка смородинового варенья.

Хозяева утешили экономку обещанием, что преступника скоро поймают. После второй ночи Питер доложил доктору, что он чуть-чуть не поймал Боба Димстеда, но мальчик прыгнул в речку, переплыл на ту сторону и исчез.

Два дня спустя Элен, сидя с работой под старым тенистым дубом, заметила белку, спрыгнувшую с дерева и, к ее удивлению, убежавшую во двор к старой конюшне.

Элен машинально пошла вслед за зверьком и увидела Питера, на цыпочках направлявшегося к старой конюшне.

– Белка, мисс, только что пробежала здесь, – сказал он, снимая шапку.

– Я видела ее, – кивнула Элен. – Пожалуйста, не убивайте бедного зверька.

– Что вы, мисс! Я хотел всего лишь поймать ее! – ответил конюх.

Элен вернулась в сад.

Питер вошел в темное старое строение, обошел длинный ряд чердаков, заглядывая между стропилами и перекладинами, пока, наконец, не остановился перед старой дощатой перегородкой с заколоченной гвоздями дверью. Белки нигде не было видно.

Вдруг конюх опрометью бросился назад, чуть не провалился, упал и, выбежав на двор, натолкнулся на Дэниела.

– Что с тобой? – проворчал старик.

Питер открыл рот, но с перепугу не мог выговорить слова.

– Уж не привидение ли ты увидел? – усмехнулся садовник.

– Д… да… Нет… – проговорил, задыхаясь, Питер.

– Ишь как побледнел! Какой ты трус, однако!

Дэниел крякнул от досады и пошел в сад. Питер последовал за ним и принялся сбивчиво рассказывать, что на сеновале кто-то есть.

– Привидение? Эх ты! Это, должно быть, крысы или сова. Привидения днем не являются! – сказал старик со знанием дела.

– То, что я видел, не крыса и не сова! – возразил серьезно Питер. – С перекладины из самого темного места на меня смотрело что-то страшное!

– Что случилось? – спросил незаметно подошедший к ним доктор.

– Тс-с-с! – шепнул Питер садовнику.

– Да вот Питер только что видел привидение, сэр, – с усмешкой выдал своего помощника Дэниел.

– Какое привидение? Где? – удивился доктор.

– Я не говорил, что это привидение, сэр. Просто увидел что-то очень страшное в конце старого сеновала, когда я ходил туда за белкой.

– За белкой? – сурово повторил доктор. – Что ты рассказываешь! Белки живут на деревьях, а не на старых сеновалах! Это, должно быть, крыса.

– Нет, белка! – возразил Питер. – Она перебежала двор и шмыгнула в старую конюшню.

– Что за вздор! – возмутился доктор.

– Вы нашли белку, Питер? – крикнула Элен, все еще сидевшая под деревом.

– Нет, мисс, не поймал!

– Гм! – проворчал доктор. – Значит, там действительно была белка! Ну, хорошо, неси фонарь, посмотрим. Элен, моя дорогая, у нас на сеновале старой конюшни появилось привидение. Не хочешь на него взглянуть?

– Хорошо, папа, – засмеялась Элен.

Питер явился с фонарем и толстой палкой.

– Фу, как стыдно! Брось ее! – заметил ему доктор и приказал садовнику: – Иди вперед с фонарем.

– Там на самом конце должна быть старая дверь, – сказал доктор Питеру. – Иди, открой ее. Да не провались между досками! Что там еще?

Послышался странный шум. Дэниел с быстротой молодого человека бросился на лестницу и спустился с нее в другую сторону.

– Слышите, там кто-то ходит! – в голосе Питера звучало торжество.

Опять послышался шум, потом хлопнула дверь, и из-за перегородки снизу раздался голос Дэниела:

– Кто-то есть в дальнем помещении. Он пробовал спрыгнуть через люк на сеновал, да я спугнул его!

– Оставайся там! – приказал